плечом.
— Мне это напомнило о третьем акте «Пурлингерии». Хоровой реквием, — продолжил голос. — Как это там было? «Финал избрать мужчина должен и упокоенья место, что приличествовать будет его душе». Мне это кажется эосхитительным.
— Ах, я вижу, вы знаете Страдгала? — робко ответил Ментатор.
— Прекрасно знаю, — откликнулся голос. — Вы ведь любите оперу?
— Люблю.
— Вот и я тоже. Страдгал. Жевойт. Карнати, кроме последних его жутких работ.
— О да, они ужасны, верно? — согласился Ментатор, едва не задыхаясь от страха.
— Вы боитесь меня? — прошептал голос возле него.
— Да, да, боюсь, — ответил Ментатор, — очень.
— И вам хочется закричать остальным, что я здесь?
— Д-да.
— Но вы не можете собраться с мужеством, чтобы возвысить голос?
— Н-нет.
— Значит, вы знаете, кто я?
— М… могу только предположить.
— И думаю, что вы, мой друг, угадаете. Если бы вы закричали… ну что же… результат для вас был бы весьма болезнен и печален. Но мне было бы крайне неприятно так поступать с ценителем оперного искусства. Почему бы нам просто не пройтись немного вместе? Мы можем еще немного поговорить о Страдгале.
— Хорошо…
— Значит, никаких проблем не будет?
— Да.
Они пошли дальше.
— На меня могут напасть, — спокойно произнес голос. — Постарайтесь запомнить, что вы не должны кричать.
Ментатор кивнул.
Из темноты неожиданно выскочила тень. Дознаватель Клодель бросилась к ним из-за турбины. Ее ятаганы отразили фиолетовый свет модулей.
Но достичь цели им была не судьба.
— Клодель! — произнес Молох.
— Что? — Она замешкалась, сбитая с толку командным тоном.
Его пальцы ударили ее в горло, и дознаватель умерла. Молох подхватил падающее тело и мягко уложил его на пол, а затем подобрал ятаганы.
— О Трон, вы же убили ее! — запинаясь, проговорил Ментатор.
— Да, убил.
— О Трон! О Трон! — Его голос стал громче.
— Помните, о чем я вам говорил, — предупредил Молох.
— Фенкс! Он здесь! — завопил Ментатор. — Он здесь!
— О нет. А я-то было подумал, что мы пришли к взаимопониманию, — произнес Молох, и серпы снова отразили свет.
Инквизитор Фенкс услышал истошный крик ученого и сорвался с места. Он бросился по проходу мимо турбин.
Клодель недвижно и спокойно, точно во сне, лежала на металлическом полу. Рядом в позе эмбриона свернулся Тар-кос Ментатор, чей балахон почернел от крови.
— Трон! — прорычал Фенкс. — Как это…
— …произошло? — закончил за него Молох.
Фенкс метнулся назад, ударив на звук, но его меч рассек только темноту. Обманное направление голоса являлось одной из излюбленных забав Молоха. Он хорошо научился использовать свою речь.
Раздался глухой треск костей. Фенкс отшатнулся, ударившись боком о ближайший из модулей. Один из ятаганов Клодель раскроил ему череп, вонзившись в затылок по самую рукоять.
Фенкс сполз по стенке турбины и распластался на полу. Его рот приоткрылся, и по подбородку засочилась кровь. Свет в глазах угас, а лицо безвольно обмякло.
Молох отвернулся от трупа инквизитора, когда из прохода за его спиной раздался крик страдания. Д'Мал Сингх стояла в двадцати метрах за его спиной, с боевыми псами у ног. Она пронзала Молоха взглядом, полным муки и ненависти.
— Убийца… — процедила она.
— Убийца… — эхом отозвался он, чтобы попрактиковаться в тембре и интонации.
— Убить, хорошо! — прорычала Д'Мал.
Боевые гончие бросились к Молоху. Они были тяжелыми и мощными, их лапы с грохотом опускались на пол, лязгая железными когтями. Обнажились похожие на бритвы клыки.
— Убить, хорошо… — пробормотал Молох, идеально имитируя голос и интонацию Д'Мал Сингх.
Гончие этой модели управлялись при помощи звуковых команд и определенно были настроены слушаться голоса своего хозяина.
И он теперь в совершенстве владел этим голосом:
— Лежать, хорошо!
Не добежав до него пяти метров, собаки остановились и покорно опустились на пол, положив головы на лапы.
Молох улыбнулся. Он видел озадаченное, испуганное выражение на лице крошечной женщины. Сбитая с толку, она стала восприимчива к командному тону.
— Д'Мал Сингх! — воскликнул он. — Молчать!
Она открыла рот, чтобы отдать новый приказ псам, но не раздалось ни звука. Она шевелила губами, двигала челюстью, но все было бесполезно.
Наслаждаться ее беспомощным состоянием времени не было. Молох почувствовал еще чье-то присутствие и услышал тяжелую поступь. Огрин. Огрин набросился на него со спины. У Зигмунда оставалось меньше секунды на то, чтобы успеть отреагировать.
И тогда Молох бросился на пол, прокатившись между собаками. Топор огрина рассек плиты там, где он только что стоял. В прыжке Зигмунд метнул остававшийся у него ятаган. Тот разрезал воздух и вонзился в грудь Д'Мал Сингх.
Она упала как подкошенная и умерла.
Шугурт взвыл, выдергивая топор из рассеченного пола, и бросился вперед. Молох вскочил на ноги и развернулся к нему.
— Убить, хорошо! — приказал он голосом Д'Мал Сингх.
Орудийные гончие встали по бокам от него, готовясь встретить огрина. Они прыгнули, ударив его с такой силой, что сбили с ног. А затем они оказались сверху. К его чести, огрин практически не кричал, хотя его смерть оказалась долгой и болезненной.
Молох отвернулся от жующих псов.
— Теперь, Бэллак, вы можете выходить, — небрежно заметил он.
Дознаватель Бэллак вышел из укрытия. Его меч и кинжал были обнажены.
— Тебе не кажется, что ты совсем свихнулся, ублюдок? — сказал Бэллак, поднимая меч и прижимая его к горлу Молоха.
— Свихнулся, действительно свихнулся. А ты, Гэлл, можешь убрать оружие. Мы закончили.
Бэллак вложил свой меч в ножны и поклонился:
— Конечно. Это было только для виду. — Он перекинул кинжал в другую руку и убрал его за пояс.
— Это только для виду, — согласился Молох. — Ты настоящий предатель, Гэлл.
Бэллак поклонился и улыбнулся:
— Восхитительное чувство братского взаимодоверия.
