страдаешь.
Конни поморщилась. Проучившись год на юридическом отделении, девушка поняла, что на свидетельской трибуне вела себя не должным образом.
– Судье понадобилось минуты две, чтобы унять смех в зале, – продолжал Ник. – И дело было не в том, что ты сказала, а как ты это сказала. Встряхнула платиновыми волосами, подбоченилась и наставила груди прямехонько на Стэнли, словно пару гаубиц.
– Благодарю тебя за то, что напомнил об этом до крайности унизительном событии моей жизни.
– Ты была великолепна! Стэнли поставил под сомнение правдивость твоих слов, а ты показала ему – и присяжным тоже, – что род твоих занятий не имеет ни малейшего отношения к тому, что тебе довелось наблюдать.
– На мой взгляд, личная жизнь свидетеля нисколечко не касается присяжных и судей, – заметила девушка.
– Разве что адвокат сумеет доказать, что свидетель – патологический лгун. Именно так мы и намерены поступить с Карло Андриани. – Прокурор резко поднялся с кресла. – Мне надо позвонить в офис и узнать, как обстоит дело с письменными показаниями мерзавца. А потом мы с тобой исследуем то вино.
– И как же мы его исследуем?
– Придется прогуляться в самый дорогой винный погребок города, – усмехнулся Ник. – В «Пикник».
Конни непроизвольно сжалась от страха. Винным погребком вплоть до ареста владел не кто иной, как Макс Саверо, а теперь в магазине распоряжался его управляющий. Отправиться туда – не значит ли сунуть голову прямехонько в пасть льва? Но с Ником Роббинсом она готова была отправиться хоть к черту на рога.
Винный погребок «Пикник» располагался в самой романтической части города. Там, где старинные здания с балкончиками украшали прихотливые решетки, а испанский мох оплел вековые дубы.
Однако Роббинс сосредоточенно вел машину, не оглядываясь по сторонам. Красоты за окном, похоже, оставляли его равнодушным.
– Ник? – прозвучал неожиданный вопрос. – Ты веришь в талисманы?
– Несколько лет назад я вел дело об оскорблении действием. И познакомился с одной колдуньей. Скажу тебе, Конни, старуха оказалась примечательной. Лицо – сморщенная картофелина, а глаза – словно у юной девушки! Кажется, я ей понравился, потому что она подарила мне мохо – талисман на счастье. А с чего ты затеяла этот разговор?
– Мне так нужна удача! – вздохнула Конни. – Я подумала, если ты знаешь подходящее место, мы бы пошли и купили мне целую гору везения!.. Однажды я раздобыла амулет у одной негритянки. Как раз перед тем, как получила работу в «Афродите» – об этом месте я только мечтать могла!
– Разве не там ты стала свидетельницей убийства? – напомнил Ник.
– Должно быть, это часть моей судьбы. – Девушка тихонько вздохнула. – Я ношу амулет при себе, в сумочке.
Отправляясь в суд, Роббинс всегда клал мохо в карман, но об этом Конни он рассказывать не собирался. Равно как и никому другому. Ник Роббинс отчаянно стыдился собственной слабости.
В погребке царила утонченная роскошь: темное дерево, дорогой хрусталь, позолота – именно так Конни и представляла себе это элитное заведение, ведь до того, как Макс Саверо стал убийцей, он занимал высокое положение в обществе и отличался изысканным вкусом.
Вдоль стены протянулась длинная стойка. Позади громоздились бесконечные ряды бутылок. Сам бар оказался не из просторных; Конни и Ник выбрали столик у самой двери. В это время дня погребок не мог похвастаться наплывом посетителей.
Неслышно подоспел официант и вручил Роббинсу внушительную карту вин. Ник небрежно проглядел ее и объявил:
– Я передумал, сейчас мы, наверное, не станем здесь задерживаться, однако я не прочь заказать бутылочку-другую на вечер. Я слыхал много хорошего про... – И он назвал марку вина.
– Превосходный выбор!
– Это вино пользуется популярностью?
– Среди наших покупателей? Да. Среди широкой публики? Нет.
– Почему? – поинтересовалась девушка.
– Вино дорогое и не слишком известное. Виноградник невелик.
– Я возьму три бутылки, – решил Ник. – Отошлите их ко мне на дом.
Молодой прокурор назвал адрес, и официант воззрился на него с еще большим почтением. Теперь этот тип надышаться не мог на дорогого гостя: ах, не нужно ли ему еще чего-нибудь еще, ах, чем же ему услужить?
– Вы принимаете заказы по телефону? – небрежно осведомился Ник.
– У нас есть список постоянных клиентов, которых мы извещаем о последних поступлениях и новинках.
Список адресатов! Конни тут же решила, что раздобыть эту штуку труда не составит. Тогда прояснится, являются ли постоянными покупателями Джейн Конрад и Дан Корбетт. Ведь само по себе предпочтение в отношении вин ровным счетом ничего не доказывает, но если установить некую связь...
Молодые люди вышли на улицу. Прямо напротив погребка красовался роскошный серебристый «мерседес», припаркованный точнехонько под знаком «Парковка запрещена». Стэнли Корфф не спеша открыл сверкающую дверцу, одернул пиджак, поправил шелковый галстук и шагнул вперед.
– Из огня да в полымя, – шепнула Конни Нику.
Девушка на всякий случай придвинулась ближе к своему спутнику. Тот скорчил ледяную улыбку:
– Мистер Корфф? Какое совпадение!
– Не думаю. И вы и я в состоянии позволить себе лучшие вина в городе. – Знаменитый адвокат сдвинул очки в золотой оправе на самый нос. – Но я вижу, что вы остались с пустыми руками. Какая жалость!
– То, что я видел, пришлось мне не по вкусу, – отозвался Ник.
– Моя дорогая мисс Констанс Грант! – воскликнул Стэнли так, словно только что увидел спутницу прокурора. – Примите мои комплименты! Черные волосы вам очень к лицу. Так вы куда меньше похожи на дешевую проститутку.
Дешевую проститутку? Девушка немедленно ощетинилась.
– Вы бесконечно любезны!
– Я знал, что Роббинс от вас ни на шаг не отходит, и теперь понимаю почему. Вы обворожительны!
– Очень рад нашей встрече, – проговорил Ник, состязаясь в неискренности с собеседником. – Нам необходимо обсудить письменные показания Андриани.
– Я передал их вам.
– Изрядно отредактированные. Имена свидетелей отсутствуют. Показания исчерканы так, словно вы чернила на них пролили.
– Чего вы хотите?
– Встречи с Андриани. В противном случае обещаю затянуть процесс на долгие месяцы.
