Город нашей любви

— Джек… — Мэдди осторожно положила ладонь на его руку.

Он не чувствовал ее прикосновения, но ее предостерегающий тон проник сквозь пелену затуманенного яростью сознания. Мужчина взял себя в руки.

— Мэдди, мы уходим, — отрывисто приказал он.

— Но ведь… — шок на ее лице сменился удивлением, в глазах появился вопрос.

— Мы уходим, — категорично повторил он.

— Вы проделали долгий путь, — Роберт нахмурился, — останьтесь и поешьте.

— У нас другие планы на вечер, — сквозь зубы процедил Джек.

Он здесь только ради Эммы и ничем не обязан своему отцу. Нет у него и добрых воспоминаний, связанных с этим рестораном. Именно здесь мир, в котором он вырос, раскололся. Он собрал свою жизнь заново, но черт его побери, если он позволит кому-нибудь сломать ее еще раз!

Схватив Мэдди за руку, Джек потащил ее к выходу. Второй раз за вечер ему пришла мысль о скрытой иронии происходящего. Двенадцать лет назад он также бежал из этого ресторана. Разве что… Сейчас с ним была Мэдди — единственный человек, которому он доверял.

Как только они зарегистрировались в отеле «Дерли Хаус» и поднялись в свой номер- люкс, Мэдди сразу же переоделась в домашний костюм. Если бы таким же способом можно было бы избавиться и от неприятных мыслей! Сцена в «Белле Лючии» все еще стояла перед ее глазами.

Нью-йоркский Джек был обаятелен и легок в общении. Познакомившись с его отцом, Мэдди поняла, от кого он это унаследовал. Но пару часов назад рядом с ней стоял незнакомец, переполненный едва сдерживаемым гневом. Она не могла не думать об этом новом Джеке.

Но тем самым Мэдди отступала от собственного правила: все, что касается жизни Джека вне бизнеса, — не ее ума дело. Ибо тогда он становится слишком опасен для нее, как для женщины. За все время, что они работают вместе, он показал себя отнюдь не монахом. Наверное, невольно улыбнулась Мэдди, это качество он тоже унаследовал от отца: Роберт Валентин очаровал ее в первый же день знакомства, проявив к ней вполне мужской интерес.

Проклятье! А теперь она вынуждена делить с Джеком номер! Хотя двери из коридора вели в каждую из спален, гостиная, находившаяся между ними, внезапно показалась Мэдди недостаточной защитой. Она снова выругалась.

Нужно было сразу сказать Джеку, куда он может засунуть свою идею провести Рождество в Лондоне!

Неожиданный стук заставил ее подпрыгнуть. Открыв дверь, она обнаружила за ней Джека.

— Что тебе нужно?

— Я взял на себя смелость организовать для нас ужин. — Он небрежно махнул рукой за спину. Заглянув ему через плечо, Мэдди увидела столик на колесиках, сервированный на две персоны. На столе, помимо приборов, стояли ваза с цветами и горящие свечи.

В этом весь Джек.

Мэдди сокрушенно вздохнула и пошире распахнула дверь. Джек также успел переодеться: тугие джинсы, сшитые на заказ, плотно облегают бедра, темно-синий пуловер, обтягивающий мужественную грудь, подчеркивает синеву его блестящих глаз.

Как, в сущности, легко в него влюбиться, подумала Мэдди.

Причем без особых усилий с его стороны.

В этом момент она вовсе не чувствовала себя «ловкой», как выразился его брат. В том, что касается бизнеса, все верно. В капитале и инвестициях она разбирается не хуже Джека. Но сейчас происходило что-то такое, чему ее аналитический ум никак не мог найти логического объяснения. Она смотрела на Джека глазами женщины, что в ее положении иначе как глупостью не назовешь. И еще это странное покалывание в позвоночнике, когда он рядом…

— Спасибо, Джек, но я не голодна. К тому же уже поздно, и я… — в голосе молодой женщины звучала досада.

— Организм еще живет по нью-йоркскому времени, — перебил Джек. — А то злобное выражение, появившееся на твоем лице, когда я вытащил тебя из ресторана? К тому же я заметил, что от витающих там восхитительных запахов у тебя просто-напросто потекли слюнки.

Не так, как сейчас.

Мэдди сглотнула и заставила себя оторвать взгляд от его груди. Она и раньше видела Джека в свитере и джинсах. Но тогда он был расслаблен и почти благодушен. Сейчас перед ней стоял еще не остывший после битвы воин. А после битвы у них в жилах, как известно, течет чистый адреналин. И ни для кого не секрет, как они снижают его концентрацию: через физические упражнения… как правило, скрытые от посторонних глаз. И не в одиночестве.

При этой мысли дрожь пробежала по телу Мэдди. Интересно, можно ли считать удачей, что в этот момент именно она оказалась под рукой? Боже, о чем она думает?

— Теперь те запахи выветрились, — она поспешила отвлечься от направления своих мыслей. — Я, конечно, не подарок, но не помню, чтобы ты хоть раз так откровенно намекал, что я капризничаю.

— Разве я так говорил? — Джек удивленно изогнул брови.

— Нет, но это было очевидно. Да, я знаю, капризничать нехорошо, но ведь я работаю над собой!

— Спасибо, что напомнила мне о «работе». Если ты не забыла, я все еще твой босс. Сейчас этот босс считает, что тебе необходимо поесть. Мне ни к чему репутация бездушного эксплуататора.

— Так значит, — кивок в сторону стола, — все это исключительно с целью поддержания жизненных сил своих подчиненных, чтобы затем высосать из них как можно больше крови?

— Никогда не подозревал в тебе такого актерского мастерства! — восхитился Джек.

— Напрасно, — отрезала Мэдди.

В ней будто бы что-то надломилось. Она знала всю историю Джека, знала, как ему удалось создать одну из крупнейших инвестиционных компаний в мире. Но сегодня она поняла, что ей ничего не известно о нем, как о человеке вне бизнеса. Он, в отличие от нее никогда не распространялся о своей личной жизни. Кроме подружек, которые с завидной регулярностью — не менее чем раз в месяц — сменяли друг друга на обложках популярных изданий прессы, Мэдди ничего о нем не знала. Удивительно, но до недавнего времени это ее не заботило. Иногда, правда, случалось, что очередная брошенная пассия в слезах прибегала к ней за утешением, разражаясь нелицеприятными эпитетами в адрес Джека. Почему-то все его женщины считали Мэдди чуть ли не своей подругой.

Если Джек вздумает меня соблазнить, вряд ли я найду в себе сил ему отказать. Да и не такой он человек, чтобы отступить, услышав отрицательный ответ.

Молодая женщина едва слышно вздохнула.

— Хорошо. Давай поужинаем. — Она села на стул и подняла крышку. На тарелке лежала индейка с гарниром. — Ну, вот и рождественский ужин.