«Наука ныне полна романтики…»
Глуп, как поэт
А.Франс Наука ныне полна романтики -
Планк, Лобачевский, Эйнштейн, Дирак…
А где-нибудь на просторах Атлантики
Живет на краю эпохи дурак.
Атомный лайнер проходит, как облако,
Луч его стаю акул пережег.
А дурачок невзрачного облика
Тихо выходит на бережок.
Сидит он в чудесной тенистой тайне,
Счастьем лучится все существо.
Ах, поскорей бы умчался лайнер:
Русалка боится шума его.
И лайнер уходит, уходит, уходит,
Как именинник, по горло в дарах…
Вы, умники, знаете все о природе,
А вот русалку целует дурак.
Пепел сигары похож на кожу слона:
Серо-седой, слоистый, морщинистый, мощный.
За ним открывается знойная чья-то страна,
Достичь которую просто так — невозможно.
Но аромат, словно запах женских волос, —
Так пахнут на солнце морские сушеные стебли
Под жарким жужжанием хищных, как тигры, ос…
И все это, все это — в толстом сигарном пепле.
Вот тут, где молоденький явор
Красуется у реки,
Когда-то гигант динозавр
Прошел в четыре руки.
Бездушье, сколько ни пялься,
Не видит ни зги пред собой.
А здесь не только пальцы
Оттиснулись в магме седой:
Я вижу хребет зубастый,
Блеск доспехов крутых,
Глубокий и все-таки ясный
Щек полужаберный дых.
Что нас волнует при виде
Такого, как этот след?
Культурой ли нам привиты
Виденья дремучих лет?
И мы, оголтело глазея,
Гадая на все лады,
Смотрим с лицом ротозея
На чуждые эти следы…
Но вдруг на миг заметалась
Ящерица. Она,
Найдя следы, замечталась,
Будто с дремотного сна…
Ползет сквозь всякую заваль,
В себе затаивши века:
Ведь это сам динозавр,
Уменьшенный до вершка!
Но я возродил химеру,
Ее увеличив опять,
Плыву в мезозойскую эру
Лет миллионов на пять.
Стоит серебристы явор,
На ветках — сушка белья.
Здесь как-то прошел динозавр…
Быть может, это был я.
В древнейшем мире, когда потом
Еще и не снился эрам,
Жил на земле трицератопс,
Он был исполинским зверем.
Веками ревел в косматую тьму.
Но время его отлетело…
Чудовище вымерло потому,
Что башка
