Линдсей сглотнула подкативший к горлу комок и спросила:
— Вы имеете в виду, что, когда ваша мама вернется, мы должны будем переехать в Алегзандру? И сидеть там, только снимать деньги со счета на нужды двойняшек? Вы это хотите сказать?
— Думаю, мне нужно все вам объяснить. Никто никуда не переезжает. Смею вас заверить, что я не смогу лишить Нейла братика и сестрички, в которых он уже души не чает. А Каллим, на мой взгляд, прирожденный фермер, он просто не создан для жизни в городе. В конце концов, они мои подопечные, им нужна мужская рука.
— Вы, верно, считаете, что я порчу ребят?! — с вызовом бросила Линдсей.
Девушка почувствовала, как управляющий затрясся всем телом от смеха. Он обхватил голову руками.
— Вы сейчас похожи на бойцовского петушка, — смеясь сказал Юэн Хазелдин. — У меня даже и мысли такой не было, вы прекрасно справляетесь, но от слов, что им нужна мужская рука, я не отказываюсь. В воспитании детей, на мой взгляд, должны принимать участие и женщина и мужчина. Вообще-то я имел в виду, что после возвращения мамы вы смогли бы помогать нам на ферме. Надеюсь, вы согласитесь, что две женщины на кухне — это просто ужас. Боюсь, правда, что мама приедет еще очень и очень не скоро.
Между ними вновь воцарился мир. Ничто не предвещало новой бури. Ужином все остались очень довольны. Юэн вызвался помочь убрать со стола, и девушка согласилась. Когда с грязной посудой было покончено, Линдсей вдруг обратилась к управляющему со следующей просьбой:
— Да, и еще одно, Юэн. Я надеюсь, что больше ни вы, ни миссис Форд не будете меня использовать, когда захотите чего-нибудь добиться от Мадлен!
Смех, которым разразился управляющий, привел Линдсей в замешательство.
— Боюсь, что будем, и не раз. Вы сами это прекрасно знаете. Уж если миссис Форд вбила себе что- нибудь в голову, то даже природные катаклизмы не смогут ей в этом помешать. Расслабьтесь и подыграйте нам. Мадлен просто необходима встряска, пусть слегка засомневается в своей неотразимости.
— Мне это совсем не нравится, тем более я не нахожу в этом ничего забавного. Я не уважаю людей, играющих в подобные игры, предпочитаю говорить все прямо в глаза. Ну все, это последняя тарелка. Спокойной ночи.
Мистер Хазелдин смиренно принял свою отставку и, направившись к двери, обратился к девушке:
— Вам, наверное, сейчас жутко хочется запустить мне вслед этой последней тарелкой, ведь так, Линдсей?
Когда девушка добралась наконец до кровати, то поняла, что, несмотря на тяжелый день, спать ей совершенно не хочется. Неприятный инцидент с лошадью, героический поступок управляющего и спасение Линдсей от верной смерти на какое-то время отодвинули на задний план жуткие подозрения, которые зародились у девушки. Сейчас же, когда все было позади и ничто не отвлекало мыслей Линдсей, они начали медленно всплывать в ее сознании. Что-то во всем этом было нечисто.
Глава 5
В следующие несколько дней Линдсей довольно часто покидала поместье Рослочен, но все обитатели дома были настолько заняты, что ее отлучки из дома оставались незамеченными. Даже мистер Хазелдин вопреки своей бдительности оставался в неведении, так как овцы отнимали у него и у Мика все время и внимание. Винни по возвращении домой полностью погрузилась в заботу о дочери, а дети возвращались из школы только вечером.
Однажды утром во время завтрака, когда на кухне остался только Юэн, который с аппетитом доедал уже четвертую по счету лепешку, Яиндсей обратилась к нему:
— Юэн, мне нужно вам кое-что показать и задать пару вопросов. У вас есть время?
— И далеко надо идти, смотреть это ваше «кое-что»?
— В сторону старого дома, — ответила заметно нервничающая Линдсей.
— И что же вы там такого обнаружили? Я слышал, вы с Нейлом тайно обсуждали этот дом. Вы там ненароком не нашли какой-нибудь таинственный клад?
— Юэн, это не смешно. Пойдемте, и я вам там все объясню.
— Отлично. Звучит очень интригующе. Ведите.
Когда Линдсей и Юэн были уже на пороге, раздался телефонный звонок. Звонила Мадлен.
Девушка возмущенно фыркнула, когда услышала слова Юэна:
— К сожалению, я сейчас не могу. Посмотри, может, этот чертов прожектор заработал? Хорошо, как будет время, я тут же заскочу к вам и еще раз покажу, как им пользоваться. Ух ты, простофиля! Смею тебя заверить, что мне еще никогда не попадались люди, настолько далекие от техники. Пойми, что, если ты скажешь «Сезам», прибор от этого не включится. По правде говоря, дело не в моей нелюбви к толпам народа, просто сегодня вечером я везу Линдсей в кино в Куинстаун.
Именно в этот момент Линдсей неодобрительно фыркнула.
Положив трубку Юэн с улыбкой сказал девушке:
— На мой взгляд, вы поступаете слишком опрометчиво. Мадлен могла слышать ваше фырканье. Или вы недовольны тем, что я вас не предупредил о планах на сегодня?
— Не предупредили?! Можно подумать, вы собирались это сделать.
Юэн Хазелдин ничего не ответил, но продолжал улыбаться.
Линдсей сердитым голосом продолжила:
— Меня даже не интересует, произвело ли это на Мадлен хоть какое-нибудь впечатление. Надеюсь, она останется равнодушной к вашим глупым выходкам.
— Это вы так думаете, а нам с миссис Форд все видится совсем в другом свете. Мадлен начинает сильно раздражать постоянное упоминание вашего имени. Сдается мне, пару минут назад вы хотели попросить меня сделать вам одолжение и сходить в старый дом. Если вы не передумали, то предлагаю отправляться. Мик скоро придет и присмотрит за детьми.
Линдсей подавила в себе желание отказаться из гордости и, пожав плечами, сказала:
— Должна заметить, что ваша идея кажется мне очень привлекательной, но это слишком далеко, дорога займет у нас кучу времени, а при вашем напряженном графике это не очень разумно. Если я не ошибаюсь, то нам нужно будет ехать через ущелье Каварау?
— Совершенно верно. Мик и Нейл прекрасно справятся с делами на ферме, им невпервой. Мы должны выехать пораньше. Обедом я вас накормлю в Куинстауне. У вас будет отличная возможность полюбоваться восхитительным пейзажем при дневном свете.
— Вовсе не обязательно терять ради этого столько времени, — запротестовала Линдсей. — Я надеюсь, у меня будет еще много возможностей посмотреть на эти места при дневном свете. Мы же поедем все вместе куда-нибудь, вот тогда заодно и полюбуемся.
— Мной руководит чистый эгоизм. Видите ли, любой новозеландец привык, что его страной и в особенности природой восхищаются, а тем более если речь идет об озере Уакатипу. Мы теряем время, пойдемте.
Они пересекли пастбище и пошли по колее, тянущейся до старого дома. На пути им встретился небольшой лесок, затем они вышли на тропинку, аккуратно выложенную речными камнями прямо на траве. «Интересно, чьи заботливые руки ее здесь выкладывали?» — в очередной раз подумала Линдсей.
Когда они уже подошли к входу, Юэн Хазелдин вдруг резко остановился и сказал:
— Вот черт! Какой же я болван! Бьюсь об заклад, вы ищете работу. Я прав? Представляете, сколько работы в этом запущенном саду, который, судя по всему, уже и не помнит, как выглядит садовник. Сдается мне, им не занимались с довоенных времен.
Тут мистер Хазелдин прервал свою речь и уставился на маленькую клумбу в конце каменной дорожки, рядом с задним входом. Она была тщательно прополота и вскопана, а на ней пересаженные с газонов фермы Рослочена красовались пепельник и разноцветные анютины глазки. Цветочки еще не совсем прижились, но, судя по их виду, собирались вот-вот поразить всех окружающих своим буйным
