Абсент, питавший грубость апаша, В нем ласковые пробуждал оттенки. Телесные изничтожала стенки Полетом опьяненная душа. Он, глубь души вином опустоша, Уподоблял себя демимонддэнке, Кого врач Ужас выбрал в пациентки, И умерщвлял с улыбкой, не спеша. Он веет музыкальною вуалью, Он грезит идеальною печалью, В нем бирюзового тумана плен. В утонченностях непереводимый, Ни в чем глубинный, в чуждости родимый. Ни в ком неповторимый Поль Верлен. 1926
Он предсказал подводные суда И корабли, плывушие в эфире. Он фантастичней всех фантастов в мире И потому — вне нашего суда. У грез беспроволочны провода, Здесь интуиция доступна лире, И это так, как дважды два — четыре, Как всех стихий прекраснее — вода. Цветок, пронизанный сияньем светов, Для юношества он и для поэтов, Крылатых друг и ползающих враг. Он выше ваших дрязг, вражды и партий. Его мечты на всей всемирной карте Оставили свой животворный знак. 1927
В нем есть протест, простор и глубина, И солнце в колыбель ему запало: В цветок огнистый ночи под Купала Поверил он, в чьем имени — весна. Он умудрен, — и песнь его грустна: Мерцанье в ней печального опала. Ах, буря не одна его трепала! Он молчалив. Душа его ясна. Он, патриотом будучи, вселенен, Трудолюбив, но склонен к бодрой лени Благочестивых северных полей. Вот он идет по саду, поливая Возделанный свой сад, а полевая Фиалка за оградой все ж милей… Замок Hrastovec Slovenija
22-IX-1933
