Шагающий каприз [Striding Folly] (3 рассказа)

тревогой смотрел на всё это с некоторого расстояния. Затем сыщик встал на ноги и сказал:

— Вот вам, пожалуйста, Паффетт. Было двое мужчин. Они вошли в переулок со стороны деревни в подбитой гвоздями обуви и принесли с собой лестницу. Они установили лестницу здесь: трава, как вы видите, всё ещё немного примята, а в земле имеются две глубокие вмятины. Один человек поднялся наверх и собрал персики, в то время как другой, я думаю, стоял внизу на страже и принимал фрукты в сумку или какую-нибудь корзину. Это не проделки молодежи, Паффетт — длина шагов говорит, что это взрослые мужчины. Каких врагов вы нажили себе за время безобидной карьеры? Или кто ваши главные конкуренты в классе персиков?

— Ну, — медленно произнес мистер Паффетт, — персики выставляет священник и доктор Джеллибэнд с Грейт Пэгфорд, и Джек Бейкер, вы знаете, он — полицейский, который прибыл, когда Джо Селлон уехал в Канаду. И ещё есть старый Критч, у меня с ним был спор по поводу труб. И Mэггс, который кузнец — ему не понравилось, как я утёр ему нос в прошлом году своими овощами. О, и Вэггет, мясник, он выставляет персики. Но я не представляю, чтобы кто-либо из них мог сотворить такое. И ещё, милорд, а как они собрали эти персики? Они не могли достать их ни с вершины лестницы, ни со стены, уже не говоря о том, чтобы сидеть на этих бутылках. Вершина дерева на пять футов ниже верха стены.

— Это просто, — сказал Питер. — Подумайте о сорванных листьях и персике в ограждении, и представьте, как бы вы сделали это. Между прочим, если вы хотите доказательства, что ограбление было совершено с этой стороны, возьмите лестницу и посмотрите. Бьюсь об заклад на что угодно, вы обнаружите, что этот единственный оставшийся персик скрыт листьями от любого, кто смотрит сверху, хотя чётко виден из сада. Нет, проделать такое совсем не трудно; трудность в том, как наложить руку на преступника. К сожалению, нет следов, достаточно чётких, чтобы увидеть полный рисунок сапожных гвоздей.

Он на минуту задумался, в то время как мистер Паффетт наблюдал за ним с видом человека, с уверенностью ожидающего хороший фокус.

— Можно было бы пройтись по всем домам, — продолжал его светлость, — и поспрашивать или поискать. Но удивительно, как исчезают вещи и как замолкают люди, когда начинаешь задавать прямые вопросы. Особенно дети. Послушайте, Паффетт, я совсем не уверен, что мой блудный сын не может пролить некоторый свет на это дело. Но оставьте проведение экспертизы мне, поскольку, возможно, понадобится тонкая работа.

Когда вы уезжаете в действительно небольшое местечко за городом, оставив позади величественную публичность городской жизни в доме с десятью слугами, вместо старых проблем возникают новые. Едва остаётесь только вы, ваши трое детей, ваш незаменимый слуга и ваша, в равной степени, незаменимая служанка, сразу же как время, так и пространство оказываются полностью заполненными. Вы можете, переведя мужа в собственную комнату и разместив двух старших мальчиков в гардеробной, втиснуть дополнительного человека, которому, как мисс Куирк, вы зачем-то понадобились, но едва ли возможно бегать за нею весь день и следить, чтобы она не натворила бед. Это особенно справедливо, если вы по профессии писатель и если, кроме того, ваше представление о хорошем отдыхе состоит в том, чтобы, по возможности, быстро и эффективно избавиться от детей, книги, слуг и гостя и воспользоваться любым доступным моментом, чтобы повалять дурака вместе с хорошим, но по общему признанию, легкомысленным мужем. Харриет Уимзи, терзаясь муками творчества в гостиной, скосила один глаз на бумагу, а другим поглядывала на мастера Пола Уимзи, который потрошил старого плюшевого кролика на стуле у окна. Её уши напряженно ловили возможный вопль юного Роджера, возня которого с щенком на лужайке в любой момент могла закончиться катастрофой. Её сознание было занято сюжетом, а подсознание — фактом, что она на три месяца опаздывает с выполнением контракта. Если у нее случайно и промелькнула мысль о своём первенце, то это было связано только с вопросом, отвлекает ли он сейчас от работы Бантера или просто придумывает, собственными силёнками, чем бы ещё шокировать родителей. Сам он был последним человеком, который мог пораниться: он был ребенком с исключительным талантом всегда приземляться на ноги. И у неё совершенно не осталось внимания, которое она могла бы уделить мисс Куирк.

Мисс Куирк осмотрела дровяник, но там было пусто, и она не нашла ничего более подозрительного, чем топор, пила, клетка для кроликов, часть старого ковра и влажный круг на опилках. Она не удивилась, что доказательства уничтожены: Бредон чрезвычайно торопился покинуть стол за завтраком, а его родители закрыли на всё глаза и позволили ему уйти. И при этом Питер не потрудился исследовать помещение; он прямо из дома пошёл с этим Паффеттом, который, естественно, не мог настоять на обыске. И Питер, и Харриет, очевидно, просто прекратили расследование; они не хотели видеть последствий своей уродливой и ошибочной системы воспитания.

— Мама! Выйди и поиграй со мной в мяч!

— Сейчас, дорогой. Мне только нужно кое-что закончить.

— Мама, а сейчас это когда?

— Очень скоро. Приблизительно через десять минут.

— Мама, а что такое десять минут?

Харриет отложила ручку. Как добросовестный родитель, она не могла упустить такую возможность. Говорят, в четыре года учить ещё слишком рано, но дети бывают разные, и никогда не знаешь…

— Смотри, дорогой. Вот часы. Когда эта длинная стрелка доберётся сюда, пройдет десять минут.

— Когда это доберётся до этого?

— Да, дорогой. Посиди тихо, последи за ней и скажи мне, когда она там окажется.

Пауза. Мисс Куирк к этому времени обыскала гараж, оранжерею и сарай, в котором стоял электрический генератор.

— Мама, она не двигается.

— Нет, она двигается, только очень, очень медленно. Необходимо не спускать с неё глаз и быть очень внимательным.

Мисс Куирк достигла самых задних частей дома. Она вошла чёрным ходом и прошла через посудомоечную в проход, в котором, помимо прочего, была дверь в чулан для обуви. В этом месте она обнаружила деревенского вида служанку, которая чистила пару очень небольших ботинок.

— Вы видели?.. — начала было мисс Куирк. Затем ее взгляд упал на ботинки. — Это ботинки мастера Бредона?

— Да, мисс, — сказала служанка, потупив взгляд, как всегда бывает с молодыми слугами, когда их внезапно допрашивает посторонний человек.

— Они очень грязные, — констатировала мисс Куирк. Она помнила, что за завтраком на Бредоне были чистые сандалии. — Дайте-ка их мне на минутку, — потребовала мисс Куирк.

Маленькая служанка затравленно оглянулась в поисках совета, но и Бантер, и старшая служанка оказались заняты где-то в другом месте, и нельзя было отказать леди, гостящей в доме. Мисс Куирк решила заняться ботинками сама. — Я скоро их верну, — сказала она, кивнув, и вышла. Свежая влажная земля на ботинках Бредона и что-то секретно принесённое домой в ведре — чтобы сложить два и два нужен был Питер Уимзи. Но Питера Уимзи в нужном месте не оказалось. А то бы Мисс Куирк ему показала!

Мисс Куирк прошла дальше по проходу и приблизилась к двери. Когда она подошла вплотную, дверь приоткрылась, и из-за неё появилось очень грязное лицо Бредона. При виде неё оно мгновенно исчезло, как убегающий кролик.

— Ага! — сказала мисс Куирк. — Она сильно толкнула дверь. Но даже шестилетний ребёнок, если он сможет дотянуться и настроен решительно, способен правильно воспользоваться задвижкой.

— Роджер, дорогой, нет! Если трясти, стрелка не пойдет быстрее. Часам будет больно. О, смотри, какой ужасный разгром учинил Пол со своим кроликом. Помоги ему собрать кусочки, и ты увидишь, как эти десять минут закончатся.

Питер, возвратившись из сада мистера Паффетта, нашёл жену и две трети потомства, катающимися по лужайке с мячом. Получив приглашение присоединиться, он так и сделал, но уделил игре лишь часть внимания.