Риан-Ондимом, о илиях и том, что те могут предпринять, если в мир придёт большая опасность. О планах самой Лины по приходу в Брасьен и тому подобное. Говорили они долго и с удовольствием, друг друга нисколько не раздражая, как того добивался Мэроу одним своим словом. Илия, казалось, не столько была довольна, сколько разрешала разговаривать с собой. Держала себя гордо, сидела с прямой спиной и пристально наблюдала за собеседником, не забывая — а это Лант спиной ощущал — не забывая следить за всеми частями света, мало ли какая опасность выдастся. Иногда она улыбалась, иногда хмурилась. Но глаза при этом всегда глядели умно и с нескрываемым интересом. И как будто вызывающе.
С удовольствием проведя вечер за беседой, Лант ложился спать с лёгким сердцем, чего не было уже давно. Когда же? Ещё в лесу. Да, кажется… Вскоре Лант заснул. А Мэроу тем временем лежал положив руку под голову и смотрел впереди себя через танцующий в темноте костёр на лицо илии. И она открыла глаза и так же долго смотрела, пока невольно не нахмурилась и отвернулась скрывая обиду, сделав вид, что намеревается спать.
Утром солнце светило ярко и радостно. Поднялись рано, раньше всех встала Лина. Пропала куда-то на час, зато когда вернулась, принесла двух убитый кроликов. Отдав их Ланту на готовку Лина принялась чесать своего коня.
— Почему я? — сказал Лант, тем не менее принимая тушки.
— По тебе видно, что ты с этим справишься, — ответила Лина не бросая своего занятия. — Я могу ещё воды принести. Но раз я их добыла — вы тогда и потрошите.
С виду Лина была свежа и бодра. Лант и сам успел расчесаться, взлохмаченный же Мэроу всё ещё сидел на подстилке, сонно наблюдая за копошащимися Лантом и Линой, и, по всей видимости, нисколько не желая подниматься.
— Умойся, — проходя мимо друга Лант весело улыбнулся. Сразу видно было — настроение у него лучше некуда.
— Холодная вода, фе, — отозвался в свою очередь Мэроу.
— Ну и ходи заспанный, — занимаясь кроликами Лант перестал обращать внимание на Мэроу. Лина вскоре взяла котелок и сходив к ручью наполнила его водой. И села возле костра довольная и готовая к предстоящему пути. Пока варился кролик они перекидывались с Лантом всевозможными замечаниями. Но вот возле костра упал на траву и Мэроу, подпёр голову руками и, как загипнотизированный, уставился на двух сидящих перед ним. Илия тут же замолчала, принялась равнодушно следить за варевом. Лант то и дело подкидывал в котелок кое-что из своих запасов.
Ели долго и с немереным аппетитом. Одна Лина истребила целого кроля. С большей частью второго справился Лант, чувствуя большой прилив сил. Мэроу же стоило ему только посмотреть на варёное мясо предпочёл грызть нашедшуюся в мешке морковину, но ему никто и не мешал.
Когда трапеза подошла к концу, Лина поднялась, потянулась и принялась собирать вещи, в то время как Лант мыл котелок, а Мэроу собирал их пожитки.
— За месяц доберёмся, — сказала Лина когда они уже собрались и были готовы к предстоящему пути.
Дорога выдавалась лёгкой и приятной. Никаких приключений на долю путникам больше не выпадало, редкие деревеньки да хижины отшельников настороженно и неприветливо посматривали на путников. После битвы у Риан-Ондима мало кто мог позволить себе пустить на ночь трёх путешественников. Так что приходилось всё время ночевать у костра да в овраге, что защищал от ветра. Припасы покупал Лант, Лина предпочитала редко разговаривать с людьми, но когда уж заговаривала — люди так сами и норовили помочь да пораспрашивать. Не часто доводилось им видеть илия, хоть и бескрылого.
— На меня и в Илиуме смотрят не так как на всех, — позже поясняла Лина, когда они ужинали у костра. — Тут же вас, людей, хлебом не корми — дай потаращиться.
Этой ночью остановились на ночлег недалеко от поселения и теперь наблюдали как зажигались отпугивающие ночное зверьё большие костры. Трое вахноров как раз бродили рядом, изрядно Лантом присмирённые.
Лина сидела подобрав под себя ноги и положив рядом короткий лук.
— Пусть только сунутся, — смотря через темноту на горящие звериные глаза торжественно сказала она. — Не люблю я луки. — Прожевав свою картошину призналась бесхитростно илия. — Стрелять из них неудобно. Не то, что копья. Но у вас здесь разгуливать с копьём не стоит. И без того слишком много глаз. — Сегодня Лина пребывала в довольно хорошем расположении духа и периодически шутила, колко поддразнивая людские привычки и предпочтения, рассказывала интересные истории о царстве илий.
Лант часто спрашивал её. Мэроу ловя каждое слово слушал молча и с интересом.
— А что дети? — отвечая на вопрос Ланта произнесла Лина. — Дети появляются из яиц, конечно же. Кто пробьётся через скорлупу, тот и выживет.
— Как же остальные? — распахнув широко глаза, удивился Лант.
— Зачем спасать того, кто сам себя потом не спасёт? — в свою очередь изумилась Лина. — Хотя… тут она замялась. — Когда я… была среди людей… и слабые становились сильными… но мы илии. Каким илий родился — таким и умрёт. Его сердце не меняется ни разу за жизнь. Если он появился в мир добрым и щедрым — таким и умрёт, если мрачным и скрытным — то умёт таким, а не каким либо иначе. Илия невозможно изменить. Это вы, люди, меняетесь. — Тут она заговорила тише и печально, не замечая того. — То человек один, то вдруг другой. Как один человек может стать другим, это же уже не он? И не он умывался с утра и не он ел картошку. Так?
Лант пожал плечами.
— Вот ты, — сказала ему Лина. — Можешь ли ты быть уверен, что миг назад я разговаривала именно с тобой?
— Конечно со мной, а с кем же ещё? — В недоумении Лант вновь пожал плечами. Словно утверждая очевидную истину. Ему и самому казалось, что Лина просто играет словами.
— А я не знаю. А если сегодня умрёт твой предок и ты сам изменишься, и станешь совсем другим. Вы, люди, всегда меняетесь. Вы с виду одни — внутри всё перетекаете и становитесь другими. Как вам доверять?
— И нам ты не доверяешь? — спросил Лант.
Лина пристально посмотрела на него.
— Почему же, — заговорила она. — Я доверяла людям, вот только они вели себя непонятно. Наверно, он не доверял мне. Но я думаю, то просто тот человек оказался не слишком хорошим.
— Наверно так оно и было, — подал голос Мэроу, а потом поднялся собираясь подальше от костра.
Захваченные беседой Лант с Линой так того и не заметили, а Мэроу вскоре скрылся в темноте. Вокруг выли вахноры, кровожадные крупные хищники с короткими ушами и хвостами. Сев на камень, Мэроу протянул руку в темноту и пальцев его коснулась жёсткая шерсть. Он сперва вздрогнул, содрогнулся и зверь, точно внутри поднялся нестерпимый жар. Закрылись в темноте зелёные глаза и блеснули белые клыки.
'Я вас не трону', — говорил Мэроу не произнося ни слова.
Глаза зверя открылись и он с ему подобными остались сидеть на месте. Из пасти вахнора дохнула вонь, зверь переступил с лапы на лапу.
И тут одна стрела вонзилась ему в глотку, другая поразила ещё одного хищника. Воя и рыча оставшиеся трое кинулись прочь.
Неподалёку стояла Лина с луком наготове. Когда угроза миновала, она опустила лук. Однако и она, и Мэроу — оба молчали долгое время.
— Можешь не благодарить, — наконец, сказала Лина рассерженно и пошла прочь.
А он опустил руку вниз к жёсткой шерсти, пальцы коснулись липкой влаги. Вскоре зверь умер.
Дни бежали за днями. Неделя за неделей. Редко встречались на пути громыхающие по дорогам из одного поселения в другое гружённые товаром обозы, под охраной местных дюжих воинов. Редко попадались какие речушки, но если и попадались — приходилось часами дожидаться Лину, которая не успокаивалась, пока не отчищала себя чуть ли не до блеска. Потом она с мокрыми волосам поднесено шагала впереди и выводила напевы своего края.
Дни яркие и полные света сменялись бессолнечными и холодными. Весна то расцветала, то
