— Он купил дом Тревельянов рядом с нами, — вставил Ларри. — И добивается, чтобы вымостили дороги. И у него большая пробивная сила.
— Конечно, он получил взятку, — добавил Пендер.
— В общем, грязная история. Ну что же, мне пора домой, — заключил Ларри, вставая.
— А кто хочет, чтобы вымостили дороги? — спросил Квиллер. — Кто купил дом Тревельянов?
— Рэмсботтом.
— Если он действительно такой проходимец, как о нём говорят, почему же его всё время переизбирают?
— Он экономит деньги налогоплательщиков, противясь финансированию образования и культуры. А тут вмешивается Фонд К. и субсидирует новые начинания. Это ему на руку!
Квиллер проводил гостей до машины.
— Подумай об этом, — попросил Ларри. — Кевин Дун может многое тебе рассказать о естественном ландшафте. Он — настоящий профи. И люди прислушаются к твоим словам, Квилл.
Глава тринадцатая
Субботний визит в ресторан «Конь-огонь» считался особым событием у всех жителей Мускаунти, и Полли, которой Квиллер назначил там свидание, надела шёлковый розовый костюм и опалы. Когда Квиллер прибыл к ней домой, от неё исходило розовое свечение счастья.
— Тебе удивительно идёт розовый цвет, — заметил он. Ему не нравился блеклый бледно-розовый нарядов покойной Айрис Кобб, которая сначала была его квартирной хозяйкой в Центре, затем экономкой в Пикаксе и наконец менеджером Фермерского музея.
— Это по-настоящему тёплый розовый, — ответила Полли. — А мне нравится твой туалет!
На Квиллере был летний костюм его любимого цвета хаки с синей рубашкой и смелым галстуком (синим с розовым и белым). В смысле туалетов он прошёл долгий путь с тех дней, когда жил в Центре.
Брут и Катта вышли их проводить. Они рассеянно взглянули на Квиллера, когда тот произнёс: «Pax vobiscum![15]». Полли он сказал:
— Давай поедем на твоём автомобиле — он больше подходит к розовому и опалам, чем мой пикап.
Их путь пролегал мимо симпатичных деревушек: Литл-Хоуп, откуда была родом Мод Коггин; Уайлдкэт, которую прежде населяли исключительно Каттлбринки; Блэк-Крик, на мосту которой часто происходили аварии. За границей округа местность была более холмистая, а дороги — с уклоном. Затем показался Флепджек — прежде здесь располагался лагерь лесорубов, а ныне — общественный парк. Дорожные указатели показывали налево, на Хос-рэдиш, где родился Уэзерби Гуд, и направо, на Уинни-Хиллс и знаменитый ресторан «Конь-огонь».
По дороге Квиллер спросил:
— Как у тебя дела со Скамблом?
— Мы привыкаем друг к другу, и он продвигается вперёд.
— Надеюсь, только на холсте.
— Конечно, дорогой. Поразительно, как Пол использует красный, синий, жёлтый и серый, чтобы смоделировать контуры лица. Он применяет жёлтый, розовый и синий, чтобы оживить жемчуга и придать им блеск. Сегодня он тронул меня до глубины души, когда принёс подарок — платок, принадлежавший его бабушке. Платок такой тонкий, что я сказала Полу: наверное, он соткан из лунных лучей и крыльев фей.
«Интересно, дарит ли он такие платки каждой из своих натурщиц? Что он преподнёс члену окружной комиссии Рэмсботтому? Фляжку своего дедушки?…» — подумал Квиллер и хмыкнул в усы: как-то сомнительно это звучит… А Полли он сказал:
— Я никогда тебя не видел в таком поэтическом настроении. И как он отреагировал?
— Думаю, он был польщён. На самом деле я пыталась вызнать у него, кто заплатил за портрет Рэмсботтома, но он не сказал.
— Это означает, что денежки за портрет выложил казначей округа — твои и мои доллары, то есть наши налоги. По крайней мере, Скамбл не солгал. Сколько ещё осталось сеансов?
— Я не спрашивала. Мне не хочется, чтобы ему казалось, будто его торопят. Он говорит, что много
— Как реагируют Брут и Катта?
— Они просто исчезают. Он всегда говорит: «Я думал, у вас есть кошки». Но они появляются только после его ухода.
— Может быть, тут дело не только в скипидаре.
— О, Квилл! Ты такой циничный.
— А он когда-нибудь говорит о своих предках? Некоторые добрые люди в этих краях кривят душой, рассказывая о своём происхождении. Он ничего не говорил об этой своей бабушке? Как ты полагаешь, откуда у неё взялся такой платок?
— Я у него спрошу, — ответила Полли с вызовом. — Скажу, что мистеру Квиллеру не терпится узнать.
Ресторан «Конь-огонь» походил на конюшню: по углам стояли ясли с сеном, на стенах висела упряжь. Полли и Квиллер уселись за свой любимый столик в стойле, и им принесла меню юная расторопная пейзанка. В меню Полли не были проставлены цены, но все знали, что по ресторанным меркам они невероятно высоки. В тот вечер в качестве фирменного блюда предлагали филе страуса с помидорами, полентой с зеленью и соусом из чёрной смородины.
— Вы уверены, что это законно — есть страуса? — спросила Полли у официантки. — Это как-то… как- то неуместно. — Ей ответили, что страусов специально разводят на ферме для лучших ресторанов.
Объяснения не вполне убедили Полли, и она заказала вегетарианское блюдо, приправленное карри. А Квиллер решил рискнуть и попробовать страуса.
— Что ты читаешь в последнее время, дорогой? — спросила Полли.
— Марка Твена, писателя, который мне по душе. Тот справочник «От А до Я», который ты мне подарила, оживил мой интерес к нему. Эддингтон рыщет повсюду, отыскивая для меня все произведения Марка Твена. Сейчас я читаю «Налегке». Там есть один очерк с историей о большом сером коте по имени Том Кварц.
— Прости за тривиальность, — вставила Полли, — но у Теодора Рузвельта был кот с таким именем.
— Значит, он взял это имя из «Налегке» — книга очерков была опубликована в тысяча восемьсот семьдесят втором году. Том Кварц ошивался на рудниках, где добывали кварц. Однажды там готовили взрыв, не зная, что в шахте, на мешке, спит кот. От взрыва он взлетел под небеса, кувыркаясь в воздухе, а когда приземлился, весь в саже, то отбыл восвояси, исполненный отвращения.
Квиллера отвлекла пара — мужчина и женщина, — которых вели к стойлу через зал. Потом он осведомился:
— И о чём же сплетничали в библиотеке на этой неделе?
— О матче на приз. Больше ни о чём. Муж моей помощницы выступит в команде «Домкраты».
— А как насчёт компьютерных курсов? Ты привила своим постоянным читателям любовь к электронному каталогу?
Полли издала стон.
— На занятия пришёл только один, и среди добровольцев волнения. Вообще-то двое самых старых ушли. Все сотрудники библиотеки, которые помоложе, любят компьютеры, но…
— Как я тебе уже говорил, лично мне больше нравится добрый старый каталог на карточках. Однако
