разрухой. Уверяю тебя, они разве что вопросительно поднимут бровь. Отец-настоятель объявит вас еретиками и прикончит прежде, чем кто-либо успеет слово сказать. А потом, когда дело будет сделано, они и думать забудут об этой проблеме; как я уже сказал, у них и своих забот хватает.
Этот ответ потряс Браумина. В самом деле, отец Маркворт узурпировал власть аббата Добриниона в Палмарисе; захватил в плен мирных жителей и так хорошо «позаботился» о них, что они умерли; публично сжег Джоджонаха на костре, добившись на это согласия других церковных руководителей. Что ему горстка каких-то мелких заговорщиков? Но почему, почему, в таком случае, Фрэнсис здесь?
— Я знаю, почему ты не можешь допустить этого! — внезапно воскликнул Виссенти, отпрыгнув назад и тыча рукой в брата Фрэнсиса. — Даже брата Фрэнсиса, преданного лакея отца-настоятеля, тронуло доброе обращение нашего дорогого Джоджонаха!
Фрэнсис молчал с растерянным видом, а Браумин поразился тому, как уверенно прозвучал голос Виссенти. Ни коллеги, ни наставники не были высокого мнения об умственных способностях Мальборо Виссенти, но все знали, что у него случаются озарения. Возможно, все дело было в его повышенной нервозности, позволяющей улавливать поступающие извне сигналы, не отдавая себе в этом отчета. Как бы то ни было, Виссенти уже не раз разгадывал такие головоломки, перед которым Браумин вставал в тупик.
— Ты же считаешь Джоджонаха еретиком, — сказал он Фрэнсису.
— Он сам обрек себя на гибель. Ты же слышал — он признался, что помогал проникшим в аббатство людям освободить пленника.
— Я не собираюсь обсуждать с тобой его действия, — ответил Браумин, взмахнув рукой. — Как бы то ни было, ты считаешь, что он предал церковь, и тем не менее похоже, мой добрый брат Виссенти говорит правду. Иначе почему ты не хочешь, чтобы нас сожгли? Почему мысль о том, что мы разделим судьбу Джоджонаха, так страшит тебя?
Фрэнсис изо всех сил стремился сохранить спокойствие, но из этого ничего не получалось. Он задрожал, на лбу выступил пот.
— Магистр Джоджонах простил меня, — в конце концов выпалил он. — Простил мне мои грехи! — Браумин недоверчиво смотрел на него, пытаясь понять, какой во всем этом смысл; потом перевел взгляд на Виссенти, но тот, похоже, ничего больше не мог добавить к сказанному раньше. — Мой приход сюда вовсе не объясняется состраданием или тем, что я разделяю ваши убеждения. Я предлагаю вам шанс спастись, уйти из Санта-Мер-Абель, из моей жизни и жизни отца-настоятеля. Уходите, спрячьтесь где-нибудь и унесите с собой свои глупые убеждения.
— Как ты собираешься это сделать? — спросил Виссенти.
— И куда мы пойдем? — добавил Браумин.
— Вам известно, что Джоджонах помог сбежать кентавру по имени Смотритель, — объяснил Фрэнсис. — С ним были и двое людей, в прошлом друзей Эвелина Десбриса, — и снова в душе Браумина зашевелились подозрения. Может, Маркворт таким образом решил выйти на более важных врагов? — Все они покинули Санта-Мер-Абель, но уже после этого сюда пробрался их человек, не знающий, что они уже не здесь. Он наверняка вернется к ним; думаю, можно будет уговорить его прихватить вас с собой.
— Как удачно для тебя и отца-настоятеля, — заметил Браумин.
— Я не гарантирую вашу безопасность, — продолжал Фрэнсис. — Покинув аббатство, вы должны будете сами позаботиться о себе. И не сомневайтесь, у вас могут оказаться очень могущественные враги. Уверен, что отец-настоятель постарается снова захватить кентавра и остальных заговорщиков. Да, за пределами аббатства вам придется справляться самим. Я чувствую себя обязанным Джоджонаху и поэтому помогу вам; не хочу до конца своих дней оставаться должником еретика. Я прошу вас только об одном: если вы попадетесь, не упоминайте моего имени. И еще мне нужна… книга.
— Какая книга? — удивился Браумин.
— Книга, которую ты читал на этой вашей дурацкой встрече, — ответил Фрэнсис. — Книга, содержащая ложь о нашем прошлом, на основании которой ты неверно толкуешь наше настоящее. — Браумин лишь насмешливо фыркнул в ответ на это замечание. — Вы не покинете Санта-Мер-Абель, если не оставите мне эту книгу.
— Зачем она тебе? — возразил Браумин. — Чтобы сунуть на полку к другим запретным томам? Похоронить ее там, поскольку она содержит истину, способную разрушить ваш священный орден?
— Этот вопрос не обсуждается, брат, — жестко ответил Фрэнсис. — Ты отдашь мне книгу добровольно, или я возьму ее из твоей комнаты после того, как все вы сгорите на костре.
— Эту книгу дал мне Джоджонах, — сказал Браумин, — и просил хранить.
— Она будет сохранена. Там, где ей надлежит быть.
Браумин закрыл глаза, чувствуя, что в этом вопросе Фрэнсис не уступит. И мысленно обратился к Джоджонаху, прося его подсказать, как поступить. Настало ли время и ему пострадать за правду? Джоджонах хотел, чтобы Браумин стал магистром, но, если он покинет Санта-Мер-Абель, это будет невозможно. Оказавшись выброшенными из церкви, он и его друзья не смогут оказать положительного воздействия на ее дальнейшее развитие.
Но если они останутся, то умрут, и очень скоро.
Ответ пришел к нему в виде воспоминания об одном далеком месте, когда-то бывшем обиталищем злого духа, а теперь ставшем усыпальницей истинного святого. Браумин как бы воочию снова увидел воздетую вверх, торчащую из земли руку Эвелина — последний вызов демону, последний призыв, обращенный к Богу.
Теперь брат Браумин знал ответ. Какие бы планы у Бога ни были в отношении него, ему предстояло еще раз увидеть это место, прежде чем умереть. Он подошел к постели, наклонился, достал из-под нее книгу и вручил Фрэнсису, глядя ему в глаза.
— Прочти ее. Прочти то, что написал другой брат Фрэнсис из Санта-Мер-Абель. Тогда ты поймешь, какому человеку служишь.
Не сказав ни слова, Фрэнсис прошел мимо него и покинул комнату.
— Ты отдал ему книгу, — словно не веря своим глазам, со страхом сказал Виссенти. — Теперь он точно выдаст нас.
— Если бы он собирался выдать нас, мы давно уже были бы в руках Маркворта.
— И что нам теперь делать?
— Ждать. — Браумин успокаивающе положил руку на плечо Виссенти. — Брат Фрэнсис выполнит свое обещание.
Виссенти облизнул губы и пожал плечами. Больше он никаких вопросов не задавал, просто стоял рядом с Браумином, недоуменно глядя на дверь.
Жаль, что сквозь дверь они не могли видеть брата Фрэнсиса, все еще стоящего в пустом, тускло освещенном коридоре, глядя на книгу, которую Браумин дал ему. Где-то в самой глубине сознания шевелилась мысль, что, может быть, в словах Браумина кроется истина. Он и сам видел достаточно жестокости, творимой его возлюбленной церковью.
И теперь он держал в руках древний том, который мог поколебать саму основу его верований, доказать, что вся его жизнь — ложь, а господин, которому он служит, — дьявол. Может, стоит открыть эти страницы, и он тоже погрузится в пучину ереси, как это произошло с Джоджонахом, а потом и с его учениками?
Брат Фрэнсис сунул книгу под мышку и спустился в нижнюю библиотеку, торопясь побыстрее избавиться от опасного тома. Ему предстояло много дел — нужно было еще раз увидеться с Роджером Биллингсбери и произвести кое-какую подготовительную работу, — но они могут подождать. Сейчас самое главное — спрятать книгу подальше, чтобы никто не мог ее обнаружить.
Часть вторая
ЦЕРКОВЬ И СВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ