Лина, охваченная непонятным оцепенением, смотрела, как Червонец, открыв заднюю дверь, вытаскивает из джипа картонную коробку. Сегодня он почему-то был один - ни охраны, ни девиц. Странно…
Лина с трудом сбросила оцепенение, решительно подняла пистолет и прицелилась в грудь Червонца.
В этот момент Червонец расправил плечи и, разведя руки, широко зевнул, повернувшись грудью к Лине. До него было не более десяти метров, и Лина, тщательно прицелившись, положила палец на курок.
Сейчас, через секунду, пуля ударит в его грудь и, ломая ребра, пронзит пока еще бьющееся сердце убийцы. Кровь хлынет из разорванного сталью сердца, заполняя простреленное легкое, Червонец захрипит и, задыхаясь, повалится на землю, чтобы умереть. Потом она выстрелит в голову и уйдет.
Сейчас.
Сейчас…
Лину отпустили, и, резко обернувшись, она увидела перед собой Артура.
Силы оставили ее, и Лина мягко повалилась на землю. Ее глаза закрылись, и она потеряла сознание от шока и неожиданности.
Придержав падающую Лину, Артур осторожно опустил ее на землю. Присев рядом на корточки, он положил ее голову себе на колени. Глаза Лины были закрыты, но она дышала ровно и глубоко. Это был обычный обморок, и Артур, облегченно вздохнув, посмотрел на нее с нежностью и грустью. Он стянул с лица Лины черную бедуинскую повязку и медленно провел пальцами по ее щеке.
- Бедная девочка, - прошептал он.
Веки Лины задрожали, и она открыла глаза.
Первые несколько секунд она не понимала, где находится, и кто этот человек, чье смутно знакомое лицо склонилось над ней в темноте, но сознание наконец вернулось к ней полностью, и она резко села.
- Что вы здесь делаете? - спросила она. Артур усмехнулся и помог Лине встать.
- Хороший вопрос, - ответил он, - забавный. Я отвечу на него чуть позже. Зато причина вашего присутствия в этих кустах совершенно очевидна и не требует дополнительных объяснений.
Лина была в совершенной растерянности.
Артур видел, как она целилась из пистолета в Червонца, и, конечно же, понял, что она вовсе не играет с этим бандитом в индейцев. То, что она собиралась его убить, было бы ясно любому.
- Ну и что вы теперь будете делать? - с вызовом спросила Лина, нагибаясь за валявшимся на земле пистолетом.
- Пока не знаю, - Артур пожал плечами, - но я думаю, что для начала нужно отвезти пистолет на место.
- И без вас знаю, - ответила Лина, чувствуя, как на нее наваливается истерическое состояние, и запихнула пистолет в сумку.
Ей захотелось повалиться на землю и завизжать, колотя пятками.
Артур внимательно посмотрел на нее и сказал:
- Давайте я отвезу вас.
- Куда, - Лина криво усмехнулась, - в милицию?
- Зачем в милицию? - искренне удивился Артур. - Домой, куда же еще!
- Обойдусь, - заносчиво ответила Лина, закидывая сумку на плечо, - сама приехала, сама и уеду.
И, с шумом и треском выбравшись из кустов, она размашистой походкой направилась в сторону своей машины.
- Акулина! - позвал ее Артур.
- Идите к черту! - ответила Лина, не оборачиваясь. - Я же сказала вам не называть меня так!
И прибавила шагу.
Артур, глядя ей вслед, мягко усмехнулся и достал из кармана сигареты.
Па шестом этаже открылась балконная дверь, и июльский вечер огласился любимой песней Червонца в исполнении группы 'Пилорама':
'…В натуре, в натуре, к любой козырной шкуре…'
Артур поморщился и, выйдя из кустов на асфальт, посмотрел наверх.
'…Приду и лягу на кровать, век воли не видать!' - донеслось оттуда.
- Пойду-ка и я, - пробормотал Артур, - тоже лягу на кровать. Только без всяких шкур.
Он прикурил и, выпустив дым в ночное небо, сказал, глядя на звезды:
- Милая Лина, что же ты с собой делаешь…
ЭПИЛОГ
В восемь часов утра через Каменноостровский мост, опустив голову, медленно шла стройная и красивая рыжая девушка.
Уйдя с места неудавшегося покушения, Лина отвезла пистолет домой к Тане, но уснуть не смогла. Она опять вышла на улицу и уже несколько часов бродила по Городу и думала, думала…
И мысли ее были совсем невеселыми.
После того как Артур не позволил ей прикончить этого подонка, из нее будто выпустили воздух.
Ну почему, думала она, почему Артур вмешался?
Неужели он такой уж упертый защитник этой… как ее… социалистической законности? Хотя она давно уже и не социалистическая…
За время знакомства с Артуром Лина поняла, что, даже работая в какой-то там супертайной государственной организации, стоявшей на страже то ли закона, то ли какой-то безопасности, он вовсе не строит иллюзий по поводу справедливости и относится к существующему закону весьма скептически.
Ведь он сам на ее глазах застрелил троих бандитов и сделал это без всякого суда и следствия. А потом еще и вызвал чистильщиков, которые, понятное дело, отвезли трупы вовсе не в милицию, а куда-нибудь в их специальное место, а там…
Интересно, а куда они дели трупы?
Может быть, у них там есть свой тайный крематорий? Или они размололи мертвых бандитов в огромной мясорубке, как в фильме ужасов, и спустили их в канализацию?
Б-р-р-р!
Лина передернула плечами и, услышав пьяную песню, доносившуюся с воды, посмотрела вниз. По Неве, приближаясь к мосту, медленно плыл небольшой речной трамвайчик, переделанный под прогулочный катер.
На палубе вокруг большого стола расположились в живописных позах мужчины и женщины разного возраста. Все были совершенно пьяны, и это было видно по их широким жестам и нестройному пению.
Песня, которую они горланили с немалым воодушевлением, была о том, что какому-то казаку не спалось, и его преследовали кошмары. Toyнего конь расплясался, то ветры злые
