парни, пожалуй, не могли. Значит, Афонин? Он поехал на встречу с Севкой, и, если их встреча состоялась, по логике вещей выходит, что в парке они нас не заметили. Хотя… Севка вполне мог засечь мою машину, позвонить своим ребятам и… Мог, только зачем? Какой смысл Севке следить за мной? А какой вообще смысл в событиях последних шести дней? Я не могу ответить на этот вопрос, зато знаю причину всего, что происходит, точнее, стало происходить. Причина проста: через несколько дней возвращается Илья. Так что я на правильном пути. Чем больше суеты и движения вокруг, тем больше шансов докопаться до истины.
Поздравив себя с этим, я попыталась решить, что делать с ребятами на «шестерке». Мне бы очень хотелось отправиться к Гаврилову и еще раз поговорить с ним. Что-то он, безусловно, знает. Прозрачные намеки в его разговоре со мной, домыслы Татьяны и откровения Натальи почти убедили меня в этом.
Но с «хвостом» ехать к Гаврилову, пожалуй, было бы неразумно. Я расплатилась за мороженое и поднялась.
– Куда? – всполошилась Лерка.
– К Сашке, – взглянув на часы, ответила я.
– В клуб или домой? Дома его застать – как весну в июле. Я много раз пробовала, выходит хреново.
– Свои проблемы решайте без меня, чужая головная боль мне без надобности. И прекрати наконец жаловаться. Или принимай все, как есть, или пошли его к чертовой матери.
– Тебе легко говорить, – обиделась Лерка и побрела за мной. Парень за столиком лениво огляделся и зашагал следом.
На первом же светофоре я с некоторым удивлением обнаружила, что «шестерки» позади нас нет. Притормозила, хмуро оглядываясь. Вокруг мелькало множество машин, а вот песочные «Жигули» куда-то запропали.
– Потерялись они, что ли? – озадачилась Лерка. – Движение-то большое.
В это как-то не верилось. Либо парни прекратили слежку, либо оказались умнее, поняли, что их засекли, и удалились, а их место занял кто-то более ловкий.
– Этого мне только не хватало, – проворчала я и свернула на Златовратского. Здесь, в лабиринте узеньких улочек, в это время практически пустынных, предполагаемых преследователей я точно не провороню. – Смотри в оба, – сказала я Лерке и принялась колесить. Времени потратила довольно много, а результатом похвастать не могла. Ничего похожего на слежку.
– Может, они вовсе не за нами? – выдала предположение Лерка. – Может, у нас крыша поехала?
– Может, – согласилась я, не очень в это веря.
– Теперь поедем в клуб?
Конечно, разумнее было бы так и сделать, но мне не терпелось еще раз поговорить с Гавриловым, и я направилась к нему.
– Клуб в другой стороне, – сообщила моя спутница.
– Да неужто? – ахнула я. – Ладно, не злись, – сказала я примирительно. – Хочу заехать к старому знакомому.
– За сведениями чрезвычайной важности?
– Если повезет.
Гаврилова дома не оказалось. Ни его самого, ни длинноногой красотки. Пару минут постояв на крыльце, я смогла насладиться громким лаем, доносившимся из-за двери. Наличие в доме пса явилось для меня неожиданностью, в прошлый раз на его присутствие ничто не указывало. Сказав собачке:
– Да ладно тебе тявкать! – я вернулась в машину, испытывая чувство, близкое к глубокому разочарованию.
– Не пустили? – вроде бы порадовалась Лерка.
– Нет, сама не пошла, там собака злая.
В ответ Лерка фыркнула, потом задумалась, молча глядя в окно, пока мы не выехали на проспект Мира. Я тоже молчала, Леркино настроение, как правило, было переменчиво, а сейчас мне хотелось подумать. Тут она вдруг повернулась ко мне и, улыбаясь, сказала:
– Аська, а ты становишься прежней.
– В каком смысле? – удивилась я.
– С тобой опять весело.
Я не знала, что ответить на это, и только пожала плечами.
Клуб официально открывался в семь, и сейчас массивная дверь была заперта. Я позвонила, машинально прислушиваясь к чьим-то шагам, Лерка весело пританцовывала рядом. Дверь открыл Кирилл.
– Черт, опять в его смену! – возмутилась Лерка, шмыгнув в дверь, а я поздоровалась и спросила:
– Саша здесь?
– Здесь. И, по-моему, хочет тебя видеть.
Это слегка удивило меня. Я совсем было собралась задать вопрос, но взгляд Кирилла отбил у меня всякую охоту к этому, и я бодро зашагала к Сашкиному кабинету, готовясь к хорошему нагоняю.
– Я с тобой не пойду, – сообщила Лерка. – Вы сейчас начнете ругаться, и мне под горячую руку достанется.
– А как же женская солидарность? – возмутилась я.
