В стране литературных героев

мировой литературе не найдется больше ни одного героя, который мог бы похвастаться чем- либо подобным!

А.А.: (осторожно). Мне кажется, можно припомнить еще несколько случаев, когда умерший герой неожиданно для всех вдруг воскресает.

Уотсон (запальчиво): Неожиданно для всех, но только не для автора! Не забывайте, что мой друг Холмс не просто воскрес из мертвых! Он воскрес вопреки воле своего создателя! Он спорил с самим Конан-Дойлом и настоял на своем! Кто еще способен на это?

Гена: Да, Архип Архипыч! Вы должны признать: такое под силу только Шерлоку Холмсу!

Профессор как будто собирается что-то возразить. Но в это время под самыми окнами раздается резкий автомобильный сигнал, фырканье и чиханье старенького мотора и, наконец, скрип тормозов. Клаксон хрипло воспроизводит мелодию матчиша: 'Матчиш хороший танец! Та-ра-ра-та-та-та! Его привез испанец! Та-ра-та-та-та-та!'

Уотсон: Взгляните, Холмс! Какой удивительный экипаж остановился под нашими окнами!

Холмс (не оборачиваясь): Не вижу, что вы нашли в нем удивительного! Судя по специфическому тарахтению его мотора, это самый обыкновенный 'Лорен-Дитрих', впрочем, весьма и весьма потрепанный.

Гена: Да это же 'Антилопа Гну'! А из нее вылезает Паниковский!

Холмс: Вы имеете в виду этого субъекта в грязной соломенной шляпе и коротковатых брюках, из-под которых довольно явственно виднеются завязки от кальсон?

Гена: Ну да! Это он самый и есть! Но как вы узнали про завязки от кальсон? Вы ведь даже не выглянули в окно!

Холмс: Не так уж трудно угадать внешность человека, приехавшего в таком автомобиле. Если вас это интересует, могу добавить, что этот человек явно не в ладах с Уголовным кодексом. Он мелкий воришка и средних достоинств мошенник. Длительное время он зарабатывал себе на пропитание тем, что разыгрывал роль слепого…

Гена: Точно!.. А как вы про это узнали?

Холмс: Разве вы не слышите характерное постукивание его тросточки? Он ощупывает ею нашу дверь, как это обычно делают слепые… Да-да, войдите, мистер Паниковский! Не стоит так долго задерживаться в передней. Вам все равно не удастся украсть мой зонтик. Я давно уже принял меры на случай таких визитеров, как вы!

Паниковский (входя): Вы жалкая и ничтожная личность.

Уотсон (негодующе): Этого о моем друге Холмсе еще никто не смел сказать!

Холмс: Спокойствие, Уотсон! Не забывайте, что наш гость обладает дипломатической неприкосновенностью. Ведь, судя по всему, он явился к нам в качестве дипкурьера. Не так ли, мистер Паниковский?

Паниковский: Получите и распишитесь.

Холмс (беря в руки письмо): Так и есть! Я был прав: письмо. Господин профессор, оно адресовано вам.

А.А. (не без удивления): Вот как? (Вскрывает конверт и читает.) 'Уважаэмый Архип Архипович и Гэна!..'

Уотсон: На каком языке это написано?

А.А.: На русском. Но с каким-то странным, чуть ли не турецким акцентом…

Холмс: Позвольте взглянуть на почерк.

А.А.: Пожалуйста, только это вам мало что даст: письмо напечатано на пишущей машинке.

Холмс (невозмутимо): Я так и думал. Читайте дальше!

А.А.: (продолжает читать): 'В моэм лицэ имээтэ того самого литэратурного гэроя, который спэрва был зарэзан, а затэм воскрэс. Шэрлок Холмс будэт увэрять вас, что таким гэроэм являэтся он. Нэ вэрьтэ эму! Он хочэт ввэсти вас в заблуждэниэ. Это чэловэк рэдкого тщэславия. Мне ничэго нэ стоит эго опровэргнуть. Могу прэдставить всэ нэобходимыэ докумэнты. Командовать парадом буду я!.. С почтэниэм – прэдсэдатэль правлэния Чэрноморского отдэлэния конторы по заготовка рогов и копыт – О. Бэндэр. Приложэниэ. Бэз приложэний'.

Уотсон: Возмутительно! Эти гнусные инсинуации, направленные против моего друга Холмса! И этот варварский акцент! Вы можете говорить что угодно, Холмс, но я не сомневаюсь, что этот нелепый акцент понадобился автору письма исключительно для того, чтобы еще больше унизить и оскорбить вас!

Холмс: Вы ошибаетесь, Уотсон. Он понадобился ему совсем с другой целью. Этим нехитрым способом автор письма пытается сбить меня со следа. Он наверняка читал мою статью о том, что каждая пишущая машинка имеет свой почерк. И вот он сознательно решил изменить 'почерк' своей машинки, чтобы окончательно меня запутать.

Гена: Да нет же! Просто в его машинке нет буквы 'е', и он ставит вместо нее 'э' оборотное!

Холмс: Вы так думаете?

Гена: Да я не думаю, я точно знаю! Эту машинку Шура Балаганов на базаре купил по приказанию Остапа Бендера!

Холмс: А кто он такой, этот Остап Бендер?

А.А.: Даже не знаю, как бы поделикатнее выразиться… По роду своих занятий он… э-э… жулик…

Холмс: Я так и думал. Это, кстати, видно и по письму. В таком случае отправим его к Лестрейду, и дело с концом! С заурядным жуликом справятся и в Скотланд- Ярде. А я привык иметь дело только с выдающимися преступниками.

А.А.: Пожалуй, я не совсем точно выразился. Остап Бендер не обыкновенный жулик. Он – великий комбинатор. Именно так мы привыкли его называть. И, право же, он вполне заслужил этот громкий титул.

Холмс: Если я вас правильно понял, вы настаиваете на том, чтобы я принял этого человека и выслушал его нелепые претензии?

А.А.: Да, мне кажется, это не лишено смысла.

Гена: Мистер Холмс! Вы не пожалеете! Этот Остап – вот такой парень!

Холмс: Хорошо… Мистер Паниковский, передайте тому, кто вас послал, что мы готовы его принять. Только быстро! Мое время стоит дорого!

Паниковский (уходя): Не беспокойтесь, вы имеете дело с Паниковским.