— Марии нет в Перу. Я затеял безнадежное дело, куда и вас втравил.
— Где же она?
Гектор кивнул в сторону горизонта.
— Где-то там. Мужа ее хозяйки отправили губернатором на Ладроновы острова, — ответил он скучным, невыразительным голосом.
— Никогда не слыхал о таких. Я думал, дальше Энкантадас ничего и нет в океане.
— Ладроны гораздо, гораздо дальше, на пути в Азию.
Дан, как ни в чем не бывало, спросил:
— Ты по-прежнему хочешь разыскать ее?
Гектор пожал плечами:
— Даже пытаться бессмысленно. Мария — вне досягаемости.
Но Дан не унимался:
— А сколько дней плыть до этих самых Ладроновых островов?
— Не знаю. Может, недель шесть-семь на хорошо оснащенном корабле.
— «Николас» — хорошо оснащенный корабль, и корпус у него будет отчищен.
Гектор удивленно взглянул на своего друга:
— О чем ты говоришь? С какой стати капитану Итону плыть через весь Тихий океан?
— Капитану Итону, может, и ни к чему, а вот его команду нетрудно подбить на такое путешествие. — Дан поднял камень и бросил его в море. Дождавшись всплеска, он продолжил: — Помнишь, как люди Кука захватили «Карлсборг» у побережья Гвинеи? Тебе, мне, Изреелю и Жаку ничего не оставалось, кроме как плыть с ними.
— Разумеется.
— Так вот, мы точно так же можем захватить «Николас».
— Это нелепо! Вчетвером мы не сможем управлять таким кораблем.
— Я и не собирался красть корабль. Я просто хочу использовать его в наших целях. И думаю, это возможно.
Индеец вдруг указал вниз, туда, где кипела и пенилась вода:
— Вот, смотри. Еще одна вещь, которая поразила меня на этих островах.
Гектору потребовалось несколько секунд, чтобы увидеть то, на что показывал Дан. По отвесным скалам, покрытым водорослями, ползли три-четыре существа, похожие на ящериц, — влажно блестящие, длиной примерно с руку. Они только что вылезли из моря.
— Это ведь игуаны? Такие же, каких мы ловили и ели на Мэйне?
— Да, но я никогда не видел, чтобы игуаны плавали в море. А здесь они ведут себя, как тюлени. — Индеец поднялся. — Пойдем, Гектор. У тебя будет время рассказать мне о Вальдивии, когда мы поплывем на «Николасе» через Тихий океан. А теперь хорошо бы вернуться в лагерь и переговорить с Изреелем и Жаком. Я бы хотел разобраться с этим делом, пока все еще не наелись приготовленного Жаком мяса и не напились.
Гектор в замешательстве продолжал сидеть, устремив взор в море:
— Это бесполезно, Дан. Как бы хорош ни был твой план, я не хочу больше вести жизнь пирата, идти в плавание с людьми, которые не помышляют ни о чем ином, кроме грабежа и наживы.
Дан тронул друга за плечо и показал вверх.
— Взгляни на этих фрегатов, Гектор. Смотри, как ведут себя эти крылатые разбойники. Такова их природа. Вот и природа человека такова, что он ворует, когда есть возможность. Ее не переделаешь. Зато этим можно воспользоваться.
Глава 7
На следующее утро Гектор проснулся от того, что кто-то слегка пинал его в бок. Юноша лежал ничком на песке, уткнувшись носом в сгиб локтя, а человек, стоявший над ним, настойчиво повторял:
— Минхер, мне надо с вами поговорить.
Гектор открыл глаза и нехотя повернул голову. В полутьме он различил свет еще тлеющего костра и подумал, что, наверно, это тот самый костер, у которого они с Даном сидели прошлым вечером, вернувшись на берег. Жак и другие повара устроили настоящий пир, и матросы с «Лебеденка» и «Услады» собрались вместе, жадно ели и пили. Гектор присоединился к ним, а потом, наполнив желудок, вытянулся на песке, чтобы поразмыслить о плане Дана, и уснул.
Чья-то нога снова пнула его по ребрам, на этот раз посильнее.
— Просыпайся же, черт тебя дери! — В голосе слышался явный акцент.
Тут Гектор понял, что вряд ли это тот самый костер, на котором вчера вечером Жак жарил на рашпере ломти черепашьего мяса. Этот находился гораздо ближе к тому месту, где кренговали «Николас». Гектор перекатился на спину и посмотрел на человека, который его разбудил. Черт лица различить ему не удалось, потому что солнце еще не взошло. Но даже в полумгле Гектор разглядел, что незнакомец широкоплеч и мускулист. Голова его была обрита, а шляпы он не носил. И еще Гектор узнал акцент — эти гортанные голландские гласные.
— Чего вам надо? — раздраженно спросил он. Это была его первая ночь на берегу, и ему вовсе не понравилось, что его разбудили так рано.
— Говорят, ты можешь быть штурманом, — ответил голландец.
— Допустим, могу. А вам-то что?
— Пошли со мной. Твои друзья сказали, что ты готов нам помочь, — ответил голландец.
Слава богу, он больше не пинал его!
Гектор медленно встал на ноги. Вчера вечером он выпил всего один стакан вина. Это было низкопробное, отдававшее уксусом пойло, украденное с какого-то перуанского судна. Неподалеку Гектор заметил несколько пустых кувшинов и, по крайней мере, дюжину распростертых на земле моряков. Выглядели те немногим лучше куч тряпья. Видно, не все вчера проявили умеренность.
— Меня зовут Пит Арианс. Я старший боцман с «Николаса». Нам надо кое-что с тобой обсудить.
— В столь ранний час? — осведомился Гектор.
— До прилива нам нужно успеть просмолить корабль и смазать его жиром.
Гектор пошел за голландцем вдоль берега туда, где костер из плавника окружало десятка два людей. Над огнем висел котел, где плавилась смола. Гектор догадался, что здесь собралась большая часть команды «Николаса». Никого из них он не знал. Все они были разных национальностей: с полдюжины мужчин, с оливкового оттенка кожей, худощавыми лицами и темными волосами, были либо корсиканцами, либо греками, а светловолосый верзила с бледно-голубыми глазами — возможно, соотечественником Арианса. Обычное дело. Жители Нидерландов считались опытными моряками, их нередко можно было встретить на кораблях буканьеров. К своему удивлению, у костра Гектор заметил Жака, Изрееля и Дана.
Чувствовалось, что у собравшихся Гектор вызывает сдержанное любопытство. Боцман сразу дал понять, что говорит от имени всех остальных.
— Возьмешься провести «Николас» через океан — в Манилу или на Острова Пряностей?[12] — спросил он достаточно громко, чтобы услышали все собравшиеся.
Изреель, стоявший по другую сторону костра, тут же добавил:
— Гектор, я сказал им, что ты был штурманом в нескольких дальних переходах.
Команда «Николаса» смотрела на Гектора и ждала ответа. Из слов Изрееля юноша понял, чего от него ожидают, но вовсе не был уверен, что готов принять какое бы то ни было предложение, поэтому ответил осторожно:
— Я могу быть штурманом. Но у меня нет ни карт, ни инструментов, ни альманаха.[13] И в тех водах я никогда не плавал.
— Инструменты найдутся, — сказал Арианс со своим гортанным акцентом, придававшим всему сказанному некую основательность.
