— Вы серьезно?
— Здесь, девушка, не шутят!
— Ну а я то здесь при чем?
— Где вы были в ночь с 18-го на 19-е?
— Дома, где же еще?
Соколов хмыкнул, показывая, что у подобных девиц место ночлега далеко не всегда совпадает с местом прописки.
— Кто может это подтвердить?
— Родители, сестра.
— Проверим. У вас в гардеробе нет случайно дубленки?
— Чего нет, того нет. Вообще-то я давно уже хотела купить…
Соколов два раза кашлянул, ненавязчиво намекая, что его то никак не интересует: кто чего и за сколько намеревался купить.
— А теперь у Полынцева девушка была?
— Откуда мне знать? Я что, над ними свечку держала? Может Любка Астахова? Да нет, она с Путиным ходит. Нет, не было у него никого! По крайней мере из нашей технушки.
— Ладно, вы свободны. Понадобитесь, вызовем.
Покачивая бедрами, Самантская удалилась. Сразу же дверь открылась, и в проеме показалась вихрастая голова шестнадцатилетнего парнишки.
— Можно? — осведомился он.
— Заходи, — разрешил Соколов. — Крохалев Валерий?
— Да, — мальчишка просунулся целиком.
— Проходи, садись. Где ты был в ночь с 18-го на 19-е?
— А-а… Вы уже убийцу поймали?
— Пока нет. Для этого тебя и позвали сюда. Повторить вопрос?
— Нет, но я его не знаю.
— Где ты был в ночь с 18-го на 19-е?
— Ну… В общем… Я был там.
Соколов не стал уточнять, где именно «там», а повел допрос дальше.
— Вместе с Полынцевым?
— Да, вместе с ним.
— Откуда вы шли?
— С ночной дискотеки.
— Кто еще был с вами.
— Баранка!
— Какая такая баранка?
— Борька. Шевченко Борис. Он вместе с Эдей учился.
— Так, а девушка?
— Какая девушка. Да не было там никакой девушки.
— Совсем никакой? Ты мне зубы не заговаривай! Дубленку ты что ли там оставил?
— Ну… в общем… Девушка впереди нас шла. Ну Эдя и предложил с ней познакомиться.
— Хорошие у вас методы знакомства. Дубленку девушка тоже сама сняла?
— Не мы снимали, не мы!
— А кто же?
— Ну… Я не знаю…
— Так как же было дело?
— Ну… в общем… не совсем…
— Понятно. А кто убил Полынцева?
— О, это жуткая история, товарищ лейтенант, — оживился мальчишка. Знакомимся… ну, это… мы с девушкой. И тут выбегает этот. Зверь — не зверь и не человек. Глаза горят. Клыки — во! Как бросится на нас. А Эдя ему перышком под дых — на! А тот стоит, и ничего ему вроде не сделалось. А потом как Эдю по лицу своей лапищей. А зубами по горлу — раз! Ну мы с Баранкой и деру.
— Слушай, мальчик, ты когда последний раз на видео ходил? Сказки не надо тут…
Дверь раскрылась, и на пороге появилась исключительно красивая девушка, которую сопровождал сияющий Бахарев. Причем Крохалев так испуганно покосился на входивших, что Соколову ничего не оставалось, как догадаться, что эта девушка и есть хозяйка почти новой желтой дубленки.
— Ладно, иди, — наскоро бросил он Крохалеву. — отдохни, подумай, а после завтра жду тебя в то же время.
Девушка оказалась пустым номером, потому что ее дубленку украли в химчистке, и была она югославской, тогда как неопознанная дубленка имела монгольское происхождение. После ее ухода Соколов огорченно расхаживал по кабинету и даже в сердцах два раза стукнул кулаком по столу. Не надо было отпускать Крохалева, пусть бы посидел в коридоре. Сказочка его получилась довольно складной, и если бы Соколов надавил посильнее, то правда несомненно выплыла на поверхность. А теперь приходилось ждать до послезавтра, а кто знает, что может случиться за это время…
… Неизвестно, как сложился бы дальнейший ход следствия, если бы исключительно красивая девушка не пришла бы в кабинет Соколова совсем или хотя бы задержалась на полчасика. Но вечером этого дня состоялся серьезный разговор между Валеркой — Хомутом и Баранкой — Шевченко Борисом Петровичем.
— Слышь, Боря, меня следователь вызывал на счет Эди.
— Ну и что ты ему наплел?
— Да я ему все как есть рассказал.
— У тебя что, крыша поехала? Сколь лет живу, а такого дурака еще не встречал. Что все? — и, не услышав ответа, Боря добавил:
— Ну ты, козел. А ты знаешь что тебе за бабу срок припаяют, а?
— Так ведь ничего же не было.
— 'Так ведь не было'. А за попытку тоже дают. Понял, 'не было'?
— А что нам теперь?..
— Молчи. Или говори как я…
… И вот теперь Шевченко угрюмо смотрел на лейтенанта, медленно перебирая ногами, на которых Соколов с удовлетворением увидел «Адидасы».
— А что рассказывать. Шли мы с дискача. Глядим один чувак к девчонке клеится. Мы подошли — надо же разобраться…
— Стоп! А Крохалев рассказывал по другому.
— Да, да, конечно. Он вам, наверное, и про оборотня наплел. С горящими глазами и большущими зубами. Товарищ лейтенант, у него сдвиг по фазе после этого случая.
— А что, никто Полынцеву горло не рвал?
— Да этот тип с собакой гулял.
— Какой тип?
— Да который к девахе клеился.
— Что-то ты не прав немного. Собака была, а следы тю-тю?
— А, точно! Ну ладно, пошутил я товарищ лейтенант.
— Странные у вас шутки с Крохалевым.
— Дайте я скажу все, как было.
Соколов даже придвинулся поближе.
— Когда мы подошли, тот пацан сказал, чтобы мы катились подальше и не мешали разборке с его шалашовкой. А Эде, видать, понравилась шалава эта. Он подскочил к пацану. Пацан руку протянул, из руки что-то прыгнуло и Эде по лицу, а затем в горло вцепилось. Ну мы долго ждать не стали — ноги в руки и домой.
— Что же это вы: слиняли, а товарищ ваш пропадай?
