– Рад за тебя. Заходи. Остальных отправь поспать. Ваш отъезд отменяется, но возможен штурм дачи. С собой возьми только Марочкина.
– Марочкин сам вызвался остаться на посту. Думал, что будет тестя охранять.
– Это хуже. Но сам приходи быстрее…
– А что с командировкой?
– Приходи…
Добраться до управления недолго. Когда капитан постучал в дверь кабинета командующего и вошел в ответ на приглашение, подполковник Стромов уже сидел там и беседовал с Юрием Петровичем. И пил из граненого стакана зеленый чай. Чай, правда, был не элитный, в стакане на ниточке плавал обыкновенный пакетик, но другого здесь не нашлось.
– Хитрый этот генерал… – сказал Андрей Никитович, пожав руку капитану, как старому знакомому. – Удивляюсь, как он мне поверил…
– А что ему оставалось делать, – усмехнулся Мочилов. – Не поверил бы, вы и без его согласия ушли бы. Он исходя из этого размышлял. Да и не сомневался, что его патриотический дух вас пронял. Это тоже причина важная…
– Да, на патриотизм он напирал. Несколько раз сказал. Красиво звучит, патетика сплошная, и потому кажется не совсем естественной.
– Значит, дело, по большому счету, можно считать завершенным. Можете вообще туда не ехать. Если желаете, захват произведут без вас.
– Нет, внутри я буду полезнее…
– Дело хозяйское. Внутри вы действительно будете полезнее. Может быть, сможете нейтрализовать кого-то из охраны. Это по обстоятельствам… Одно жалко, что вы не можете доставить на место мистера Мазура. Захватить его с поличным было бы приятно.
– А что же не доставить, товарищ полковник? – не понял капитан. – Мы бы сопроводили по полной программе. И никуда бы этот питерский америкашка не делся…
– Это и есть та причина, по которой командировка отменяется. Даже две причины… Первая – американское оборудование и документация два года назад были найдены местными жителями и переданы в ФСБ. Если спросишь, почему ФСБ не передала это оборудование в лабораторию к Аладьяну, отвечу, что предполагаю наличие у ФСБ нескольких аналогичных лабораторий. И какой-то из них повезло. Вторая причина – агент Казбек, который знал, где спрятано оборудование, убит семь лет назад. И искать его бесполезно. Следовательно, и ехать туда вместе с Мазуром смысла нет. Мазура будем брать на генеральской даче. Чтобы нам было что предъявить, когда его будут выдворять из страны. Там трупы в бане лежат. И вообще можно принять дипломата за члена банды. Мелочь разная, но когда мелочи много, она влияет на ход дела. На большее у нас пока нет материала. Разве что генерал расколется и что-нибудь расскажет. И следственный комитет найдет в лагерях среди осужденных тех боевиков, с которыми Мазур работал в Чечне восемь лет назад. Я сам напишу срочное отношение в следственный комитет. Тогда уже дело будет серьезнее, и прямо высветится статья за терроризм. Такую статью дипломатическим паспортом не прикроешь. А теперь давайте вместе соображать, как можно вплотную подойти к дому. Подходить, повторяю, будем, как только Владислав Аркадьевич зайдет в дом.
– Какими силами работаем? – поинтересовался капитан.
– Твоя группа плюс группа захвата ФСБ, плюс группа «Альфа». Всего я насчитал двадцать два человека. А ударная сила у нас будет внутри. Андрей Никитович постарается обеспечить нам минимальный риск попасть под действие психотронного оружия. Кстати, почему они не сняли свои установки ни у ворот, ни в огороде?
– Генерал планирует еще несколько встреч. Я так понял со слов полковника Лопухина, – сказал подполковник Стромов. – Но я постараюсь что-нибудь придумать… По крайней мере, обеспечу безопасный проход со стороны огорода. Там излучатель в «мертвой зоне» для просмотра с постов. Я смогу его отключить… Если смогу, отключу и кого-то из личного состава…
Генерал спал, сидя в кресле и положив ноги на стоящую перед креслом табуретку. Но на скрип двери сразу проснулся.
– Как дела? Удачно съездили? – спросил он вошедшего Андрея Никитовича и посмотрел на часы. – Вы пунктуальны. Без четверти шесть. Итак…
– Нормально. Я зарядил информацию в поиск. Сережа говорит, что слышал это имя, хотя он может и путать. Казбеков там много. Но если поиск пошел, его найдут, можете не волноваться. Спецназ ГРУ ищет лучше прокуратуры. И быстрее…
– Тогда вместе съездим в Чечню. Естественно, ваша работа будет хорошо оплачена. Я, думаю, буду в состоянии заплатить вам даже двойное содержание подполковника спецназа за все дни, начиная с сегодняшнего и до завершения поиска.
– Спасибо. Куплю себе ньюфаундленда. А то мне Михаил Михайлович обещал подарить, да не успел, – подполковник посмотрел за окно. – Скоро Владислав Аркадьевич приедет. Пойду встречу, что ли…
– Встретьте, – согласился генерал. – Я пока умоюсь…
Подполковник плотно прикрыл за собой дверь, прошел по двору и увидел гуляющего за домом охранника. Подошел.
– А остальных куда дел?
– Спят на кухне… А мне еще час мерзнуть… – проворчал охранник, радуясь разговору, разгоняющему скуку на посту.
– А Алексей Викторович куда запропастился? Что-то не видно его…
– В машину к себе забрался и сигнализацию включил. Там спит. Раньше хоть мы в машине грелись, сейчас только сопли морозим…
– Сопли не морозить надо, а лечить, – сказал Андрей Никитович и коротким ударом по горлу в районе сонной артерии уложил охранника на снег. – Вот так и лечат…
А потом, ухватив за куртку на плечах, волоком потащил мужчину в баню, чтобы положить вместе с трупами китайцев. В себя придет, несказанную радость испытает от вида таких соседей. Генерал стрелял китайцам в голову и основательно изуродовал их.
На ремне у охранника и наручники нашлись. Точно такие, какими были скованы руки самого подполковника. Защелкнуть их на запястьях, предварительно позволив рукам захватить жилистый корпус китайского монаха, оказалось делом несложным. Ненамного более сложно оказалось сделать кляп из старых и грязных тряпок, во множестве валявшихся в бане. Андрей Никитович как раз закончил работу, когда охранник начал приходить в себя и, открыв глаза, увидел прямо перед лицом окровавленную простреленную бритую голову. Мычание было очень красноречивым и многозначительным.
Выйдя из бани, Андрей Никитович быстро прошел к устроенному в сугробе и присыпанному снегом изотопному излучателю и не просто отключил, а выдернул с корнем силовой кабель, соединяющий корпус с блоком питания, состоящим из нескольких аккумуляторных батарей. И присыпал снегом то место, чтобы не бросались в глаза вырванные провода.
Теперь необходимо было добраться до Алексея Викторовича. Но это было делом простым. И Стромов, подойдя, просто постучал в дверное стекло. Полковник вопросительно посмотрел и увидел жест Андрея Никитовича, приглашающего в дом. Еще не полностью проснувшись, Лопухин изнутри отключил в машине сигнализацию и открыл дверцу. Хотел было выйти, даже ноги уже на снег поставил, но тут же влетел назад в машину от четкого прямого удара в челюсть. Нокаут был глубоким. Обыскав багажник машины, Андрей Никитович нашел мягкую но прочную буксировочную ленту и связал ею полковника. Но вот рот затыкать пришлось оторванной от чехла сиденья боковиной. Плотная и жесткая получилась затычка. Не разжуешь.
Закончил подполковник вовремя, потому что с дороги уже слышался шум двигателя машины. Не зная, какой автомобиль у Мазура, Андрей Никитович дождался у ворот, убедился, что на «Ленд Ровере Фриландер» приехал именно Владислав Аркадьевич, запустил машину во двор, но сам не зашел, а успел в несколько прыжков добраться до генераторов и отключить блоки питания и у них. И тут же вернулся во двор через калитку и закрыл ворота изнутри.
– Генерал ждет вас, – сказал он Мазуру и первым пошел к дому.
В доме, кроме генерала, оставались еще два охранника и водитель «уазика», засыпавший недавно за
