'Что, если иной храм договорится с ним первым?'
'Я уверен, что он выберет Хелма, независимо от того, что ему уже предлагали. Все остальные не имеют такой ценности. Заплати, сколько нужно, чтобы воодушевить его, мы компенсируем твои затраты. Задержка позволим другим храмам опередить нас. Иди к Сарлесу в поместье Джисстев в южной части Правительственного района. Веди себя дисциплинированно; ты — глаза Хельма в этом предприятии'.
Роланна не понимала, почему это задание поручили именно ей; однако о действиях ее уже говорили в городе, и это, как надеялся Телвин, может повлиять на благосклонность художника.
Поскольку уже смеркалось, Роланна решила заняться поручением храма Хельма на следующий день, а ночь провести в Променаде Ваукин. Героев вновь разыскал Хер'Далис, увел Эйри в сторонку, чтобы поговорить.
'Похоже, тобой овладели темные помыслы и заботы, любовь моя', — молвил Хер'Далис. — 'Могу я поинтересоваться, чем вызвано такое настроение?'
'Ничего такого, Хер'Далис', — отвечала Эйри. — 'Просто мимолетные мысли'.
'Все равно расскажи мне, любимая. Твое кратчайшее слово — величайшая поэма для ушей этого барда… и я не хочу, чтобы ты грустила, если в моих силах это изменить'.
'Ну… я просто думала, Хер'Далис… каким ты видишь наше будущее? Ты говорил о пьесах и постановках… всерьез?'
'Ааа… будущее. Понятно'.
'Твоя любовь подарила мне новую надежду, мой бард… Я хочу увидеть, что может предложить жизнь, несмотря на потерю мною крыльев. Я… хочу странствовать, увидеть мир. Ты… отправишься со мной?'
'Время покажет, любовь моя… и судьба так играет с этим воробушком, что даже я не могу предсказать исхода. Сам я никогда не заглядывал далеко в будущее, предпочитая жить в настоящем. Иначе ты просто пребудешь в бессмысленных раздумьях'.
'Жить в настоящем? Я… я так всегда и делала, Хер'Далис. Но теперь я хочу жить будущим… а ты разве нет?'
'Я не могу, даже если бы и хотел, милая голубка. Позволь мне спеть для тебя…'
'Когда Человек был сотворен, было сказано
Что глаза у него будут спереди головы.
Но первый Человек ужаснулся,
Ибо узрел пред собою будущее
Безо всяких прикрас… и в нем он был мертв'.
'Хммм. Поэма на каждый случай, Хер'Далис?' — молвила Эйри, не впечатленная ответом барда.
'Да, моя голубка. А еще я могу погримасничать, если это вернет улыбку на твое милое личико'.
'Ха-ха! Что ж, хорошо, бард, я улыбнусь тебе. Сегодня, по крайней мере'. Эйри все еще хотела гарантий касательно будущего, но была готова на время отложить этот вопрос.
'Не могу просить о большем, любимая'.
На следующее утро Хер'Далис вновь разыскал Эйри; она сидела в общей зале гостиницы, читая пьесу, которую он передал ей.
'А, моя голубка', — улыбнулся Хер'Далис. — 'Вижу, ты заканчиваешь чтение моей последней пьесы. Не желаешь сыграть сцену-другую?'
'Вообще-то, Хер'Далис… у меня есть вопрос. Все твои пьесы… заканчиваются трагедией или разрушением. Все они столь… темны. Неужто нет счастливых пьес?'
'Ах, моя милая Эйри. Я пишу свои пьесы сообразно кредо Стражей Рока. Все заканчивается разрушением и трагедией… думать иначе было бы глупо'.
'Глупо? Ты… ты не можешь говорить это всерьез. Неужто в твоем мире нет места надежде?'
'Даже надежда гибнет, моя голубка. Со временем все разрушается… все исчезает. Это — закон вселенной. Кто я такой, чтобы оспаривать его?'
'Но… ты не можешь принять разрушение… ты должен противостоять ему, верно?'
'Наоборот, нужно помогать вселенной в достижении ее цели. Однажды все прекратит существование… и так должно быть. Стражи Рока стремятся к этой цели'.
'Но зачем тогда… строить дом… или влюбляться… если думать таким образом? Если все гибнет, зачем что-то начинать?'
Хер'Далис театрально вздохнул. 'Часто процесс творение — он же и разрушение. От земли откалывают осколки в поисках руды, из которой делают металлические изделия. А любовь — лишь короткие и приятные мгновения'.
'Короткие и… Нет… нет! Любовь должна все превозмочь! Она воплощает в себе надежду и силу… и ты говоришь, что она закончится?'
'Ну конечно. А, вижу, я расстроил тебя, моя голубка. Позволь уверить тебя в том, что в своей жизни я не увижу гибели вселенной… по крайней мере, этого я не ожидаю. И даже если я знаю, что однажды нашей любви придет конец, не думаю, что это произойдет скоро. Сие решат Судьбы, а до тех пор я буду любить тебя всем сердцем. Знаю, мое мировоззрение, почерпнутое у Стражей Рока, может показаться тебе странным, милая моя Эйри, но оно не помешает нашему счастью. Если хочешь, я никогда не буду говорить об этом'.
'Нет… нет, я… я просто хочу знать, что ты любишь меня… и что останешься со мной… вот и все'.
'Я люблю тебя. И я здесь ради тебя. Но о будущем не могу сказать ничего'.
'Я… думаю, этого достаточно'. Эйри встревожилась, лишь сейчас осознав, что мировоззрение Хер'Далиса кардинально отличается от ее собственного. Она обрадовалась, когда Роланна и остальные были готовы покинуть гостиницу, ибо это позволило ей какое-то время не думать о Хер'Далисе.
Тем временем Валигар обратился к Роланне: 'Могу я поинтересоваться твоим мнением?'
'Если хочешь', — отвечала Роланна.
'Что ты думаешь об искуплении? Может ли тот, кто вершил зло, вновь стать приверженцем добра?'
'Я так полагаю, ты о Лавоке?'
'Я много размышлял о его смерти, и теперь задаюсь вопросом. Я думал, что зло… истинное зло… абсолютно. Теперь я не уверен, что такое вообще существует'.
'Я думаю, у всех нас есть возможность искупить свои деяния. Нас судят по тому, что мы делаем'. Роланна все еще верила в это, хоть и сомневалась, что если взять все ее последние действия в совокупности, она получит о себе положительный отзыв.
'Весьма оптимистичное заявление, Роланна. Не знаю, действительно ли это так'. Валигар задумался.
'Интересно, а в магии у тебя есть опыт?'
'С магией я неоднократно сталкивалась в своих странствиях, Валигар, если ты об этом'.
'Стало быть, и тебя она затащила в свои сети? Иногда мне кажется, что в моей жизни столько магии, что мне никогда не очиститься от ее скверны'.
'О чем ты?'
'Я рассказал тебе о Лавоке: его влияние не исчезло с его исчезновением. Подобно проклятью, магия оказывала влияние на мою семью и она принесла нам одни лишь несчастья'.
'Ты хочешь сказать, что многие члены твоей семьи стали чародеями?'
'Да, этот талант пребывал с нами. Моя мать была волшебницей, а также дедушка и много иных родичей. Все они встретили плохой конец. Возможно, это и к лучшему, что я — последний представитель своего рода. Может, род и неудачи, преследующие его, и должен прерваться со смертью Лавока'.
'А ты не думал о том, чтобы уйти от Жизни, осесть где-нибудь и завести детишек?'
'И знать, что магия может затронуть и моих детей? Да и потом, кому я нужен? Здесь на магию смотрят косо, а о моем наследии знают многие. Но… возможно, Роланна. Я подумаю над этим. Может, где-нибудь еще, кто знает? Но хватит разговоров. Нам нужно идти'.
Роланне казалось, что отношение Валигара к магии и лицам, ее практикующим, в корне изменилось, но он был прав, когда говорил о землях за пределами Амна, где нет такого предубеждения против магии.
