бронзовым мечом. На какой-то миг Брансен замер. Ему показалось, что это старец Бедден. Тот воспользовался замешательством противников, выпустил из руки язык пламени, закрывший собой лезвие меча, и оттеснил незваных гостей, распространяя огонь перед собой несколькими мощными взмахами клинка.
Маквиджик, семенивший рядом с Брансеном, остановился и удивленно вскрикнул. Еще больше он изумился, когда Брансен вспрыгнул ему на плечи, оттолкнулся и взлетел на такую высоту, которая обычному человеку была бы просто не по силам. Он метнул копье в самхаиста, но не смог пробить его волшебную защиту, хотя и использовал всю свою Чи.
Впрочем, это был лишь отвлекающий маневр. Гарибонд перелетел через противника, который тщетно пытался достать его мечом, приземлился позади, просунул руку под мышку самхаиста, крепко прижал его к себе и схватил за шею. Враг отчаянно извивался, пытаясь выскользнуть. Тогда Разбойник подобным же образом обхватил его другой рукой так, что тот мог лишь беспомощно хлопать локтями, как курица крыльями.
Брансен подставил ему подножку, и оба упали. Самхаист не имел возможности выставить вперед руки и хлопнулся лицом об лед. Гарибонд немедленно вскочил, поднял отскочивший в сторону бронзовый меч и отошел. Однако поври вовсе не собирались останавливаться на этом. Они подбежали к поверженному врагу, принялись молотить его о лед, колоть и резать, чтобы окропить береты в его крови.
Тем временем Брансен проскользнул в открытую дверь. Следом вошла Милкейла.
— Надо найти источник силы Беддена, — сказала она. — Он должен быть больше, чем остальные.
Прежде чем Брансен успел что-то сказать, Кормик метнулся в сторону и закричал:
— Брат!
Там теснилась группа несчастных пленников, среди которых выделялся человек в платье абелийца.
— Джонд, — выдохнул Разбойник и со стыдом вспомнил свои сомнения на краю ледника, когда он всерьез размышлял, не развернуться ли и не отправиться ли назад к Кадайль и Каллен.
— Брансен Гарибонд, друг, вы пришли спасти нас? — тихо позвал брат Джонд, и Разбойник покраснел от смущения.
«Друг». Это слово врезалось ему в сознание, прозвучав обвинением, тем более страшным, что Джонд не имел в виду ничего подобного. Тем временем Кормик уже разрезал веревки на нем и остальных.
— Не каждый сумеет помочь нам в этом сражении, — сказала Милкейла, когда Брансен наконец подошел к ней и Кормику.
— Хорошо, что я нашел вас, друг, — сказал Брансен Джонду и только теперь с ужасом разглядел его изуродованное лицо, покрытое рубцами там, где раньше были глаза.
Слепой монах двинулся вслед за голосом, споткнулся о Брансена, падая, заключил его в объятия и зарыдал от радости и благодарности.
— Не время, — напомнила Милкейла. — Этот негодяй убивает моих людей! Уверена, что источник его сил где-то здесь. Какой-то канал соединяет его с волшебным излучением под ледником.
— Он дракон! — выкрикнул один из пленников.
— Воплощение ужаса! — подтвердил другой.
— Когда бы старец Бедден ни появился, он все равно пройдет по скату через холл, — быстро сказал брат Джонд, покачал головой и оттолкнул Брансена, словно отпуская его.
На лице абелийца было написано отчаяние, потребность помочь, попытка отплатить Беддену за отнятое зрение.
— Помогите! Прошу! — раздался сзади крик.
Все обернулись и увидели самхаиста, избитого Брансеном. Он полз на четвереньках, преследуемый четырьмя поври.
— Помогите мне! — повторил он, жалобно протягивая руки к людям.
Бикельбрин подбежал к нему, плюнув на обе ладони, взял дубинку и уже занес ее над головой раненого.
— Стой! — вмешался Кормик, и гном отпрянул. — Он покажет.
Схватка с драконом становилась все отчаяннее. Отбросив всякий страх, варвары закидывали чудовище копьями или бросались в атаку с мечами, стоило ему опуститься ниже. На троллей, которые рядом с монстром казались всего лишь назойливыми мухами, никто уже не обращал внимания.
Дракон отнюдь не выглядел взволнованным. Напротив, казалось, что он даже упивается битвой.
Тоникуэй и другие шаманы понимали это лучше, чем самые достойные и свирепые варвары. Они все неистовее пели гимны, чтобы вдохновить, защитить своих воинов, придать им сил, насылали на монстра самые убийственные чары и тряслись от страха.
Дракон казался не просто неуязвимым. Он как будто рос и становился все сильнее. Его чешую не пробило ни одно копье, ни один воин не устоял против него дольше чем на мгновение. Чудовище щелкало пастью, оглушительно хлопало крыльями, ударяло хвостом по рядам альпинадорцев или хватало их когтистыми лапами, и люди не могли ничего поделать.
— Как его одолеть? — услышал Тоникуэй собственный голос.
В надежде найти ответ шаман произнес заклинание, сотворил изо льда фигуру птицы, затем поднес маленький фантом к губам, вдохнул в него жизнь, взмахнул рукой и отослал к дракону.
Ледяная птица сверкнула в небе, с необычайной скоростью врезалась в чудовище и разлетелась на миллион крошечных, безопасных брызг. Если дракон и заметил живую ракету, то не подал вида.
Тоникуэй вздрогнул, видя, как еще один воин поднялся в воздух в мощных когтях монстра. Они сжали его так сильно, что у бедняги выскочили из орбит глаза вместе с кровью и мозгами.
Шаман от ужаса не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Они торопливо поднимались по ледяному пандусу. Брат Джонд повис на руке Брансена. Четверо гномов шли позади, волоча за запястья и лодыжки израненного пленного самхаиста.
Коридор вел все выше, закручиваясь спиралью вправо и минуя одну круглую площадку за другой. Через их центр проходила толстая ледяная колонна, составлявшая, по-видимому, главную опору этой части замка.
— Сдается мне, он долго не протянет, — сказал Маквиджик.
Все, кто шел впереди, обернулись и как один вздрогнули, когда гномы попросту уронили самхаиста на пол лицом вниз.
— Даже и не думайте! — предостерег гном, догадавшись, что Милкейла с Кормиком размышляют, не помочь ли раненому целительной магией.
Брансен даже рассмеялся проницательности карлика.
— Нельзя же просто дать этому человеку умереть, — заметила Милкейла, обращаясь скорее к собратьям, нежели к поври.
Раггирс подошел к Маквиджику, сердито посмотрел на людей, затем со всей силой топнул по шее самхаиста. Раздался отвратительный хруст, пленный пару раз дернулся и замер.
— Ваша магия предназначена для меня и моих друзей. Не вздумайте лечить ею тех, с кем мы сражаемся, — объяснил гном.
— Похоже, ему было совсем не больно, — добавил Пергвик из-за спины разгоряченного Раггирса.
Брансен понял, что эти слова выражали общее отношение карликов к людям и ничего больше. Они были сказаны лишь для того, чтобы поддержать приятеля.
— А ты оказался прав, Маквиджик, — продолжал Пергвик. — Он долго не протянул.
Маквиджик махнул рукой, показывая, что пора идти дальше.
Лица всех, кроме поври, выражали шок. Милкейла и брат Джонд тряслись от возмущения, но приходилось торопиться. Людям некогда было обсуждать тактику гномов.
Группа поднялась на самый верх и оказалась еще в одной круглой комнате, которая находилась, по- видимому, под крышей самой высокой башни замка. Здесь поддерживающая колонна заканчивалась на
