озеро, которое посещено в 1932 г. сотрудником Арктического института Скляром. Озеро в 15 км длиной— узкая ультрамариновая полоска, изгибающаяся среди утесов. Стена утесов сопровождает ее с обеих сторон—это щель, прорезающая цепь гор.
Еще немного на север, по большому притоку Белой, — реке Осиповке. Она уходит гораздо севернее, чем предполагалось, здесь Пекульней распадается на части, исчезает — никакого горного узла, как полагается, опять нет; Анадырский хребет мрачным и непрерывным массивом громоздится на севере.
Но мы не можем итти дальше, и хотя Осиповка еще не вывершена, надо поворачивать: роковой час, как для Золушки, пробил. Еще немного к западу, и потом скорее на юг.
Справа подходит река; это, судя по очертанию изгибов Энмувеем, правая вершина Белой. Но немного погодя, справа подходит еще одна река, также большая и почти с такой же формой двух больших изгибов. Что это такое? На карте Полевого есть только Энмувеем. Придется в следующий полет изучить верховья этих двух рек и заново составить карту истоков Белой.
На юг—через обширную равнину Белой. Тянутся изгибы реки, редкие тополевые рощи на островах, и болотистая равнина, поднимающаяся к Пекульнею. Как скучно ехать здесь по земле на собаках зимой, преодолевая эти однообразные просторы.
На Анадыре видим снова катер 'Интеграл' — он прошел со вчерашнего дня километров 70, и тащит сейчас одну баржу через перекаты Утесиков, Кажется, что он почти стоит на месте. Наверно пассажиры остро завидуют нам, пролетающим каждый день над ними, и так легко и быстро перемещающимися куда угодно. А они на недели прикованы к этой скучной реке, окаймленной кустами, и к грязному кунгасу.
22 ТАИНСТВЕННОЕ ОЗЕРО
14 августа снова полу-хороший день: на юге тучи, на севере ясно. Но чтобы изучить истоки Белой и зайти на ту сторону хребта надо пополнить запасы горючего в Усть-Бельском. А катер, конечно, не дополз еще до селения. Поэтому мы снова ищем катер на реке, и найдя его всего в 40 км выше места вчерашней встречи, как хищная птица бросаемся на него и останавливаем караван. Караван ничего не имеет против: развлечение, рассекающее скучное и медленное течение дней.
И пока заправляется бензин (всего полбочки—больше не успеем сжечь) команда катера осматривает и ощупывает самолет. Старшине катера ('Старшинка', как здесь говорят) я показываю штурвал и демонстрирую, как поворачиваются элероны и рули. Недавно в Анадыре он видел во сне, как унесло штормом самолет, он на катере спасал машину, пришлось сесть самому за штурвал—и самолет не хотел его слушаться.
Через полчаса мы покидаем катер, и он снова двигается вверх по реке, опять раздаются крики: 'пять, пять с половиной, шесть' — это меряют глубину перекатов наметкой.
А мы в это время уже миновали Усть-Бельское и идем прямо к истокам Белой — к реке Энмувеем. Нам надо отыскать там таинственное озеро, носящее тривиальное название Ивашка или Иванка (есть еще менее известное чукотское имя Эльгытьхын).
Этого озера никто из исследователей не видал, но все о нем пишут. Чукчи рассказывают, что от одного конца его до другого день пути, т. е. 30–40 км, и что в нем лед тает только по краям и все лето озеро покрыто сплошным покровом льда.
Быстро мелькнули мелкие речки, текущие в Белую, — Мухоморная, Серная — и мы пересекаем уже Энмувеем, красивым ущельем которой восторгался Полевой. Сверху ущелье это имеет довольно жалкий вид: извилистый узкий каньон, глубиной всего 50 —100 м. Кругом же плоскогорье, залитое черными базальтами и свежей красно-белой кислой лавой — липаритами. В этих лавовых потоках, уже давно стертых временем—ветрами, дождями и ручьями—и проложил Энмувеем свое новое ущелье-канаву.
Здесь Где-то должно быть озеро Ивашка, но не оно сейчас интересует меня: с северо-востока надвигаются дождевые тучи, и торопятся перерезать наш путь. Мы не успеем до них исполнить намеченный маршрут, и приходится все изменять, огибать дождевые области, и стараться захватить насколько можно дальше на север.
Налево блестит в черных базальтовых горах черная поверхность — это Ивашка. Но мы пойдем к нему позже: — сначала на север. Здесь какая-то река разрезает страну поперек и уходит обратно, к востоку, скрываясь в тучах. Она может быть течет в Белую, а может быть в Чаун; попробуем потом проследить ее.
На севере и западе разрывает тучи, — и перед нами, всего в 50 км, открывается равнина — это равнина Чаунской губы, и за ней к западу тянутся склоны Анюйского хребта. Сразу разрешен вопрос о соотношении хребтов Анадырского и Гыдана, о западном конце Анадырского хребта и можно наметить основные структурные линии края.
Теперь к Ивашке. Чтобы определить точно его размеры, пересечем озеро. Оно красиво, но мрачной красотой. Совершенно круглое, со всех сторон — черные базальтовые горы, на юге они идут узкой грядкой и в ней прорыв, из которого вытекает речка. Дна не видно. Кобальтовая синь, почти переходящая в черный цвет, а у берега кайма бериллово-зеленая. И на берегах никакой жизни, только полосы черных и красных валунов, кольца валов, наметанных прибоем. Такие озера и скалы наверно видел в своих болезненных фантазиях Эдгар По, описывая путешествие Пима к южному полюсу.
Это озеро не похоже на другие озера, виденные нами. Оно не ледниковое, не морское—и только в кратере вулкана, потухшего не так давно, могло возникнуть такое озеро.
Но чукотская легенда все же посрамлена — озеро не больше 10 км и лед на нем растаял, не видно ни одной льдинки.
На юг от озера нагорная равнина, покрытая травой, лишь кое-где выступы базальта. Невольно представляешь себе, как по этой равнине текут огненные реки лавы и низвергаются в долину Энмувеем.
На север, юг, восток и запад — везде черные базальты, и даже светлых пятен липарита больше не видно отсюда.
Попробуем пройти на восток, навстречу ненастью — надо проследить неизвестную реку. Дождь начинает хлестать, — это очень больно; если высунешь лицо из-за козырька, то колет лицо как будто иголками. Внизу мутно и мрачно — черные базальтовые склоны, озера в болотистых долинах. Река все течет на восток и не хочет поворачивать к северу в ущелье черного массива, ни на юг, через плоскогорье.
А нам надо уходить на юг, — дождь затягивает все. Куканов виражит вправо, мы скатываемся вниз, — потом пробуем пройти еще немного к востоку, и удается увидеть, как загадочная река, собрав множество притоков с севера и востока, бросается круто на юг. Значит это та главная вершина Белой, Урумку-веем или Ерумка, о существовании которой мельком упоминает Полевой.
Можно теперь спокойно убегать от туч, тем более, что восточнее мы уже были вчера. Вниз, на юг, к теплу и солнцу, снова в широкую долину Белой. Теперь все участки связаны, все ясно для нас на севере и западе Анадырского бассейна, остается только скрепить разрыв на юге.
Снова в Усть-Бельскую. Мы подходим к селению почти одновременно с катером, он подползает снизу.
