она состоится? – спросила она.
Шелби вынул из нагрудного кармана клочок бумаги и передал Долли:
– Алленворти категорически возражает против Вашингтона. Он будет ждать нас в указанном на бумаге месте. Прошу прощения за то, что доставляю неудобства президенту и господину Монро.
– Мне кажется, – в глазах Долли заплясали чертики, – Джемми даже получает удовольствие от всей этой секретности. – Ее лицо посерьезнело, и она притронулась к рукаву Шелби пухлой бледной рукой: – Как поживает Летиция, Сэмюэль?
Шелби грустно усмехнулся, припомнив вчерашнюю стычку с женой, но решил, что вдаваться в подробности не имеет смысла.
– Наша жизнь превратилась в сплошной кошмар, и вряд ли что-нибудь изменится, – сказал он. – Теперь я окончательно в этом убедился.
Шелби пересек небольшую гостиную, где они нашли прибежище, подошел к окну и молча уставился на улицу. Он стоял, выпрямив спину, лицо его приняло жесткое выражение, не позволявшее судить о страшной боли, сжимавшей грудь. Супруга президента искренне сочувствовала молодому человеку, такому гордому и независимому – и такому одинокому. Слишком часто женщины причиняли ему боль, неудивительно, что он им не доверяет. Долли приятно было сознавать, что она относится к тем немногим, кого Сэмюэль глубоко уважает.
– Наверное, это прозвучит не к месту, Сэмюэль, но, по-моему, Тиш просто не та женщина, которая тебе нужна. Возможно, другая…
Перед его мысленным взором встало волшебное видение: пара раскосых зеленых кошачьих глаз в обрамлении огненных волос, но он тряхнул головой, прогоняя наваждение.
– Нет. После этого моего неудачного романтического, так сказать, приключения я не склонен предполагать, что вообще существует женщина для меня. Разве что, конечно, вы сами решитесь бросить президента и бежать со мной куда глаза глядят, – пошутил он, намеренно переводя беседу в более легкий тон.
– Ах ты, льстец! Я же тебе в матери гожусь, – рассмеялась в ответ Долли и сразу прикусила язык, вспомнив, что ветреная и избалованная француженка, мать Сэмюэля, бросила мужа, когда сын был еще ребенком, и вернулась в Париж, забрав с собой любимую старшую дочь. Хотя с той поры брат и сестра воссоединились, сердце отца было разбито, и он медленно угас. – Сэмюэль, я не хотела…
– Я понимаю, Долли. И горько сожалею, что вы не приходитесь мне матерью. – И он поднес ее руку к губам, на что Долли ответила трепетной улыбкой.
– А я сожалею, что ты не мой сын, – проговорила она, и их глаза встретились, выражая полное взаимопонимание.
– Я собираюсь продать свою плантацию, – сменил тему Шелби. – После смерти отца я себя чувствую там не в своей тарелке.
– Я уверена, Элханан не стал бы возражать, – мягко заметила Долли. – Ведь за последние годы ты там практически и не бывал. Все время в разъездах.
– Я думаю пустить корни на Западе. Надеюсь начать новую жизнь в Сент-Луисе.
– В Сент-Луисе? Не там ли твоя сестра с мужем основали торговую фирму?
– Вы никогда ничего не забываете. Действительно, Сантьяго каждый год отправляется из Санта-Фе для торговли с американцами. Теперь, когда подрос их младший сын и его можно брать с собой, Лиза обычно путешествует вместе с мужем. Я не виделся с ними три года, с крестин моего тезки.
– Могу себе представить, как ты ждешь встречи с сестрой, но, Сэмюэль, дорогой… – в ее голосе зазвучали тревожные нотки, – что касается мужа твоей сестры…
– Не волнуйтесь, Долли, – успокоил он. – Мы уже помирились. Сантьяго Куинн – хороший человек, и Лиза с ним счастлива. Он стал неплохим бизнесменом и деньги гребет лопатой, но ему требуется компаньон, которому можно доверять. Так что я намерен войти в долю и займусь обустройством склада их фирмы в Америке.
– Но это же прекрасно! – радостно всплеснула руками Долли. – Для тебя это будет означать начало совсем иной жизни, хотя нам с Джемми тебя будет очень не хватать.
– Это все дело будущего. Я не собираюсь подавать в отставку в ближайшее время. Во всяком случае, пока на горизонте маячит призрак войны.
– Как всегда, долг для тебя превыше всего, Сэмюэль, – серьезно проговорила Долли. – Джемми будет рад этому, но мне бы не хотелось, чтобы ты жертвовал своим счастьем.
Прежде чем он успел ответить, в дверь тихо постучали.
– Это Тоби. Дает знать, что гости меня хватились, – пояснила Долли, дружески похлопав Шелби по руке. – Я передам Джемми твою бумагу с указанием места встречи, как только гости разойдутся. Думаю, к вечеру мой муж и мистер Монро смогут встретиться с тобой и твоим флибустьером.
– Пожалуй, вам лучше пойти одной. Я появлюсь попозже и постараюсь смешаться с толпой. В конце концов, нельзя же допустить, чтобы о супруге президента пошли сплетни. Как вы думаете?
– Ах ты, льстец, – ласково промурлыкала она и выплыла из комнаты.
Когда Сэмюэль возвращался после тайной встречи за городом, солнце клонилось к закату, но было еще тепло. Он остался доволен итогами беседы с Джеймсом Мэдисоном и Джеймсом Монро, недавно назначенным на пост государственного секретаря. Обуреваемый амбициями, Монро во многом был полной противоположностью президенту, который отличался слабым здоровьем и нелюбовью к публичным выступлениям. Но госсекретарь, как и его шеф, обладал острым умом прирожденного аналитика.
Они подробно расспросили Алленворти и из полученной информации заключили, что подтверждаются их наихудшие опасения: на границах Соединенных Штатов возникла угроза столкновения с испанцами и англичанами. Американские поселенцы, стремившиеся завладеть новыми территориями, вынашивали планы повсеместного расширения границ, хотя нельзя было сбрасывать со счетов и провокационные действия со стороны европейских соперников Америки. Сэмюэль дополнил рассказ флибустьера, прочитав Мэдисону и Монро письма, полученные от сестры.
Лиза по-прежнему проявляла живейший интерес к политике, несмотря на то, что теперь была обременена заботами о большой семье. Задолго до того, как Шелби стал агентом разведки, его сестра уже тайно работала на Томаса Джефферсона. Она отлично справлялась со своими обязанностями и, хотя сейчас большую часть времени жила на испанской территории, свято блюла интересы Соединенных Штатов. А главное – Лиза обладала удивительной способностью добывать нужную информацию и по собственной инициативе начала наводить справки, как только по Сент-Луису распространились слухи о необычной активности англичан среди индейцев племени осагов.
Невольно улыбнувшись, Сэмюэль попытался представить себе, как реагировал на расспросы Лизы ее надменный муж-испанец. Тем не менее усилия Лизы принесли плоды, и на основе полученных сведений президент решил провести расследование. Складывалось впечатление, что война с Великобританией и ее союзницей Испанией почти неизбежна. Достаточно серьезной была внешняя угроза на Восточном побережье и со стороны Мексиканского залива, но одновременно враги Америки не оставляли попыток создать внутреннюю напряженность, подстрекая к восстанию индейские племена в долине Миссисипи. Ни одна нация не может выиграть войну на два фронта. Перед полковником Шелби была поставлена задача любыми способами добиться, чтобы Соединенные Штаты не были вынуждены вести такую войну.
В воздухе витал запах приближающейся весны, хотя на полях вокруг еще лежал отпечаток зимы. По левую сторону изрытой ямами широкой дороги тянулся высокий и густой кустарник. Вдали парили на большой высоте две чайки, и жалобно поскрипывала ветвями на свежем ветру раскидистая ива.
Когда придет время отправиться в Сент-Луис, погода должна улучшиться. Эта мысль приободрила Сэмюэля, и на душе полегчало от сознания, что Летиция и все ее родственники окажутся от него далеко. Полковник распрямил грудь и глубоко вздохнул, откинув голову. Это непроизвольное движение и спасло ему жизнь, когда прямо у виска просвистела пуля.
Годы тренировок мгновенно сработали – Шелби инстинктивно среагировал на опасность и припал к правому боку коня. Но прежде чем полковник успел пустить лошадь в галоп, прозвучал второй выстрел. Лошадь упала на колени. Шелби высвободил ноги из стремян и, оттолкнувшись от смертельно раненного животного, прыгнул в сторону. Приземлился неудачно, сильно ударившись правым плечом и головой о твердую холодную землю. Конь едва не придавил его, падая, потом несколько раз дернулся в предсмертных
