– Уже сделано.
– И как следует накажите, когда очнется. Думаю, голодовка умерит ее агрессивность. Для существа с таким аппетитом это самое верное средство.
– А как насчет покупателя?
– Предоставьте ему любые удобства, каких он только потребует. За счет фирмы.
– Боюсь, что он очень нескоро сможет оценить их, милорд. Сейчас он в больнице. Все еще без сознания.
– Приставьте к нему моего личного врача. Остальным я займусь, когда вернусь, примерно через шесть часов. – И барон Риоваль щелчком отключил связь. – Идиоты, – проворчал он, потом сделал сдержанный, медитативный вдох и, словно программу из компьютерной памяти, вызвал обратно свои светские манеры. – Пожалуйста, извини, что нас прервали, Джориш.
Фелл снисходительно махнул ладонью – дескать, все понятно, дела.
– Так вот я говорю – не попросишь ли ты ее что-нибудь сыграть? – Риоваль кивнул в сторону квадди.
Старый барон заложил руки за спину и сверкнул зубами в благодушной улыбке.
– Сыграй нам, Николь.
Женщина робко кивнула, устроилась за инструментом и закрыла глаза. Тревога на ее лице, постепенно уступила место внутреннему покою, и музыкантка начала тихую сладкозвучную мелодию, которая постепенно крепла, разрасталась и ускорялась.
– Достаточно! – вскинул руку Риоваль. – Она совершенно такая, как ее описывали.
Николь остановилась на середине аккорда и медленно, глубоко вздохнула; ноздри ее затрепетали от обиды. Ее явно удручала невозможность довести пьесу до конца, ее артистическое достоинство было оскорблено. Резкими, порывистыми движениями она положила молоточки в гнезда по бокам цимбал и скрестила верхнюю и нижнюю пару рук. У Торна дернулся уголок рта, и он тоже скрестил руки на груди, невольно скопировав движение квадди. Майлз насторожился.
– Мой агент говорил правду, – повторил Риоваль.
– Тогда, возможно, твой агент передал тебе и мои сожаления, – сухо заметил Фелл.
– Конечно. Но он не был уполномочен предлагать сумму, превышающую некую цифру. Для такого исключительного случая необходим личный контакт.
– Дело в том, что я получаю от нее удовольствие здесь, где она есть, – сказал Фелл. – А в моем возрасте удовольствие получить гораздо труднее, чем деньги.
– Совершенно верно. Но одно можно заменить другим. Я мог бы предложить тебе нечто совершенно особенное, такое, чего нет в каталогах.
– Ничто не заменит мне удовольствие от ее музыки, Риоваль. От музыки, которая не просто прекрасна, а уникальна. Она естественна, не запятнана никаким искусственным вмешательством. И не может быть воспроизведена в твоих лабораториях.
– Мои лаборатории могут воспроизвести все что угодно, сэр.
Фелл улыбнулся, принимая скрытый вызов.
– Кроме уникальности. По определению.
Риоваль развел руками, признавая, что в этом философском споре он проиграл. Насколько понял Майлз, Фелл не просто наслаждался музыкой квадди – он еще и смаковал обладание тем, что так остро хотелось иметь его сопернику. Обыграть конкурента – радость, доступная в любом возрасте. Похоже, даже всемогущему Риовалю нелегко придумать что-то похлеще… А все же, если Риоваль найдет, чем заплатить Феллу, то какая сила на Архипелаге Джексона сможет спасти Николь? Майлз вдруг понял: он знает, что именно мог бы запросить старый барон. Интересно, догадывается ли Риоваль?
Молодой магнат чуть нахмурился.
– Тогда давай обсудим вопрос об образце тканей. Это ей не повредит, и ты сможешь без помех услаждаться ее игрой.
– Это повредит ее уникальности. Тебе же прекрасно известно, Ри, что, когда в оборот вводятся подделки, цена оригинала падает, – ухмыльнулся барон Фелл.
– Далеко не сразу, – напомнил Риоваль. – Время взросления клона – не меньше десяти лет. Ах, но ведь ты же и сам это знаешь!
Он покраснел и слегка поклонился, словно извиняясь за допущенную неловкость.
Судя по тому, как сжал губы Фелл, это и вправду была серьезная неловкость.
– Действительно, знаю, – сухо отозвался он.
В этот миг Торн, внимательно прислушивавшийся к обмену репликами, не выдержал:
– Вы не имеете права продавать ее ткани! Они вам не принадлежат! Она не конструкт Архипелага Джексона, а свободнорожденная гражданка Галактики!
Вельможи повернулись к Белу, словно наемник был каким-то неожиданно и некстати заговорившим предметом мебели.
– Барон может продать ее контракт, – пояснил Риоваль с холодной снисходительностью. – Именно это мы и обсуждаем. Между собой.
Бел проигнорировал намек:
– А какая разница на Джексоне, называете вы это контрактом или плотью?
Риоваль улыбнулся:
– Абсолютно никакой.
– Но это совершенно противозаконно!
– Законно, дорогой мой… э-э… да, вы ведь бетанец, не так ли? Ну тогда все понятно… Законно или противозаконно то, что планета, на которой вы находитесь, называет таковым и способна отследить за его выполнением. Я здесь что-то не вижу ваших бетанских правоохранителей, которые навязали бы всем нам свое нелепое понимание этики, а ты, Джориш?
Старый барон слушал их спор, приподняв брови, и явно разрывался между гневом и желанием расхохотаться.
– Значит, если я вытащу бластер и снесу вам голову, это будет совершенно законно? – осведомился Торн.
Охранник Риоваля напрягся, готовясь к молниеносному броску.
– Заткнись, Бел, – чуть слышно пробормотал Майлз.
А Риоваль, по-видимому, уже вошел во вкус новой игры.
– У вас нет оружия. Но если отбросить юриспруденцию, то у моих подчиненных есть приказ мстить за меня. Это, так сказать, естественный или фактический закон. В результате вы увидите, что ваш неразумный порыв был поистине противозаконен.
Барон Фелл поймал взгляд Майлза и чуть заметно наклонил голову. Пора вмешаться.
– Ну довольно, идемте, капитан, – сказал Майлз. – Мы у барона не единственные гости.
– Советую отведать горячих закусок, – гостеприимно предложил Фелл.
Риоваль тут же забыл о своем оппоненте и повернулся к Майлзу:
– Прошу посетить мое заведение, если будете спускаться на планету, адмирал. Даже бетанец может там с пользой расширить свой кругозор. Я уверен, что мои служащие сумеют найти для вас что-нибудь интересное и за приемлемую сумму.
– Теперь уже не найдут, – отозвался Майлз. – Все наши деньги – у барона Фелла.
– Ах как жаль. Ну, может, в следующий раз.
Момент для расставания был самым подходящим, но Бел не двинулся с места.
– Вы не смеете продавать эту гражданку Галактики!
И он резко махнул рукой в сторону квадди, чьи сосредоточенные голубые глаза сверкали за переливающейся поверхностью шара.
Риоваль остановился на полпути и изобразил на лице искреннее изумление.
– О, капитан! Я только сейчас понял. Бетанец… Значит, вы настоящий генетический гермафродит! У вас самого есть определенное редкое качество, имеющее рыночную стоимость. Я могу предложить вам совершенно потрясающую работу, которая заставит вас по-новому видеть мир. И заработок вдвое выше вашего теперешнего! Причем в вас даже не будут стрелять. Гарантирую, что вы будете пользоваться
