Стихи и поэмы

     That put the French to rout;
But what they kill'd each other for,
     I couldn't well make out;
But every body said, quoth he,
That t'was a famous victory.

My father lived at Blenheim then,
     Yon little stream hard by;
They burnt his dwelling to he ground
     And he was forced to fly;
So with his wife and child he fled,
Nor had he where to rest his head.

With fire and sward the country round
     Was wasted far and wide,
And many a childing mother then,
     And new-born baby died.
But things like that, you know, must be
At every famous victory.

They say it was a shocking sight
     After the field was won,
For many thousand bodies here
     Lay rotting in the sun;
But things like that, you know, must be
After a famous victory.

Great praise the Duke of Marlbro' won,
     And our good prince Eugene. —
Why 'twas a very wicked thing!
     Said little Wilhelmine.
Nay-nay- my little girl, quoth he,
It was a famous victory.

And every body praised the Duke
     Who this great fight did win.
But what good came of it at last?
     Quoth little Peterkin.
Why that I cannot tell, said he,
But 'twas a famous victory.

Король Шарлемань 1797[16]

Фаворитка отнюдь не была молода,
Но всегда Шарлеманю желанна:
Над Агатой, казалось, не властны года,
Для монарха она оставалась всегда
Полнокровна, юна и румяна.

Коль случалось расстаться — король тосковал,
Взор мечтой лишь о ней затуманя;
Он цепочку ее на камзол надевал, —
Страсть кипела, как в море бушующий вал,
В ослепленном уме Шарлеманя.

И блистательный граф, и старик часовой
И лакей, и придворный повеса,
И епископ, седою склонясь головой
Все молились, чтоб в угол какой-нибудь свой
Поскорей убиралась метресса.

Приключился недуг; под надзором врачей
В долгих муках она умирала;
Но не полнился скорбью рассудок ничей
Пред усопшей, лежащей в мерцанье свечей,
При печальном звучанье хорала.

Но король приказал: никаких похорон!
И, тревогу двора приумножа,
Он оставил дела, и державу, и трон,
Проводил дни и ночи в отчаяньи он,
Восседая у скорбного ложа.

Что ж он, до смерти так и пребудет при ней?
В королевстве пошли беспорядки,
То, глядишь, лангобарды седлают коней,
То арабские рати грозят с Пириней,
Но ему — не до воинской схватки.

Удалиться никто не спешил от двора.
Все тревожней следили, все зорче;
И решили священники и доктора: