— Я тоже люблю тебя, Утенок. — Она дала Гранту одеяло, чтобы девочка не замерзла в машине.
Закутав дочку, Грант протянул руку и шутливо взлохматил волосы Шарон.
— Я твой должник. В который раз.
Шарон с улыбкой отстранила руку Гранта.
— Эй! Ты же знаешь, что я трачу уйму времени на прическу! И знаешь также, что ты мне ничего не должен… разве что… может, на следующей неделе ты пригласишь меня поужинать? В китайском ресторане? — Она посерьезнела. — Я не шучу, Грант. Ты знаешь, я всегда готова тебе помочь. Ведь мы — друзья.
— Да, конечно, но в последнее время тебе приходится слишком многое делать во имя нашей дружбы, — мягко возразил он. — Так что позволь мне хотя бы быть благодарным.
Он повернулся к двери и поднял чемоданчик Кэсси.
— Позвони мне завтра, — сказала Шарон, открывая дверь. Она стояла на крыльце, дрожа от холода, и провожала их взглядом до тех пор, пока машина не скрылась из виду.
Путь был недолгим. Очень скоро Грант затормозил у дома, который построил для Кэтрин — в надежде, что она будет в нем счастлива. А теперь он остался в этом доме один с маленькой дочерью.
Спустя три дня у Гранта возникла необходимость уехать на неделю в Южную Калифорнию, и он вновь позвонил Шарон.
— Конечно, я присмотрю за Кэсси, — тут же согласилась она.
— Извини, что опять тебя беспокою…
— Перестань, Грант. Не волнуйся обо мне. Лучше подумай о Кэсси. — Шарон сделала паузу, а потом тихо добавила: — Ты слишком мало времени проводишь с ней.
— Я не могу не ехать, — возразил он, не вполне уверенный, кого из них двоих он пытается убедить.
Вечером он повторил то же самое дочери.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал. — Нижняя губка Кэсси задрожала, в глазах заблестели слезы.
Сердце Гранта сжалось от боли.
— Эй, — нежно произнес он, обнимая дочь. — Целую неделю ты будешь с Шарон и со своей любимицей Бриттани. А я привезу тебе подарок.
Услышав это, Кэсси немного успокоилась. Но в воскресенье вечером, когда отец оставил ее в доме Шарон, девочка вновь расплакалась.
Все время, пока Грант летел из Валдиза в Анкоридж, оттуда в Сиэтл и затем в Ирвин, его не покидало чувство вины. Вины за то, что он снова обратился за помощью к Шарон и снова на целую неделю расстался с дочерью.
Но этого требовала его работа менеджера по строительству, позволявшая ему обеспечивать Кэсси всем необходимым и кое-чем сверх того. Если бы мог, он подарил бы дочери весь мир. В случае необходимости он был готов пожертвовать всем ради нее.
Именно об этом говорил ему тесть на следующий вечер за ужином в ресторане.
— Мы не сомневаемся, что ты делаешь для Кэсси все, что можешь… в данных обстоятельствах. — Хью через столик наклонился к Гранту.
— Мне приятно это слышать, — ответил Грант, но по спине его пробежал холодок дурного предчувствия. Причиной могло быть то, как Хью взял Дороти за руку, будто хотел подбодрить жену, а может, заручиться ее поддержкой. Или то, что Дороти избегала взгляда Гранта и нервно теребила салфетку. А может быть, Гранту стало не по себе из-за непрошеных воспоминаний о том, как они оттолкнули его во время болезни Кэтрин. Как бы там ни было, но Грант вдруг пожалел, что сообщил родителям Кэтрин о своем приезде. И на этот ужин вместе с ними соглашаться не стоило.
Беседа заглохла. Они молчали, пока официант убирал тарелки и наливал кофе. Но в конце концов им пришлось вновь заговорить. Ведь не могли же они просто сидеть молча, разделенные чем-то гораздо большим, нежели стол.
Хью допил вино и прокашлялся, затем расправил худые плечи и посмотрел Гранту в глаза.
— Мы думали… может, Кэсси переедет к нам? Нам кажется, у нас ей будет лучше.
Грант вскинул бровь и, с осторожностью подбирая слова, сказал:
— Я благодарен вам за предложение, но, по-моему, ей лучше пока побыть дома. Нам с ней нужно привыкнуть к теперешней ситуации. Может быть, весной она сможет приехать к вам на несколько дней.
— И сколько же нянь ты сменишь к тому времени? И сколько времени проведешь в разъездах? — Шея Хью стала медленно наливаться краской.
Грант напрягся.
— Я не могу…
— Дорогой мой, мы не хотим сказать, что ты не любишь Кэсси. А также не имеем в виду, что ждем ее на несколько дней.
Хью проговорил это так тихо, что Гранту на миг показалось, будто он ослышался. Но Хью продолжил:
— Я считаю, мы сможем обеспечить ей более спокойную жизнь, чем ты. У нас она обретет дом.
Гранта обдало холодом. Он застыл, не в силах проронить ни слова, и только смотрел на тестя, чувствуя, как бледнеет.
Но затем он рассвирепел — настолько, что ухватился за край стола, чтобы сдержать себя и не ударить человека, сидящего напротив. Этим мужчиной Грант когда-то восхищался, считал его своим вторым отцом, так как его родной отец погиб, когда Грант был еще мальчишкой. А теперь этот человек осмелился предположить, пусть даже на минуту, что Грант отдаст им Кэсси.
Ему следовало бы ожидать чего-то подобного, учитывая поведение родителей Кэтрин во время ее болезни. И тем не менее это оказалось для него неожиданностью. Сжимая руками край стола, он изо всех сил боролся со своей яростью и сидел молча до тех пор, пока хотя бы отчасти не овладел собой.
Наконец, с трудом проглотив комок в горле, Грант медленно поднялся, уперся ладонями в стол и слегка наклонился к Хью и Дороти.
— Никакие силы на всем белом свете не заставят меня расстаться с Кэсси.
Он повернулся и ушел, ни разу не обернувшись.
В конце недели в банке кипела работа. Даже перед самым закрытием в операционном зале толпилось множество клиентов. Звонили телефоны, слышался приглушенный гул голосов, сквозь который временами прорывались громкие возгласы и смех.
Оторвавшись от бумаг, Шарон через стеклянную стену кабинета наблюдала за служащими, с удовольствием отмечая мастерство и быстроту, с которыми они обслуживали посетителей. Прошедшая неделя вообще была удачной. Дела на работе шли успешно. Кэсси доставляла ей много радости. Да к тому же Грант вернулся на день раньше.
Шарон нахмурилась. Грант. Он очень ее заботил. Как скажутся на Кэсси его частые отлучки? Да еще…
Телефонный звонок прервал ее мысли.
— Алло?
— Шарон, это Грант. Привет. У меня к тебе просьба. Я на совещании и…
— И ты придешь поздно. Могу ли я забрать Кэсси? — закончила за него Шарон. —
