свет.
На циновке лежал сухощавый полуголый индиец с таинственной татуировкой на груди. Его бронзовое лицо было грубым и жестоким, что подчеркивалось густой черной бородой. Глубоко посаженные глаза блестели мрачным огнем.
– Здравствуй, Коульи, – сказал Саранги, входя, но произнес эти слова точно нехотя, как бы с трудом.
– А, это ты, друг, – отвечал Коульи, быстро вставая. – Жду тебя с нетерпением.
– Не моя вина: дорога длинная.
– Знаю, друг мой. Как идут дела?
– Прекрасно; Дарма великолепно справилась со своей ролью. Если бы я не подоспел, она бы расплющила голову капитану.
– Она его повалила?
– Да.
– Прекрасный зверь эта твоя тигрица.
– Что верно, то верно.
– Так что ты теперь на службе у капитана?
– Да.
– В качестве кого?
– Охотника.
– Он знает, что ты ушел из дома?
– Он предоставил мне полную свободу.
– И все-таки будь осторожен. У этого человека зоркие глаза.
– Я знаю.
– Расскажи мне о Негапатнане.
– Его привезли вчера ночью и поместили в подвале.
– Ты знаешь этот подвал?
– Нет еще, но узнаю. Говорят, там стены огромной толщины, и часовой, вооруженный до зубов, стережет его днем и ночью.
– Ты узнал даже больше, чем я надеялся.
– Возможно, я сильнее и хитрее, чем ты думаешь, – ответил Саранги.
– Тебе известно, заговорил ли Негапатнан?
– Не знаю.
– Если он заговорит, мы погибли.
– Ты не доверяешь ему? – с легкой иронией спросил Саранги.
– Нет, Негапатнан – сильный человек и не способен предать нас. Но капитан Макферсон умеет пытать. Однако перейдем к делу.
Саранги нахмурился, и легкая дрожь пробежала по телу.
– Говори, – сказал он странным тоном.
– Ты знаешь, зачем я тебя позвал?
– Догадываюсь, речь идет…
– Об Аде Корихант.
При этом имени взгляд Саранги потух, и он печально опустил голову. Что-то влажное сверкнуло на его ресницах; глубокий вздох сорвался с побледневших губ.
– Ада!.. – воскликнул он сдавленным голосом. – Говори, Коульи, говори. Что с ней?..
Коульи взглянул на охотника, и жестокая ухмылка скривила его губы.
– Ты помнишь, Тремаль-Найк, ту ночь, когда ты укрылся в колодце со своей Адой и маратхом? – спросил он вкрадчивым голосом.
– Да, помню, – ответил Саранги, а точнее, Тремаль-Найк, охотник на змей из Черных джунглей.
– Ты был в наших руках. Достаточно было Суйод-хану захотеть, и вы все трое уснули бы навечно.
– Знаю. Но зачем ты напоминаешь мне эту ночь?
– Нужно, чтобы ты ее помнил.
– Тогда поторопись: не заставляй меня так страдать. У меня и так сердце обливается кровью.
– Я буду краток. Тогда вам был уже вынесен приговор: ты должен был быть задушен, Дева пагоды – взойти на костер, а Каммамури – умереть среди змей. Но Суйод-хан решил поступить иначе. Негапатнан попал в руки англичан, и нужно было спасти его. Ты доказал, что храбр и находчив, и он помиловал тебя,
