— Попробуй и ты узнаешь, на что еще способны мои ноги!
СОФИ
— Ты хочешь сказать, что ударишь меня ногой, негодяй!
ПОЛЬ
— Конечно, если ты пустишь в ход кулаки, то без всякого колебания!
Софи пришла в такую ярость, что плеснула водой для разведения красок в лицо Полю. В ответ мальчик, тоже очень рассердившись, толкнул стол и опрокинул все, что на нем стояло. Софи ринулась к Полю и расцарапала ему лицо до крови. Поль закричал, а девочка, не помня себя, изо всех сил лупила его кулаками. Поль, не желая драться с девчонкой, убежал и заперся и соседней комнате. Софи начала стучать и дверь. Поль не открывал, постепенно девочка успокоилась и задумалась над тем, что произошло. Она вспомнила, как Поль, рискуя жизнью, защищал ее
от волков.
«Как я была несправедлива к Полю! Как сделать, чтобы он на меня не сердился? Мне так не хочется просить у него прощения — ужасно противно говорить: «Прости меня!». С другой стороны, вести себя так, как я себя с ним вела — это отвратительно. Да и как он может меня простить, если я не извинюсь перед ним?»
Обдумав все, Софи встала, тихонько постучала в дверь, где заперся мальчик, и позвала: «Поль, Поль!» Никто не ответил.
— Поль, милый, — кротко сказала она, — прости меня, я очень плохо поступила, я больше не буду, уверяю тебя.
Дверь приоткрылась, Поль чуть высунул голову и подозрительно посмотрел на кузину.
— Ты уже не кипятишься? — недоверчиво спросил он.
— О нет, Поль, нет! Извини меня. Мне очень неприятно, что я так вела себя!
Поль открыл дверь и Софи увидела его расцарапанное лицо. Она вскрикнула и бросилась к нему на шею.
— Поль! Бедный Поль! Как я тебя расцарапала! Как сделать, чтобы все это быстро зажило?
— Да пустяки! Пройдет само собой. Давай найдем какую-нибудь посудину, чтобы промыть лицо. Кровь остановится, а все остальное ерунда.
Дети побежали за кастрюлей с водой, но сколько Поль ни мыл и ни тер лицо, царапина на щеке, разумеется, не проходила. Софи была в отчаянии.
— Что скажет мама? Она будет очень сердиться и накажет меня.
Добрый Поль тоже огорчился, не зная, что придумать, чтобы отвести наказание от Софи.
— Я не могу сказать, что упал на иголки, — сказал он, — это слишком неправдоподобно. А впрочем… Знаешь, у меня идея!
Он выскочил из комнаты, Софи за ним. Они добежали до леса рядом с домом. Поль влетел в кустарник остролиста и стал там крутиться, подставляя лицо острым иглам и шишечкам на ветках. Оттуда он вынырнул весь исцарапанный.
Увидев его израненную физиономию, Софи залилась слезами.
— Это все из-за меня! Чтобы меня не наказывали, ты так себе ободрал все лицо! О Поль, Поль! Какой ты добрый! Как я тебя люблю!
— Пойдем быстрей домой, я еще раз помою лицо. Только перестань плакать, смотри веселей! Уверяю тебя, мне совсем не больно и завтра все пройдет. Но я очень тебя прошу, никому не говори, что ты меня поцарапала. Я не для того исколол себе лицо, чтобы тебя наказывали. Ты обещаешь?
— Да, — всхлипывая, пролепетала Софи, целуя мальчика, — я сделаю все, что ты захочешь.
Они вернулись в дом, Поль снова помыл лицо. Когда они вошли в гостиную, все ахнули при виде физиономии Поля.
— Где ты так расцарапал себе лицо? — спросила г-жа д'Обэр. — Мой бедный мальчик, можно подумать, что ты барахтался в иглах.
ПОЛЬ
— Собственно, так оно и было, мама. Я упал на бегу в кустарник остролиста и, пытаясь подняться, расцарапал лицо и руки.
Г-жа д'ОБЭР
— Как ты неловок! Неужели нельзя было вставать аккуратнее, не царапаясь о кусты?
Г-жа де РЕАН
— Софи, а где ты была? Ты не могла помочь Полю встать?
ПОЛЬ
— Она отстала от меня, тетя. Когда она прибежала, я уже поднялся. Г-жа д'Обэр повела Поля в комнату, чтобы смазать царапины огуречной мазью. Софи осталась вдвоем с мамой. Г-жа де Реан изучающе глядела на дочь.
Г-жа де РЕАН
— Почему ты такая грустная, Софи?
СОФИ (покраснев)
— Я не грустная, мама.
Г-жа де РЕАН
— Я же вижу, что ты грустна и взволнована. Что-то тебя мучит.
СОФИ (с глазами полными слез, прерывающимся голосом)
— Нет, мама, нет! Со мной все в порядке.
Г-жа де РЕАН
— Ты говоришь, что все в порядке, а сама чуть не плачешь.
СОФИ (разражаясь слезами)
— Я не могу сказать, я обещала Полю.
Г-жа де РЕАН (привлекая к себе Софи)
— Послушай, моя девочка! Если Поль сделал что-то дурное, ты, рассказав мне все, не нарушишь слово, данное Полю, потому что я обещаю тебе, что не буду его ругать и ничего не скажу его маме. Но я хочу знать, что могло тебя так огорчить и довести до слез. Скажи мне. Софи уткнулась лицом в колени г-жи де Реан и зарыдала так сильно, что была не в силах произнести ни одного слова. Г-жа де Реан успокаивала и подбадривала ее и, наконец, девочка смогла выговорить:
— Поль не сделал ничего плохого, мама. Наоборот. Он очень добрый и великодушный. Во всем виновата только я. Он расцарапал себе лицо в кустах, чтобы спасти меня от наказания.
Г-жа, де Реан продолжала расспрашивать девочку и Софи рассказала ей всю историю.
Г-жа де РЕАН
— Боже мой! Какое доброе сердце у этого мальчика! Сколько в нем великодушия и благородства. И мужества. Ты видишь, моя бедная девочка, какая разница между тобой и твоим кузеном. Смотри, как легко ты впадаешь в гнев, как несправедлива ты бываешь по отношению к нему, а этот чудесный мальчик тебе все прощает, во всем готов тебе помочь.
СОФИ
— Да, мамочка. Я все понимаю. Я никогда больше не поссорюсь с Полем.
Г-жа де РЕАН
— Я не собираюсь наказывать тебя. Ты сама себя наказала, я вижу, как ты мучаешься, а это сильнее всех наказаний. Кроме того ты же во всем призналась и это очень похвально. Чистосердечие искупает все.
Глава 15. ЭЛИЗАБЕТ
Софи, погруженная в свои мысли, сидела в гостиной на маленьком креслице.
