Словно и не было ничего — ни потопа, ни ужаса, ни пропавшего с лица Земли вида 'человек разумный'. Просто переехали в другую квартиру. И только к вечеру Николаев начал припоминать. Всё — от момента, как дирижабль повис над городом, охваченным паникой, и до момента, как удалось выловить из воды всех, кого ещё можно было спасти — и на каждую лодку выбросили мешки с запасами воды и продовольствия, и прочего — вот что, значит, он возил по двадцать раз на дню последние несколько дней — и не только он, похоже, на том грузовичке столько было не увезти. Вот для чего пригодились герметичные контейнеры и шары-поплавки.
Теперь Николаеву не казалось, что всё это лишено смысла. Что нет смысла спасать и обеспечивать всем необходимым всех тех, кто вот-вот исчезнет непонятно куда.
— Ты во что любишь играть? — спросила Мария, после того, как зашла на кухню и объявила, что переезд окончен, ура.
Николаев не сразу нашёлся с ответом.
— Ну играть, играть. Бильярд? Боулинг? Может, игровые автоматы? Тут рядом много всего. Говори, что любишь.
— Да ни во что, — признался Николаев. — Пиво иногда выпивал, на выходных после работы. И всё.
Мария покивала.
— Даша, ты как, ходить ещё можешь? Вот хитрая! — Дарья показала им фантик от одной из 'волшебных' конфет и рассмеялась. — Ну, значит, помогай. Сейчас мы его поднимаем и идём выяснять, что он любит, кроме дома и семьи, да? Должна же быть у него тайная страсть! Кошка, ты с нами?
Кошка приоткрыла глаза, едва слышно мяукнула и отвернулась.
— Ну и ладно, нам больше достанется, — Мария подала руку Николаеву. — Подъём!
Он открыл глаза и уселся в постели. Судя по часам, без пяти четыре утра.
Мария сидела за столом, в этой комнате два письменных стола, и читала. Обернулась — странно, выглядит такой свежей! — и подсела на краешек дивана.
— Хорошо мы тебя вчера укатали, — улыбнулась она. — То, что нужно. Помнишь, что было?
Помнил. И бильярд пробовал, и дартсы, спорт смелых и ленивых, и прочее. А понравился больше всего боулинг. Там они и остались, чуть не до часу ночи. Помнил ещё, что Дарья заснула прямо там, в баре — и переживания, и просто усталость, и он нёс её домой на руках. Спать её Мария сама укладывала. Я сама буду за ней ухаживать, если нужно её раздеть или одеть. Для тебя это пустяки, никаких посторонних мыслей, а она очень расстроилась бы потом. Я видела, как она смотрит на себя в зеркало там, в ванной.
— Помню, — признал он. — А ты что не спишь?
— Уже выспалась. Там, у Даши. Ей что-то тревожное приснилось, надо было остаться. Не грей голову, с ней это бывает после сброса. Дала ей мишку под бочок, сама на полу устроилась, и всё в порядке. Завтра и не вспомнит.
Николаев протёр глаза. Точно, выспался. И картины минувшего конца света не пугали уже, и не давили.
— Помогло, — она взяла его за руку. — Я поговорить хотела. Мы с тобой чуть меньше месяца знакомы, но я сразу почувствовала, в том ещё лесу, что не случайно встретились. И Даша сразу захотела с тобой остаться. Ты и сам сказал потом, что мы семья, и мы с ней так же думаем.
Он держал её за руку. Она посмотрела ему в глаза и кивнула.
— Хорошо, что молчишь. Сам научился глупости не говорить? — она улыбнулась. — Не обижайся, я шучу. Быстро всё случилось, но здесь вообще всё быстро. И жизнь, и смерть. Расслабляться некогда, а жить всё равно хочется. Тьфу, опять меня понесло! Ты не сказал пока, что мы с ней хотим услышать. Только подумай, прежде чем сказать. Сам понимаешь, ни меня, ни её не обманешь. Тс-с-с! — она прижала палец к его губам. — Я же сказала, подумай. Торопить не будем. Но если нам тут ещё миллион лет вместе болтаться, я хочу чувствовать себя человеком. Вот тогда точно сама не свихнусь, и другим не дам.
Она поцеловала его, забрала книгу и ушла.
Через десять минут они уже оба сидели на кухне, говорили ни о чём и пили чай, у Марии чай, особенно чёрный, выходил теперь отменно. А ещё через час появилась Дарья. И стало ясно — конца света как и не было, жизнь продолжается. Необычная, но жизнь.
19.
— Откуда дирижабль? — улыбнулся дядя Гоша. — Знаешь, долго объяснять. Да и не умею я, это пусть Федя объясняет. Может, лучше сам посмотришь?
— В смысле? — не понял Николаев. Он не успевал за событиями: прошли всего сутки, а у него вновь были обе машины — и 'козлик', причём такой же ухоженный, в отличном состоянии, и грузовичок. Близнецы тех, предыдущих — только номера другие. Жора оказался администратором что надо: ему говорили, что нужно, он отвечал 'ясно', и… делал. Нет, ну машины, квартиры, вообще всё подобное — это понятно. Но дирижабль? Такие строили в начале двадцатого века, Николаев не поленился посмотреть в энциклопедии.
— Завтра пятница, — пояснил дядя Гоша. — Ничего срочного нет. Я сейчас напишу на бумаге, что надо сделать, а ты сделай. Ничего особенного, немного поездить на поезде. На электричке. Можешь девочек с собой взять, если им интересно. Просто сделай всё так, как написано — и поймёшь.
Николаев улыбнулся.
— Хорошо, дядя Гоша. От Фёдора есть новости?
Георгий Платонович покивал.
— Много новостей. Кое-что я уже передал Даше, она у нас теперь главная по архивам. Самое главное он сам расскажет. У нас сейчас одна задача: найти двенадцатого. Если Федя не ошибается, двенадцатый где-то здесь, среди нас. Конец света будет не очень сложный, за пару дней всё подготовим. Не так, как в этот раз было, почти две недели всё готовили.
— Откуда вы знаете, какой именно будет конец света? Или это тоже к Фёдору?
— К нему, — согласился Георгий Платонович. — У него все бумаги. Кроме Винни-Пуха, ридикюля и Фединого портфеля, у нас ничего не было, а записей столько, что приходилось чем-то жертвовать. А теперь, когда компьютеры есть, совсем другое дело. Ты не давай Даше работать по четырнадцать часов, хорошо?
— Само собой, — кивнул Николаев, забрал у дяди Гоши записку с инструкциями и откланялся. Что-то вертелось в голове, про портфель. Чёрт, как туго соображается, отвык пользоваться мозгом в полную силу.
— Конечно, хочу! — обрадовалась Дарья. — Завтра, да? Маша, а ты?
— Конечно, поедем, — согласилась Мария. — Чего дома сидеть? Вон погода какая хорошая. Странно, — она прочитала 'инструкции' от дяди Гоши. — Я одно помню — пока одна была, пыталась уехать куда-нибудь, и никогда не получалось. То автобусы не приходили, то поезда не ездили, то ещё что-нибудь. А пешком пыталась — никого людей не было за городом, страшно становилось.
— Меня тоже не выпускали, — подтвердила Дарья. — Не всех выпускают. Но если ездить хотя бы вдвоём, куда угодно выпустят.
— Кто не выпускает? — не выдержал Николаев.
Девушки переглянулись.
— Неясно, кто, — вздохнула Мария. — Федя сказал, архивы будет пересылать. А нам надо будет их как-то в компьютер записывать, или как правильно говорить? У Феди много интересного записано, в том числе про поездки. Но вот такого опыта, как тебе посоветовали, я не ставила. Уже не терпится посмотреть! Нужен фотик, да? Тогда пошли, купим, ещё не слишком поздно. Только я в них не разбираюсь.
