— Что это? — чуть слышно спросил молодой монах.
Он понимал, что держит в руках нечто очень важное. Наверняка этот манускрипт хотя бы отчасти объясняет причину странных решений магистра Джоджонаха.
— Это — ответ, — загадочно произнес Джоджонах. — Прочти эту книгу неспешно и втайне, а затем надежно спрячь и забудь о ней. Но только не выбрасывай ее из своего сердца, — добавил магистр, потрепав Браумина по плечу. — Если потребуется, играй с Марквортом в его игры, не уступая в этом самому брату Фрэнсису.
Такого брат Браумин никак не ожидал услышать и с неподдельным изумлением уставился на своего наставника.
— Я рассчитываю на то, что ты станешь одним из магистров Санта-Мир-Абель, — пояснил Джоджонах, спокойно выдержав его взгляд. — И причем скоро. Возможно, ты займешь мое место. Но здесь не все так гладко. Маркворту нужны зримые подтверждения того, что он борется не лично со мной, а с моим влиянием на других. В то же время о нашей с тобой дружбе знают многие. Повторяю: ты должен стать магистром и своей мудрой линией поведения добиться того, чтобы с годами сделаться настоятелем где- нибудь в другом монастыре или даже занять место самого Маркворта. Целься как можно выше, ибо ставки трагически высоки. За пределами круга приближенных Маркворта твоя репутация останется твердой и безупречной. Когда достигнешь вершины власти и займешь прочное положение, отбери надежных друзей и решай, как продолжать священную войну, начатую братом Эвелином. Возможно, тогда ты передашь книгу и эти идеи более молодому, надежному союзнику, а сам изберешь путь, схожий с моим. Возможно, ты со своими союзниками сумеешь повести открытую войну внутри церкви. Узнать об этом суждено тебе одному.
— Вы требуете слишком многого.
— Не больше, чем требовал от самого себя, — ответил с самоуничижительной усмешкой Джоджонах. — Я верю, что ты будешь лучше меня!
При этих словах брат Браумин хмыкнул, но Джоджонах затряс головой и не дал ему раскрыть рта.
— Мне понадобились десятки лет, чтобы узнать то, что уже прочно отложилось в твоем сердце, — признался старый магистр.
— Но у меня был прекрасный учитель, — хитро улыбнувшись, ответил ему Браумин.
На изможденном лице Джоджонаха тоже появилась улыбка.
Браумин, встав рядом с ним и подняв книгу повыше, спросил:
— Прошу вас, скажите, что в ней?
— Сердце брата Эвелина, ответил Джоджонах. — И правда о том, как все когда-то было.
Браумин спрятал книгу под сутаной, поместив ее у сердца.
— Вспомни все, что я рассказывал тебе о судьбе «Бегущего», и не забывай об этом, когда будешь читать о пути, которым прежде шел наш орден, — подсказал магистр.
Браумин еще крепче сжал книгу и молчаливо кивнул.
— Доброго пути вам, мой друг и учитель, — сказал он Джоджонаху, боясь, что больше его не увидит.
— Не бойся за меня, — успокоил его магистр. — Даже если бы мне было суждено сегодня умереть, я бы умер со спокойной душой. Ведь я нашел свое сердце, нашел правду и сумел передать ее в надежные руки. И окончательная победа будет за нами.
Брат Браумин вдруг бросился к нему и крепко обнял грузного магистра. Потом резко повернулся, не желая, чтобы магистр Джоджонах видел его слезы, и вышел из кельи.
Джоджонах вытер глаза и осторожно закрыл за Браумином дверь.
Через несколько часов магистр Джоджонах, Де'Уннеро и двадцать пять молодых монахов вышли из массивных ворот Санта-Мир-Абель. Внушительная сила для сопровождения скороспелого настоятеля, отметил про себя Джоджонах. Все — монахи четвертого и пятого годов, одетые в тяжелые кожаные доспехи и вооруженные мечами и увесистыми арбалетами. При виде монашеского эскорта старый магистр тяжело вздохнул. Эта гвардия требовалась Де'Уннеро не столько для защиты от превратностей пути, сколько для поддержки его абсолютного господства, которое установится с первых же минут появления в Сент-Прешес нового настоятеля.
Впрочем, имело ли это какое-то значение теперь? Джоджонах чувствовал, что достаточно навоевался. Да и путь в Палмарис отнюдь не близкий.
Когда за ним закрылись монастырские ворота, Джоджонах остановился. Может, нужно вернуться и прямо сейчас открыто выступить против Маркворта, и тогда — будь что будет? Сегодня магистр особенно остро чувствовал близость своей смерти. Его время стремительно приближалось к концу.
Увы, он был слишком слаб и болен, чтобы возвращаться и разыскивать Маркворта.
Магистр опустил голову, стыдясь собственной слабости, и начал прислушиваться к речи, которую держал острый на язык Де'Уннеро, обращаясь ко всем, включая и Джоджонаха. Де'Уннеро сыпал распоряжениями о том, как и в каком порядке они будут двигаться по дороге. Он потребовал от всех и в особенности от Джоджонаха, который стоял с ним рядом, чтобы впредь его именовали настоятелем Де'Уннеро.
Это звание больно задевало чувства магистра Джоджонаха.
— Вы пока еще не настоятель, — напомнил он.
— Но, возможно, кое-кому из вас будет полезно поупражняться в произнесении моего нового звания, — ответил Де'Уннеро.
Джоджонах стоял не шелохнувшись.
— Это собственноручно написано отцом-настоятелем, — объявил Де'Уннеро, быстро развернув свиток пергамента.
Пергамент содержал недавний указ Маркворта, провозглашающий, что отныне и впредь брат Маркало Де'Уннеро будет именоваться настоятелем Де'Уннеро.
— Вы еще с чем-нибудь не согласны, магистр Джоджонах? — самодовольно осведомился Де'Уннеро.
— Нет.
— Просто «нет»?
Магистр Джоджонах не шелохнулся. Его немигающий взгляд буравил насквозь пергамент ненавистного указа.
— Магистр Джоджонах? — позвал Де'Уннеро, и тон его голоса подсказывал, чего именно он добивается.
Джоджонах поднял голову и увидел злорадную усмешку на губах Де'Уннеро, решившего проучить его на глазах у молодых монахов.
— Нет, настоятель Де'Уннеро, — пробормотал он, презирая себя за каждое слово и понимая, что ему хотелось совсем не такого сражения.
Осадив Джоджонаха, Де'Уннеро дал сигнал к отправлению, и процессия, соблюдая точный походный порядок, двинулась на запад.
Магистру Джоджонаху показалось, что дорога стала значительно длиннее.
ГЛАВА 27
ИЗБАВЛЕНИЕ
— Они отбыли? — спросил у брата Фрэнсиса отец-настоятель.
Маркворт с самого утра оставался в своих покоях, не желая столкновения с Джоджонахом. Тот был на грани срыва, до которой отец-настоятель сознательно его довел. Маркворт опасался, что грузный магистр чего доброго полезет в бой, да еще на глазах у других братьев, а этого отцу-настоятелю совсем не хотелось. Пусть Джоджонах воюет в Палмарисе с Де'Уннеро!
