будет. И штрафплощадок не было, можно было без прав кататься. Дал треху и поехал дальше...
Роман улыбнулся:
– Ностальгируете о былом?
– Ни в коем случае! – Мужчина замахал руками. – Просто вспоминаю. То, что было, – не дай бог возвратится! Это ведь я говорю только об удобном для граждан попустительстве властей. А в другом эти самые власти... Вот сейчас у вас в кармане сколько валюты есть?
– Не знаю, – Роман пожал плечами. – Может быть, тысяча или вроде того.
– Ну так вот, двадцать пять лет назад вы бы получили за эту тысячу как раз двадцать пять лет строгого режима. А если бы валюты было больше, то и вышку. А все ваши деньги – в казну. А казной коммунисты распоряжались. То есть – деньги отнять, а человека убить. Ничего не напоминает?
– Еще как напоминает.
– Вот именно. Так что лучше уж пусть штрафплощадки и стрельба, чем постоянно под топором ходить. А за анекдоты по десятке навешивали – это вам как?
– Да... Но я несколько моложе вас, поэтому всего этого не пережил. Однако осведомлен в достаточной мере.
Мужчина лихо хватил третью рюмку и, расправив плечи, произнес:
– Ну вот. Жизнь вернулась в меня, и я вернулся к жизни. Небо стало голубее, солнце – ярче, и вы, дорогой исполнитель блатняка, уже не так портите картину мира. Все равно через сто лет об этом никто не вспомнит.
– Да, – Роман засмеялся, – мне тут на днях пришла в голову одна интересная мысль. За всю историю человечества никому еще не удалось выжить.
– Короче, все умерли, – кивнул мужчина, – но только вы не высказывайтесь так в присутствии какого- нибудь сильно религиозного человека.
Роман рассмеялся.
– Знаю, проходили, – ответил он. – У меня один приятель имеется, сильно пробитый по части христианства, так вот он тут же мне объяснил, кто выжил, а кто нет.
– У меня тоже такие имеются. Ну да бог с ними. Так что там эти менты, которые за вами погнались?
– Что менты, говорите? А ничего. Один, который был на служебной «девятке», свалился в яму на Сампсониевском, а другой, на своей «Ниве», выломал чугунный парапет и улетел в Невку. А я, значица, весь в белом, приехал сюда и пью пиво. И думаю, что же будет дальше. Вот устроят они план «Перехват» или операцию «ВихрьТайфун-Невод-Торнадо» и повяжут меня, бедного, завернут мне ласты за спину... Да только, думаю я, у них ничего не получится. Я ведь их машины и пальцем не тронул, а то, что они ездить не умеют, – их личная проблема. Ну, а кроме всего прочего, у меня и адвокат имеется...
Тут Роман, конечно же, соврал, хотя и не на все сто процентов. Никакого адвоката у него не было, но у Шапиро, естественно, таковой имелся, и не один. Так что можно было считать, что адвокат все-таки есть.
– Ну и, естественно, деньги, – закончил он, – их силу еще никто не отменял. Но я думаю, что деньги не понадобятся. Менты сами виноваты. Нечего гонки по городу устраивать.
– Точно, – кивнул мужчина.
Подумав, он налил себе водки и сказал:
– Синдром мы устранили, а теперь можно выпить уже не для поправки здоровья, а для удовольствия. Ваше здоровье.
Роман кивнул ему в ответ, и мужчина выпил четвертую рюмку.
– Главное – не набраться к вечеру, – сказал он, переведя дух, – а то завтра все сначала.
– Грозилась ворона говна не клевать, – глубокомысленно заметил Роман.
– Тут вы правы, – согласился с ним мужчина, – но... это уж как выйдет. Благими намерениями вымощена дорога в ад, так что их лучше не иметь. Кстати, насчет ада. То есть – насчет религиозных фанатиков и прочих адептов разнообразных религий.
Он закурил очередную сигарету и, облокотившись локтем на стол, задумчиво произнес:
– Достали, тупорылые...
– Это вы кого имеете в виду? – поинтересовался Роман.
– Да этих... – мужчина поморщился, – православных всяких.
– Что значит – всяких?
– А то и значит. Ведь они все православные. Что христиане, что исламисты, евреи опять же... Православный – значит правильный. А остальные, понятное дело, – козлы. А я говорю: какой такой Бог? Нэва хёрд[4] .
Выпустив струйку дыма, которая тут же улетела в сторону залива, мужчина посмотрел на Романа и сказал:
– Итак. Вселенная либо случилась, либо создана. Если она случилась, то и говорить не о чем. Рассмотрим второй вариант. Если она создана, то, соответственно, у нее имеется или был создатель, он же автор. Если был автор, то либо он создал весь этот балаган случайно, либо с намерением. Если случайно, то он либо знает об этом, либо нет. Например: шел в туалет, щелкнул выключателем, и там проскочила искра, которая и есть наша Вселенная. А он и не заметил. Или случайно получилось, а он посмотрел и подумал: ну и хрен с ним. Пусть себе. А уж если Вселенная создана целенаправленно, то... Вот тут-то все и начинается.
Роману стало интересно, и он, решив, что все равно изобразить из себя трезвенника не удастся, подозвал официанта и заказал двести граммов водки и закуску.
– Я так и знал, – кивнул мужчина, – куда ж вы денетесь?
Роман развел руками, подтверждая справедливость сказанного.
Через минуту официант принес водку, и, разлив ее по рюмкам, Роман спросил:
– Как вас называть?
– Меня-то? – мужчина усмехнулся. – Называйте Игорем. Не ошибетесь.
– Очень приятно, – сказал Роман. – Ну, тогда за знакомство!
– За знакомство!
Они выпили, и Игорь, закусив тонким полупрозрачным кусочком твердой колбасы, которая была разложена на небольшой тарелочке, произнес:
– Позвольте для начала сказать о себе. Я категорически отрицательно отношусь к любой религии, но об этом позже, однако в то же время атеистом себя не считаю, потому что если Богом, а также Хогом, Догом, Гогом или Магогом – какая разница! – называть некоего автора Вселенной, то я совершенно не имею ничего против того, что она, возможно, и создана в результате волевого решения, воплотившегося в действие. Я имею в виду акт творения. Между прочим, изготовление котлет – тоже акт творения.
– Согласен, – кивнул Роман, чувствуя, как водка согревает грудь и все еще державшее его после гонки с ментами напряжение начинает спадать.
– Итак, предположим: Вселенная создана. Кто создатель? Ответа на этот вопрос нет и быть не может, потому что степень несоизмеримости человека и этого создателя выходит за рамки любого самого безудержного воображения. И вообще – с вопросами надо быть поосторожнее. Напомню известную поговорку про дурацкий вопрос, на котором могут сломать голову сто мудрецов.
– Простите, – Роман поднял руку, – а какое у вас образование? Вы хорошо излагаете свои мысли.
– Образование обычное, девять классов. Я ушел из школы, когда понял, что главной целью большинства моих учителей было не наполнить меня знаниями, а нагнуть и приспособить к нуждам правящего класса, то есть коммунистов. Так что я даже школу не закончил. И, знаете, нисколько не жалею. Как сказал один известный человек, всему хорошему во мне я обязан книгам.
– Простите, что перебил, – сказал Роман.
Ему определенно нравился этот незнакомый человек.
– Ничего, – легко ответил Игорь. – Так вот, о создателе и всяком таком. Вы уж простите, что я через полчаса знакомства с места в карьер начал излагать вам свои заветные мысли.
– А оно так обычно и бывает, – произнес Роман. – С незнакомым человеком легче говорить о главном.
– Точно, – кивнул Игорь, – а еще по одной?
