Лукас вернулся после совещания с командиром корабля и предложил всем поспать.
— Конечно, обстановка не самая комфортная, — заметил он. — Но сомневаюсь, что кто-то из присутствующих много спал прошлой ночью, а следующие несколько часов вполне могут оказаться нашим единственным шансом на сегодня. Кассандра кивнула.
— Вам с Пейдж это действительно нужно, — сказала она. — Однако я не устала, поэтому посижу в хвостовом салоне, если не возражаете.
Лукас проводил Кассандру в небольшой салон, отделенный от основного.
— Она прошлой ночью хоть немножко спала? — прошептал Аарон мне на ухо, когда Лукас с Кассандрой оказались вне пределов слышимости.
Я покачала головой.
— Она говорила, что в последнее время вообще мало спит.
Его глаза стали печальными, он замолчал, словно именно этого ответа одновременно ожидал и боялся.
— Я посижу с ней, — наконец сказал он.
Когда я доставала из шкафчика подушки и одеяло, Лукас исчез в отсеке экипажа. Он вернулся через несколько минут с двумя чашками чая, потом достал из кармана мою «забытую» бутылочку с болеутоляющим. Я открыла рот, чтобы возразить, но увидела его лицо, кивнула и протянула руку. Он вытряхнул мне на ладонь две таблетки и сел рядом со мной.
— Как ты? — спросил он.
— Потрясена, но в остальном в порядке. Услышав, что Эдвард с Наташей ищут бессмертия, я приготовилась к тому, что мы считали наихудшим — что они экспериментировали с людьми. Но размах… Количество…
Я сделала большой глоток чая и закашлялась, когда горячая жидкость обожгла мне горло. Лукас с извинениями забрал у меня чашку.
— Нет, я сама виновата, — сказала я. — Я же всегда прошу горячий. Я просто отхлебнула, не попробовав.
Я взяла у него чашку и поставила ее на столик перед своим креслом. Руки у меня тряслись, чай пролился, и я снова чуть не ошпарилась.
— Проклятье, — пробормотала я. Затем мне удалось слабо улыбнуться. — Наверное, после всего случившегося я все-таки не совсем в порядке.
Лукас сжал мою руку.
— И это понятно.
— Я знаю, что должна лучше владеть собой, — сказала
— У тебя абсолютно нормальная реакция, — успокоил он меня. — Я сам чувствую себя не в своей тарелке. Могу гарантировать, что как… э-э-э… партнер в моих расследованиях ты никогда больше не увидишь ничего в таком масштабе.
— Партнер? — переспросила я, и моя улыбка стала широкой и искренней. — Не думай, что я не заметила, как ты запнулся. Не беспокойся. Я не собираюсь влезать в твою жизнь таким образом. Я просто готова тебе помогать, когда потребуется, но это все.
— Это не то… То есть я хотел сказать, что не возражаю, если ты хочешь…
— Я не хочу. То есть хочу, но не могу, правильно? С Советом и новым Шабашем у меня и так полно дел. — Я вздохнула. — А тут еще эта история… Как же мы просмотрели! Я имею в виду Совет. Нам следовало это заметить.
— Вы не можете следить за каждым вампиром…
— Да ну? Стая успевает следить за всеми оборотнями, а ведь их гораздо больше, и надзирателей у них меньше. Я не имею в виду, что нужно жестко контролировать каждого вампира, но мы должны в целом проявлять больше активности. Слухи ходили. Мы должны были их услышать. Нельзя обвинять одну Кассандру. Ответственность лежит на всех. Я хочу изменить принципы ведения дел, уделять происходящему больше внимания. Но я также хочу организовать новый Шабаш. Мне
— Потому что так хотела бы твоя мать, — тихо сказал Лукас.
— Не только. Я тоже хотела — или думала, что хочу… — Я потерла лицо. — Да, построение нового Шабаша важно, но иногда я чувствую, что мне следует заниматься другими куда более интересными. А Шабаш… Я не уверена, что он все еще остается моей мечтой… Что он когда-то по-настоящему ею был.
— Ты разберешься с этим.
Лукас склонился ко мне и поцеловал — медленно и нежно. Этот поцелуй успокоил меня и снял напряжение, мысли перестали отчаянно носиться у меня в голове. Через несколько минут мы откинулись на спинки кресел, свернулись в объятиях друг друга, и тихое гудение самолета убаюкало нас.
Когда самолет приземлился в Атланте, я проснулась, услышав, как Аарон с Кассандрой прощаются шепотом. Мгновение спустя двери салона закрылись за Аароном, и я почувствовала, как Кассандра поправляет на мне сползшее одеяло. Я ощущала, что она стоит рядом и наблюдает за мной, но когда я открыла глаза, она уже ушла.
Снова я проснулась уже в Майами. Я знала, что рассвело, но из-за спущенных шторок в салоне было практически темно. Я прижалась к Лукасу покрепче и натянула на себя одеяло.
— Мерзлячка, — прошептал Лукас.
Я попыталась отодвинуться от него, но он взял меня за подбородок и поцеловал.
— Рядом лучше и теплее, — заметил он.
— М-м-м… Отлично придумано.
— Сегодня нам предстоит встреча с моим отцом, — тихо сказал он между поцелуями.
— М-м-м… А это хуже. Он рассмеялся.
— Прости, — прошептал Лукас.
— Нет, все правильно. Мы должны рассказать ему о том, что нашли… И нужно поблагодарить его за самолет. — Я встретилась с Лукасом взглядом. — Ты не жалеешь, что согласился?
— Не знаю. — Он вздохнул. — Меня беспокоит, как это будет истолковано. Также меня беспокоит, не знак ли это того, что я готов сдаться. А затем я беспокоюсь, не беспокоюсь ли я слишком много, и еще о том, что обо всем этом думаешь ты. — Он слегка улыбнулся. — Неуверенность не самая привлекательная черта в любовнике.
— Все зависит от любовника. Иногда ты бываешь настолько самоуверен, что это даже пугает. Мне нравится быть единственной, которой удается заглянуть в щели в броне. Однако если ты до сих пор переживаешь, я знаю хороший способ временного лечения.
— Который избавит меня от дурных мыслей? — Он опять улыбнулся, на этот раз хитро.
— Н-ну… — Я сунула руки под одеяло.
— Подожди, — сказал он. — Я еще в долгу перед тобой за кладовку с метлами и считаю, что от дурных мыслей меня отвлечет ответ услугой на услугу.
— Ты мне ничего не должен, — улыбнулась я. — Но я не стану спорить, если ты настаиваешь.
— Настаиваю.
Когда он придвинулся ко мне, чтобы поцеловать, заскрипело кресло… Но, судя по звуку, это не было одно из тех, на которых мы лежали. Я подняла голову и увидела, как Беницио на цыпочках направляется к выходу. Лукас резко сел и выругался.
Беницио остановился, все еще спиной к нам.
— Простите, — пробормотал он. — Я пришел узнать последние новости. Я ждал, пока вы проснетесь.
