– Валяйте, – нахально ответил Пип.
– У меня дел по горло, – сказал Джип. – Слышишь?
– Слышу, – спокойно ответил Пип.
– Я не стану тебя отсюда вытаскивать, так и знай, – сказал Джип.
– Не нуждаюсь, – невозмутимо ответил Пип и позвенел отмычками.
– Остаешься? – с угрозой спросил Джип.
– Остаюсь, – лениво ответил Пип. И тогда Джип сказал профессору и трактирщику:
– Пойдемте.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ЕЩЕ ОДНО ПРИКЛЮЧЕНИЕ
Радио молчало. И снова стали слышны звуки, от которых горожане отвыкли: шарканье шагов по мостовой, шорох, с которым ветер гнал обрывки газет, проспекты несостоявшегося празднества, разноцветные обрывки серпантиновых лент, выметенных с трибун суперимператорского цирка. Пронзительный ветер хозяйничал в столице, заключенной в стенах из монолитного железобетона с зубцами, обмотанными колючей проволокой. Ветер свистал на всем пространстве от харчевни 'Дядюшка Мирбо' до оптового склада 'Токсима и сыновья. Рогожа и кожи'. Ветер громыхал жестяными вывесками, обрывал со стен правительственные распоряжения, а с губ – шепотки, шепотки… Был слышен шум и свист ветра, а радио молчало. И это было страшно. Среди дня закрылись ставни домов и улицы опустели. Редкие прохожие шли не в ногу, пугливо оглядываясь: видно, уж самая крайняя необходимость выгнала из дому, хотя день был вовсе не плохой, только дул ветер, но солнце светило ярко.
Джип один стоял на Королевской улице и, чему-то усмехаясь, рассуждал сам с собой:
– Согласится или не согласится? Вот ведь не думал… Забавно! А городишко- то притих. Сидят по норам, съежились, ждут, какие последуют указания из мозга империи. А там вместо мозга – Пип. Налакался и дрыхнет. И мне еще за ним идти, вытаскивать, если сам не объявится… Согласится или не согласится?
В то время из окна послышался голос короля Людовика XXIV.
– Филипп! Проводите послов его величества короля Ньянаньенга!
Дверь особняка отворилась. Вышли профессор и трактирщик, розовые от смущения. Джип подбежал к калитке.
– Не согласился? – спросил он. – Я так и знал!
– Старый прощелыга! – сказал трактирщик в угрюмой ярости. – Уж выбрал ты себе родню, ничего не скажешь!
– А что! – осведомился Джип невинным тоном.
– Он говорит, – сказал профессор, – что не может отдать свою дочь негритянскому царьку. Говорит, что он лично против расовой дискриминации, но что скажут другие династические кланы…
– …и всякая такая ерунда, – добавил трактирщик. – Он требует назад свой луидор.
– Отдайте, если хочется, – Джип насмешливо фыркнул. Трактирщик сказал:
– Ты не смейся, малый. Чую: опять задумал штуку. Говори, какую.
– Да, мальчик, – сказал профессор. – Как ты намерен поступить? Не надо глупостей, прошу тебя…
– Ладно, ладно, – сказал Джип, – сейчас увидите. – Ку-ку, Марго!
Марго появилась в окне.
– Ку-ку, Джип!
– Выходи, я жду!
– Минутку, Джип! – она скрылась.
– Вот и все, – сказал Джип и продолжал, будто цитируя газетный отчет. – Прекрасная принцесса была среди бела дня похищена шайкой злоумышленников.
– А дальше. Джип? – с тревогой спросил профессор.
– Дальше? – переспросил Джип, глядя как Марго с чемоданчиком в руке бежит к нему через палисадник. Он подкинул на руке корону. – Я знаю одного хрыча – тут, за углом… – и осекся, покосившись на трактирщика. – На дорогу нам хватит.
– Ты снова уходишь. Джип? – сказал профессор с мольбой. – Не надо, останься.
Джип сказал:
– Не могу. Это ты пойдешь с нами. Я ведь, между прочим, специально за тобой пришел. Ты нам нужен, велели разыскать. Понятно?
– Не могу, Джип, – сказал профессор. – Мне поздно… и там я не успею привыкнуть, не смогу работать. Это все-таки наша страна. Джип.
– Сам знаешь, теперь тут все пойдет по-другому, – добавил трактирщик.
– Все равно не могу, – сказал Джип. – У меня ведь тоже есть кое-какие делишки. Иногда даже серьезные. Марго, ты оставила своему старику записку?
– Да, – сказала Марго.
– Молодчина. Родителей надо уважать. Пошли!
Но трактирщик загородил им дорогу.
– Да что это? Я не пущу!
Джип посмотрел на него веселыми блестящими глазами. Трактирщик заворчал. Джип показал ему корону.
– Сколько стоит этот бублик, по-вашему?
– Не знаю, – угрюмо сказал трактирщик. – Надо взвесить. Пойдем.
– Ладно, – сказал Джип. – А ты, папаша, стой пока тут и не вздумай удрать.
Они ушли втроем, но профессор не заметил этого. Чертя ногтем в книге, он бормотал:
– Альфа-эндорра фрувиалирует…
В это время в королевском особняке разгорался скандал. Послышался голос Наполеона VII:
– Вы сами все время говорите, что вы ответственный квартиросъемщик! Вот и платите излишки за газ!
– Сколько надо, плачу! – отвечал король Людовик. – А вы со своей прачкой…
Императрица завизжала:
– Напа, ты слышишь? Опять твою жену оскорбляют!
– Вы потише, гражданин Капет! – закричал Наполеон.
– Ка-апет?! – взорвался Людовик XXIV. – Ах ты узурпатор!
– Сами вы, Капетинги, узурпаторы! – послышался еще чей-то голос. – Нечего на зеркало кивать, коли рожа крива!
– А вы, Каролинги, лучше? – послышались другие голоса. – Ха-ха, когда Гуго… Так им и надо! Мы, Меровинги… – и тут поднялось такое – как в собачьем питомнике в час кормежки. Из хора голосов, наконец, вырвался голос короля Людовика:
– Марго! Марго, они опять меня… довели. Марго! – а галдеж в доме все
