уверенно взял вправо. Вскоре и Лант услышал журчанье пробирающейся через камни воды. Это была небольшая река — ни одной большой в этой части долины не было — но и не ручей.
Вода едва доходила до колен. Они постаравшись и быстро вымокли с ног до головы, и вышли на противоположный берез, покрытый скользкими гладкими камнями
Шли не останавливаясь до самого полудня, когда землю застлали длинные прямые тени, а солнце нагрелось как никогда. От жары спасали кроны, густой шапкой одетые лесом. Там, где в просветах и переплетении ветвей до земли добирались солнечные лучи, образовались яркие островки света, а дальше, резко начиналась прохладная тень. Пахло мхом и грибами, а ещё лесной древностью, тяжёлой и непривычной.
Лант и Мэроу зашли далеко на северо-восток. Здесь лес был таким старым, что и представить сложно. То и дело попадались сваленные временем вековые деревья, обросшие лишайником и грибами, трухлявые внутри. Из такого дерева и впрямь можно было построить целый дом, зато свалить ствол одним ударом не смог бы никто. Самих же стволов не было видно за слоем мха и свисающими с них лохматыми патлами растений. Извилистые корни под ногами избороздили землю, так что пару раз Мэроу чуть не полетел носом вниз, но его удержал Лант.
Здесь было мертвенно тихо, не то что в остальном лесу.
— Эти деревья здесь столько же, сколько и сама долина, — тихо вымолвил Мэроу, прислушиваясь. Ни птичьего крика, ни шелеста лесного зверья, в упавших деревьях даже не копошились жуки-древесники. Не видел он и ни одного молодого деревца, ни куста, ни травинки. Только древние, седые подо мхом деревья, переживший множество людских поколений.
Чем дальше они заходили, тем реже встречались просветы, и тем больше казалось, будто уже сумерки и небо давно потемнело. Однако когда друзья покинули это место, солнце вновь осветило мир, а свежий ветер дохнул в лица.
Отдых пришёл на закате, когда небо озарилось кровавым светом, превращая горный хребет в чёрные острые зубья. Меж деревьев извивалась долгими излучинами узкая река.
Мэроу сидел на земле, под деревом, подобрав уставшие ноги.
Лант тоже смотрел вниз со склона, лес чернел с каждым мгновением, уступаю крохам дня деревце за деревцем. И сил потом, обняв руками колени. Простирающийся острыми пиками лес далеко-далеко на западе упирался в горные склоны.
Было ясно, что Тиена потеряла след.
В животе предательски бурчало, оба были голодны и устали. А меж тем с собой ни у кого не было ничего съёдобного. Пока пробирались лесом, никто не думал о еде и вот день догорал, затихал мир в преддверии ночи, а во рту с прошлого вечера ничего и не было.
Мэроу обернулся, на кусте сзади темнели круглые ягоды. Марин называл их лакомками, небольшие, очень сладкие они здорово утоляли голод в пути. По крайней мере, в этом заверял их маг. Когда-то, после очередного отъезда он вернулся с небольшим мешочком в руках и высыпал в подставленные лодочкой ладони по полной горсти. Вот счастья-то было! И Мэроу, и Лант довольно поедали ягоды с уже изрядно перепачканными соком лицами.
— Эй, — Мэроу указал Ланту на куст. — Этого до завтра хватит.
— Да, — Лант не отрывал взгляда от низины. Путь со склона был долгим и крутым. Если они станут спускаться, доберутся вниз, когда уже стемнеет. Ночь обещала быть угольно чёрной.
Мэроу угадал его мысли.
— Дома никого нет. Они уже ушли. — Сказал он.
— Скоро похолодает, — заметил Лант. — Спустимся вниз и разведём костёр. Если уж суждено быть голодным, то хотя бы не замёрзнем.
Мэроу не стал напоминать другу о ягодах, а только поднялся на ноющих ногах и быстро собрал их в накидку. Сейчас бы очень не помешала дорожная сумка или фляга. Хорошо они напились у ручья, жажда не мучила.
Всё на что дотоле не обращалось внимания, всё разом напомнило о себе. Пока они бежали, тело закаменело от напряжения, теперь каждая полученная ссадина мешала ступать, каждый порез жёг кожу. Не говоря уже об сходивших волдырях, оставленных зарослями крапивы на память.
Внизу точно собралась одна густая чернота. На этот раз Мэроу не дал Ланту полететь вниз. Всё что под ногами сливалось в однообразное пятно. Попадавшиеся камни или коряги то и дело предательски норовили пустить друзей под откос.
Однако они всё же достигли низины когда небо затянулось. Давно заснуло дневное зверьё, а на смену ему пробудилось от забвения ночное. Горящие в темноте глаза преследовали Ланта и Мэроу до тех пор, пока Лант не посоветовал им уйти куда подальше.
Маг опустился на колени и разложил пирамидкой собранные по дороге ветки, оставшийся хворост Мэроу пристроил здесь же дожидаться времени, когда понадобится.
Костерок загорался медленно: сперва вспыхнула маленькая и слабая искра. Языки пламени охватили самую тонкую веточку, пробежались по ней, распробовали, и вот уже весь костёр охватил огонь.
Лант протянул руки к огню, хоть и не замёрз, а Мэроу водил палкой по песку, чёртя всевозможные линии и круги.
— Нужно решить, что делать дальше, — отрываясь от огня, размеренно и внятно сказал Лант.
Меру нахмурился, отбросил палку в сторону и сложил руки.
— Молчишь. — Лант откинул волосы со лба.
— Думаю. Мы не знаем, куда ушли все наши. Таламон говорил, ещё дальше в долину, но сами мы их не найдём, это точно. За магами охотятся наёмники, а сами маги, — тут он запнулся, но быстро продолжил, — сами маги нападают… на нас. — Закончил Мэроу. — В деревни лучше не соваться, там наверняка засады.
— Опасна вся долина.
— Да… — глухо отозвался Мэроу. — Только не долина, а те, кто живёт в ней. Знаешь откуда приехала Тиена?
— Нет. Но она не выезжала за её пределы, не успела бы. Ведь её не было всего ничего. Но за Лесовиком больше нет деревень. Только проход.
— Она могла доехать до прохода, встретиться там с кем-нибудь и помчаться обратно. Тогда караул у прохода видел их. Может нам повёзёт и они скажут в каком направлении удалился тот, с кем встречалась Тиена или откуда приехал. Мы найдём его в деревне за проходом и спросим. Может хоть он знает что случилось? Пойдём?
— Да, к страже, наёмникам и мало ли ещё кому, в подпорченной одежде, никому не известные, и выпытывающие о подозрительных путниках. Конечно пойдём. — Бледная улыбка тронула губы мага и тут он подхватился, запустил руку за пазуху и вытащил то, что некогда было письмом. Купание в реке явно не пошло на пользу маговскому посланию, нетронутой осталась одна печать. Круглая, красная как кровь с разрушенным колодцем. — Теперь уж точно ничего не разобрать.
Ничего не говоря, Мэроу положил у костра плащ с завёрнутыми крупными ягодами.
— Это ещё откуда? — удивился Лант.
— Не поверишь, — отозвался Мэроу, довольно беря одну ягоду, — я нашёл их в самом необычном и удивительном месте.
— И где?
— На кусте. — Сказав это, Мэроу положил ягоду в рот.
Лант невольно улыбнулся. Он тоже протянул руку и взяв ягоду принялся жевать. Мелкие семена то и дело застревали между зубов, шкурка была твёрдой, зато сама мякоть оказалась очень сладкой.
— Лакомка? — узнавая, сказал Лант.
Мэроу кивнул.
Ночь прошла тихо и спокойно, никто их не потревожил. Даже любопытное лесноё зверьё держалось на расстоянии, предпочитая заниматься своими делами.
Встали, едва занялся чистый рассвет.
3
