— Береги сына, береги себя, — говорил Олег привычные слова. — И пошутил неловко: — Не плачь много. А то слезами истечешь!
— Не истеку. Меня много, — вымученно улыбнулась она.
Олег обрадовался. Если шутит, значит, все в порядке. Значит, выдержит и эту разлуку.
Он поцеловал в щечку ребенка, который ручонками пытался цапнуть его за нос, чмокнул в губы жену и направился на корабль. Слава Одину, самое тяжкое позади. Теперь он — вольная птица!
Погода установилась солнечная, с легким попутным ветерком. Суда, нехотя переваливаясь с бока на бок, бойко бежали под парусами; обгоняя их, устремлялись куда-то невысокие волны. Настроение у Олега повышалось по мере приближения к Градарике. Значит, будет остановка в Ладоге, и он встретится с Ивицей. Ему было неважно, как сложится эта встреча, как отнесется к нему девушка. Олег сгорал от нетерпения увидеть ее, глядеть на нее, следить за каждым ее движением… Нет, он теперь не будет надоедать. Он на примере своей жены понял, что по самый верный способ наскучить и надоесть ей; он стянет держаться немного в стороне, изредка напоминая о споем существовании, о том, что любит ее и готов ради нее пойти на любую жертву… И тогда она не устоит, ответит, обязательно ответит на его чувство.
Корабли вошли в Неву. Викинги сели за весла. Пустынные берега с бесконечными лесами и редкими селениями… Какими родными они казались Олегу! Как он сердцем прикипел к новой стране!.. Он стал думать, почему такое могло случиться. Наверно потому, что полюбил Ивицу. Она стала для него олицетворением этого пространства… Или, может, потому еще, что бескрайние просторы Градарики чем-то были схожи с необъятностью моря, которое он обожал с детства… А может, и то и другое объединилось и связало его с этим могучим, мощным в своей девственности краем…
Свернули в Волхов. Все подтянулись, потому что понимали: скоро Ладога, первая встреча с неизвестностью. Рюрик стоял на носу, напряженно вглядываясь вдаль, на вопросы отвечал коротко и односложно. Олег старался его не тревожить. Он понимал, что у человека решается вся дальнейшая судьба.
Показались башни Ладоги. Они приближались. Уже видны были воины на крепостных стенах. Вот они забегали, засуетились. Значит, увидели суда. Вот сейчас будет ясно, примет ли Ладога их с хлебом-солью или направит против них тучи стрел, мечи и пики…
Вот и пристань… В это время распахнулись ворота, и из них вышла группа людей, возглавлял ее купец Велегост. Олег узнал его сразу, за эти три года он нисколько не изменился.
Кинули сходни. Рюрик первым ступил на берег, следом за ним Олег с дружинниками.
Купец низко поклонился и протянул поднос с хлебом и солью. Сказал распевно:
— Милости просим в Ладогу, князь Рюрик, внук достославного Гостомысла! Благополучно ли прошло плавание к родным берегам?
— Путь наш был легким и приятным, — ответил Рюрик. — Помогали нам в пути и Ярило-солнышко, и Стрибог, повелитель ветров. Видно, по душе пришлись дела наши богам славянским!
Вместе с ладожанами проследовали в город. Олег жадно осматривался по сторонам, узнавал знакомые места. Но норманнского городка не было, на его месте чернело пепелище. Терем Богумира по- прежнему выделялся среди других строений, входная дверь приоткрыта, значит, кто-то живет. Может, Ивица?..
В купеческом тереме гостей ждал роскошный обед. В честь Рюрика произносились здравицы.
— Правления нам крепкого не хватает! — восклицал Велегост, высоко вздымая свой кубок. — Власть крепкая требуется, чтобы племена не враждовали между собой, а жили дружно и не мешали торговым людям со своим и жаром ездить по землям нашим. И тогда больше чужестранных купцов к нам приедет. И оттого край наш богатеть будет!
— Истину говоришь, Велегост! В самую точку попал! поддержал его боярин Кнах, убеленный сединой старец. — Я от имени землевладельцев скажу. Нам тоже нужен мир, чтобы пахарь спокойно обрабатывал свою землю. Чего не могут поделить наши племенные князья? Почему им так нравится силу свою доказывать? Народ наш, слава богам, не разбойничий. Это не кочевники какие-нибудь или горцы, которые без войн и набегов жизни себе не представляют. Руководи и управляй своим племенем, получай спокойно дань с населения. Так нет. Редкий год проходит, чтобы князья междусобойчики не устраивали! — Он стукнул кулаком по столу. — Пора устанавливать крепкую княжескую власть, и чтобы она передавалась по наследству от отца к сыну. И чтобы такая власть поприжала племенных вождей, не позволяла баловать да разорять народ!
Обе речи были встречены шумным одобрением. Тогда выступил Рюрик.
— Деда своего, Гостомысла, хорошо помню, — при полной тишине сказал он. — Большие усилия прилагал он для укрепления Новгородского княжества, жизни и здоровья не жалел, чтобы помочь своим братьям-славянам в борьбе против германцев. Четверо сыновей погибли в битвах с немцами, был казнен и мой отец, зять Гостомысла…
Рюрик сделал паузу, продолжал:
— Так вот намерен я выполнить завет моего деда и все силы положить на укрепление могущества государства нашего. Мыслю я, что без крепкой княжеской власти не поднять нам свою страну, не защитить против многочисленных врагов. Сяду на престол новгородский, обещаю добиваться тишины и покоя на нашей земле!
Когда пир вошел в свое русло, Олег подсел к купцу Велегосту и стал расспрашивать:
— Правда, что посадник умер?
— Да, год назад скончался Богумир.
— А внучка его, Ивица… в Ладоге живет?
— Ивица? Ивица вышла замуж за добытчика и уехала куда-то в Печорские леса. Сразу после смерти деда уехала.
У Олега оборвалось внутри. Будто померкло солнце, закончилась жизнь… Постепенно приходил в себя… Значит, где-то далеко, в необозримых лесных пространствах живет она теперь. Значит, он никогда ее не увидит. Разыскать Ивицу никому не под силу, даже самому новгородскому правителю. Как говорят, это все равно, что найти иголку в стоге сена.
Олег потерял интерес ко всему — и к пиру, и к Ладоге, и к Градарике. Он и стремился сюда только потому, что надеялся увидеть ее тоненькую фигурку, милое личико с огромными озорными глазами…
Он вышел на крыльцо терема, оперевшись о перила, стал глядеть в далекие синие лесные дали. Ивица, Ивица, где ты сейчас, куда улетела из родных мест, с кем проводишь время? Стал ли твоим мужем тот увалень-парень или выбрала кого-то другого? Явись хоть на минуту, чтобы я смог хоть краешком глаза взглянуть на тебя. Мелькни хоть на мгновенье, любовь моя, печаль моя, горе мое…
II
Рюрик не стал долго задерживаться в Ладоге. Уже на третий день, дав отдохнуть своим воинам, он двинулся к Новгороду.
— Вы вовремя явились, — говорил Рюрику купец Велегост, провожая норманнское войско на пристани. — Много мужиков-новгородцев ушло на промыслы в леса, немало уплыло с торговыми судами. Так что Вадим едва ли сможет набрать значительные силы. А если подойдет чудь, то и вовсе ему не устоять.
Выходя на берег возле Новгорода, Олег слышал, как безостановочно бухал вечевой барабан, его глухой, настойчивый звук далеко разносился под низкими, хмурыми облаками. Рюрик стал разворачивать подразделения, нацеливая на новгородскую крепость. Из леса выходила пестрая толпа чуди, неся с собой штурмовые лестницы.
— Выполнил-таки свое обещание Вергис, — удовлетворенно проговорил Рюрик. — А то несколько дней пришлось бы потратить на изготовление лестниц.
— Что, с ходу на приступ? — спросил Олег.
— Конечно. Пока противник не пришел в себя. Любимый способ действия викингов!
