собой бритву.
Дорога до Сиреневых скал никаких проблем не вызвала. Неприятностей хватило вчера, а сегодня путь сам ложился под ноги Хэлкару и сопровождавшему его отряду.
Лес закончился, и Хэл, прикрывая глаза ладонью, постарался преодолеть открытое пространство как можно скорее. И дело тут было совсем не в каких-то опасностях с воздуха: после того, как люди в первые дни экспедиции частично перебили, а частично изгнали со Скал разумных птиц – урунгхов, создав себе огромное количество неприятностей, все здешнее пространство принадлежало жителям пещер. Киборги, «демоны Плацдарма» могли принимать любой облик – и в этом Хэлкару, неожиданно получившему под свое начало целый полк «демонов», предстояло убедиться. Но здесь начинался ослепительно белый песок, который резал глаза не хуже снега.
«Все мое… Ношу с собой, – передразнил Хэл самого себя. – А солнцезащитные очки, сударь, вы на Земле забыть изволили? Вот теперь и расплачивайтесь!»
«Да кто ж мог знать, что ты станешь местным Темным Властелином и солнечный свет вдруг будет тебе неприятен?» – возразил ему внутренний голос. Как частенько свойственно таким голосам, он старался оправдать своего собеседника, убедить его в том, что виной всему – обстоятельства.
«А надо было и это предвидеть!.. – перебил Хэл свой собственный внутренний голос. – Ладно, в пещере будет полегче».
«Ну-ну, полегче, как же… Ты фонарик часом не захватил с Земли? Или факел, на худой конец, соорудил, отправляясь в путь? Ах, нет? Ну вот и посмотришь, как оно там будет полегче!» – ехидно высказался внутренний голос перед тем, как заткнуться.
«Эльфы», судя по всему, тоже не жаловали яркий солнечный свет. Когда они – еще в виде «нетопырей» – впервые атаковали поселение, они старались делать это ночью. Однако сейчас, похоже, в их организмах произошли какие-то изменения – и все равно они чувствовали себя в тени гораздо лучше.
Ладно, с факелом можно что-нибудь придумать и на месте. Только бы побыстрее в тень…
У входа в пещеру Хэлкар остановился, внимательно приглядываясь. Вот не сюда ли сунулись в поисках мифического клада, утаенного от них, те несчастные «случайные»? Помнится, спаслись тогда не все из этой дурацкой экспедиции. Ну, ему-то сейчас подобная судьба не грозит.
– Наш дом, – нарушила молчание Мириэль, по-своему истолковавшая поведение Лорда-Хозяина.
Остальные «эльфы» уставились на Хэлкара с неким напряженным ожиданием, как будто, если ему что- нибудь не понравится, они немедленно наложат на себя руки, не вынеся такого позора.
«Черт знает что, – проворчал про себя Хэлкар. – Надо бы узнать, как там их запрограммировали. Если это нечто вроде самурайского кодекса поведения, то дело плохо. Они же тогда могут устроить себе харакири просто так, оттого, что Темный Властелин, видите ли, нахмуриться изволили. А я не хочу быть убийцей этих существ…»
Хэл устало вздохнул, но нашел в себе силы улыбнуться – мол, все замечательно, ребята, вы отлично подготовились к моей встрече, продолжайте в том же духе. А потом он, не сказав ни слова, двинулся вперед.
Из пещеры тянуло сыростью, кто другой мог бы сказать про замогильный холод. Но для Хэла после пути под палящим солнцем и белопесчаного пекла эта прохлада показалась настоящим раем.
Его свита шла следом. «Эльфы» были бесшумны и молчаливы, словно тени, и двигались в некотором отдалении. Лишь Эмрис и Мириэль, которых он выделил из остальной толпы с самого начала, могли позволить себе приблизиться к повелителю. Похоже, что у этих киборгов тоже существует некоторая иерархия, как в людских сообществах или стаях животных. Что ж, значит, на первое время с ними будет легче общаться.
Золотой свет дня становился с каждым шагом все слабее, потом он превратился в серые сумерки, которые тут же начали гаснуть.
Только тогда Хэлкар остановился, обернувшись на свой «почетный эскорт».
– Гм… – он прокашлялся. Все же проклятый мелкий песок каким-то немыслимым образом сумел проникнуть в горло. – Ребята, я не очень-то ориентируюсь в этих лабиринтах, может, покажете, что здесь и как, и где я вообще буду жить.
Эмрис сделал движение, будто хотел в очередной раз бухнуться на колени, и Хэлкару пришлось рявкнуть, чтобы тот стоял спокойно. Однако в следующее мгновение до Хэлкара дошло, что «эльф» теперь так и будет одиноко стоять на этом самом месте – до тех пор, пока не умрет от голода и жажды, буквально исполняя приказ своего повелителя.
Хэл подавил острое желание схватиться за голову. Похоже, теперь ему придется взвешивать каждое слово, чтобы – не дай того небеса, – не ляпнуть какое-нибудь убийственное приказание.
Мириэль кивнула и, протянув руку, произнесла коротко:
– Там. Дальше.
– Тогда веди.
Хэлкар пропустил «эльфийку» вперед и пошел следом, настороженно покосившись на Эмриса. Все же какой-то здравый смысл у киборга присутствовал. «Эльф» находился в раздумьях всего пару секунд, а потом мягко направился вслед за Хэлом, вероятно, каждое мгновение ожидая начальственного окрика.
И как только их воспитывал Древний Темный Властелин?!
Темнота сгустилась окончательно. Хэл, касаясь рукой гладкой, словно бы отполированной стены, замедлил шаги. Хорошо, что с ним провожатые, иначе можно очень даже запросто и ноги переломать или вообще загреметь куда-нибудь в пропасть. Надо было соорудить факел. «Эльфов» об этом попросить, что ли?
Словно отреагировав на мысли Хэлкара (а скорее всего, и вправду отреагировав), кристалл на груди слегка нагрелся. И тут же Хэл неожиданно ощутил, что различает четкий силуэт идущей впереди «эльфийки». Что удивительно, цветовое восприятие осталось почти прежним, никаких черно-бело-серых тонов не было. Сейчас Хэл отчетливо видел, что стены имеют гладкую поверхность и теплый коричнево- золотистый цвет с темно-зелеными искрами и прожилками. Но вместе с тем вокруг было все так же темно, и повелитель «эльфов» понял, что видит окружающее не обычным зрением, а как-то иначе. Внутреннее зрение включилось, что ли?
«Вот так, наверное, и открывается «третий глаз» у разных экстрасенсов, йогов и колдунов», – усмехнулся он про себя.
Если не вглядываться в окружающее, то на глаза как будто надевали черную повязку. Но стоило чуть- чуть напрячь зрение, пристальнее посмотреть на окружающие предметы – и мир тотчас же обретал очертания.
Хэлкар заметил, что потолок то и дело пересекали темные трещины, и сначала косился на них с опаской: а ну как рухнет на голову внезапно отколовшаяся глыба? Совсем как в давным-давно не шедших на ремонт домах в его родном земном городе – да и в других городах, надо полагать.
Однако, присмотревшись повнимательнее, он понял, что трещины повторяются, образуя странный, немного асимметричный узор, и, видимо, являются украшением. Или же они скрывают какие-то коммуникации.
Коридор повернул, и Хэлкар с «эльфами» вышли в большой зал. Пол здесь был неровным и более всего напоминал застывшие потоки лавы. С потолка свисали черные сосульки, но они не были сталактитами – это были потеки оплавленного камня, они излучали мягкое свечение, и это Хэл различил даже обычным, не магическим зрением.
Он инстинктивно шагнул назад, спиной наткнувшись на Эмриса, и поймал на себе удивленный и встревоженный взгляд обернувшейся «эльфийки».
Ф-фу! Хэлкар перевел дух, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце. Да, надо было захватить с Земли еще одну штучку – портативный счетчик Гейгера. И как теперь объяснить «эльфам», что такое радиация и что случается с теми, кто заполучил лучевую болезнь? Да и надо ли объяснять? Может, их организмы устроены так, что никакой лучевой болезни у них нет и в помине? Да, скорее всего, так оно и есть.
Хэлкар уже спокойнее посмотрел на сияние. Ладно, для собственного спокойствия будем считать, что это свечение – остатки некоей древней магии, а если нет… Что ж, тогда он свою дозу уже, надо полагать, получил, посему беспокоиться уже не о чем – поздно пить боржоми, коли почки отвалились…
