пейзажи. По большому счету смотреть было не на что, кругом болота и лес, то же самое я мог видеть и дома. Двигались мы не очень быстро, и в столице должны были оказаться уже поздней ночью. Попробовал поспать, так не спится, холодно, и я перешел в соседний отсек, где майор Еременко достал из своего рюкзака какой-то продолговатый пластиковый предмет, вытянул из него металлический штырь, нажал кнопочку, и из коробочки послышалась музыка.
Едрить того налево, это же радиоприемник, самый, что ни есть, а настоящий. Вот это я понимаю, вот это цивилизация. Сколько читал про такой приборчик, а видел впервые. Интересно, сколько же он стоит, в любом случае, совсем не дешево, и даже мне понятно, что этот прибор сделан еще до пришествия Черного Трехлетия. Все наши новобранцы, за исключением Домового, который после вчерашнего разбора, держался отдельно от всех, собрались в плотную кучку и слушали радио, которое, ловило передачу столичной вещательной станции.
— Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте, дорогие граждане Конфедерации! — радостно затараторил далекий от нас диктор. — С вами снова я, Жора Путевый, и вы слушаете первое информационно-развлекательное радио «Голос Столицы». Наш девиз: «Нет формализму!». На часах десять часов утра, а значит пришло время новостного блока. Напомню вам о нашем спонсоре, и он, неизменен, Краснодарская оружейная фабрика. Купи ствол и спи спокойно! Так говорят наши оружейники, и они, вне всякого сомнения, правы. Итак, новости. Самая основная на сегодня новость, прибытие в столицу официального посольства из Содружества Независимых Горских Народов. Для тех, кто не в теме, напомню, что это те самые «индейцы», которые выжили на территории Кавказа во время Эпохи Хаоса. Уцелело их немного, слишком сильно и жестоко они резали друг друга все минувшие годы, а потому, дабы выжить, пять лет назад им пришлось забыть все старые обиды и распри, и объединиться в единый народ, — ведущий усмехнулся и продолжил: — а кто не захотел объединяться, тот сейчас на рынках Трабзона с колодкой на шее стоит. Мы попросили начальника дипломатической службы нашего государства, советника первого ранга Бродова Илью Александровича, прокомментировать это событие:
В эфире послышался приятный женский голосок, наверняка, принадлежавший молодой девушке:
— Илья Александрович, здравствуйте.
— Здравствуйте, — ответил девушке густой басок, и мне сразу же представился солидный чиновник в костюме и при галстуке.
— Вы можете рассказать нашим радиослушателям с чем прибыло посольство?
— Только для вас и вашей радиостанции, Мариночка. Вы все узнаете первыми. Представители Горского Содружества желают закупить у нас многие, так необходимые им товары, и установить постоянную связь между нашими государствами.
— Это не союз?
— Ни в коем случае. Это обычное налаживание добрососедских взаимоотношений. Мы им оружие, продовольствие и одежду, а они нам продукты нефтепереработки и ценные металлы.
— А правительство не опасается, что оружие, проданное горцам, будет в дальнейшем использовано против нас?
— Будет продаваться только стрелковое вооружение, а это нам не страшно. К тому же, у горцев есть с кем воевать, и они не могут тратить свои силы на конфликт с нами. С юга их поджимает Новоисламская Орда, а нам будет выгодно поддержать их не только с экономической, но и с политической целью.
— Илья Александрович, но как же быть с рабством, которое процветает в Горском Содружестве, ведь именно вы были инициатором торгового эмбарго против горцев, и именно вы выдвигали основным доводом, наличие в горах рабов, в том числе и уроженцев нашей Кубанской Конфедерации.
— Смею заверить всех, кто сейчас слушает вашу передачу, что этот вопрос решен полностью. Все пленники, уроженцы нашего государства, незаконно удерживаемые в горах, будут возвращены на родину в самое ближайшее время.
Вновь вклинился голос диктора-мужчины:
— Благодарю Марина, спасибо Илья Александрович. Мы переходим к другим новостям. Как нам стало известно, вчера войсками Туапсинской Республики была предпринята очередная попытка штурма укрепленного поселка Островская Щель, который является передовой базой племени каратянцев. Вождь горского племени каратянцев Евгений Старостин заявил, что туапсинцы понесли существенные потери, и его воины не пропустят через Гойтхский перевал ни одного каравана со спиртным. Напомню нашим радиослушателям, что причиной вооруженного конфликта между Туапсинской республикой и племенем каратянцев, стало разграбление горцами каравана с водкой.
Я посмотрел на Шварца и тот, как-то виновато, потупился. Да, как не крути, а горцы в своем праве, так как изначально ставили условие, при котором не пропустят через подконтрольную им территорию «антихристовы товары», то есть водку и наркотики. Однако у нас частенько появлялось туапсинское сорокаградусное питье, а значит, торгаши провозили его контрабандой. Потом, видать, совсем обнаглели, вот и лишились каравана.
Тем временем радиоведущий продолжил:
— И третья новость, которую мы хотим сообщить, касается беженцев. Правительство Донского царства окончательно потеряло контроль над юго-восточными провинциями, и сейчас они находятся под полным контролем «беспределов». Эти жестокие и отмороженные кочевники, творят бесчинства, уничтожают все, до чего только могут дотянуться, а царь Иван Седьмой, не в состоянии остановить вторжение. В связи с этим, пограничным частям нашего государства дано разрешение пропускать беженцев с Дона на территорию Конфедерации. В течении трех дней, к нам прибыло почти четыре тысячи человек, которые временно размещены в лагерях для перемещенных лиц. Правительство Конфедерации чрезвычайно обеспокоено сложившимся положением дел на границе с Донским Царством и на вечернем заседании Думы, наш президент Симаков, заявил, что мы должны протянуть руку дружбы и помощи старому союзнику.
Новостной блок был окончен, майор отключил радиоприемник, понятно же, что бережет заряд батареи, и мы, обсуждая услышанное, разошлись по своим местам. За окном вагона все те же леса, болота, развалины каких-то построек, и убаюканный равномерным перестуком железных колес, я задремал.
Разбудили меня на обед, пока перекусили сухпайком, пока со Стасом переговорили, прошло какое-то время и майор начал по одному вызывать нас к себе на разговор. Дошла очередь до меня, и вот здесь уже было что-то, напоминающее знакомство с будущими солдатами.
Присев напротив майора, который рассматривал мой контракт, я ждал его слов, но он почему-то медлил. Наконец, спустя пару минут тягостного для меня молчания, он все же задал свой первый вопрос:
— Как отца звали?
— Андрей, — ответил я, не понимая, почему он поинтересовался именем моего покойного родителя, тем более что в контракте я свое отчество указал.
— Отец, где сейчас?
— Умер пять лет назад, они с матерью в один день слегли, в один день и отошли в мир иной. Год тогда голодный был, и чахотка многих скосила.
— Понятно, — кивнул майор. — Знавал я твоего отца когда-то, парень.
— Да, ну? — не поверил я.
