Полина, хоть и надув губы, послушалась. А когда посмотрела в зеркало и вовсе заулыбалась:
– Симпатевый мужчинка получился!
– А то! – подмигнул ей Павел. А в груди у него разлилось приятное тепло. «Чего это я?» – удивился он и ненароком тоже глянул в зеркало. Милое личико с широко распахнутыми ясными глазками, увиденное там, неожиданно заставило его удивиться еще больше. «Неужели я... Да ну, чушь! Немедленно выбрось из головы эту нелепость!» Он рассердился на себя необычайно, но увидев, как отражение нахмурило изящные бровки, почувствовал что тепло в груди разрослось, достигнув уже шеи, а также спустилось и вниз, к животу…
«Эй-ей-ей!» – чуть не завопил Павел и стремительно потащил едва успевшую завязать кроссовки Полину из квартиры. Та удивленно посмотрела на «парня», но вряд ли смогла догадаться, что сделало его вдруг таким смущенным и торопливо-нервным. Если бы ей открылась истина, вряд ли она позволила бы себе сказать Павлу возмущенным тоном:
– Ты чего меня поволок, как мешок с картошкой? Опаздываем, что ли? Этот твой друг, он что, последние часы доживает?
– Типун тебе на язык! – возмутился Павел. К счастью, бестактность «девушки» вернула его в обычное состояние. Увы, лишь внутреннее. – Он всего лишь с неба грохнулся.
– Падший ангел? – попыталась сострить Полина.
– Почти. Но скорее – Карлсон. Дельтапланерист он. Не только, разумеется, но и – в том числе. В общем, как в песне поется, «однажды в полете мотор отказал»...
– Сердце, что ли, не выдержало?
– При чем тут сердце? – заморгал Павел. – Настоящий мотор. Железный.
– У дельтапланов разве бывают моторы?
– Бывают. Это ведь мотодельтаплан. Почти как самолет в миниатюре. Может лететь, куда пилоту требуется. Но иногда вот падает, к сожалению...
– Ага, – свела брови Полина. – Извини, я тут расшутилась... Разбился, наверное, парень сильно?..
– Ну, могло быть гораздо хуже. Но Герка – вообще везучий человек. Классный парень! Тебе наверняка понравится... – сказал Павел. Сказал, а сам неожиданно подумал, что если Коготков и впрямь Полине очень понравится, то вряд ли это понравится ему, Павлу. И снова разозлился на свои дурацкие мысли.
Впрочем, Полина лишь фыркнула в ответ:
– Вот еще!..
И Павел поспешил внести в вопрос ясность:
– Я имел в виду – в чисто человеческом смысле.
– Ах, в человеческом? Тады ладно! – улыбнулась Полина и зачем-то вдруг подмигнула...
4
Полина припарковала «девятку» на стоянке больничного городка и откинулась в кресле:
– Ну, иди. Я тебя лучше здесь подожду.
– Да? – посмотрел на нее Павел. – Ты хорошо подумала?
– А что? – Полина встретила полный немого укора взгляд «болотных» глаз и треснула себя по лбу: – Забываю все время!.. Хотя… А как мы ему представимся? Что вообще говорить будем?
– Да уж… – задумался Павел. – Вообще-то Герке надо правду рассказать. Вот только поверит ли?..
– Ты уж постарайся! – ехидно ответила Полина, выбираясь из машины.
Герка обрадовался Павлу. Фигуру Полины (то есть, конечно, Павла в ее обличье) он тоже окинул заинтересованным взглядом.
– Наконец-то! – сказал он.
– Я же вчера у тебя был!.. – ляпнул Павел и осекся, понимая, что Герка имел в виду совсем другое. Зато теперь друг захлопал глазами, затряс головой, но тут же поморщился от боли:
– Это кто из вас сказал?..
– Я, конечно, – пришла на выручку Полина, предостерегающе наступив на ногу Павлу.
– Да… Неприятная штука сотрясение мозга, – прокомментировал Коготков. – Мне сейчас почудилось… Ладно, знакомь давай! – подмигнул он Полине.
– Полина, – поторопился пропищать Павел, для чего-то изменив голос. И даже попытался присесть в книксене. За что получил чувствительный пинок в голень от «настоящей» Полины.
– Ну, а я – Гера. Одноклассник вот этого вот…
– Я о вас слышала… – снова пискнул Павел, но тут же закашлялся и продолжил уже нормально: – Мы с вами поговорить хотели.
– Поговорить? – захлопал глазами Герка. – Так я всегда с радостью!.. А ты чего молчишь? – глянул он на хмурящуюся Полину.
– Надо выйти, – сухо ответила та. – Приватный разговор намечается.
Герка покрутил головой. В палате, кроме него, лежало еще двое больных. Один из них, пожилой мужчина, спал, отвернувшись к стене, второй – молодой парень, скорее всего, еще школьник – уткнулся носом в электронный «Тетрис», который изможденно попискивал в его шустро дергающими большими пальцами руках.
– Да нас и тут никто не услышит…
– Герочка, вам трудно встать и выйти в коридор? – сочувственно захлопал глазами Павел. – Вам больно, да? Бедненький…
Павел знал, на что давить. Герка вспыхнул, откинул одеяло и, морщась от боли, нащупал здоровой рукой костыль, стоявший в изголовье кровати.
Павлу было стыдно за свой поступок и жалко друга, но то, что они с Полиной собирались тому рассказать, никоим образом не предназначалось для чужих ушей.
– Давайте я вам помогу! – подскочила к Герке Полина.
– Чего это ты со мной на «вы»?.. – Герка от изумления перестал даже морщиться.
– Сейчас узнаешь, – хмыкнул Павел. – Вот выйдем только… Сможешь?
Герка, обалдевший совершенно, закивал.
– Юмористы вы, ребята, – хмыкнул он и заковылял к двери. – Подходите друг к другу идеально… Аж завидно!
Павел невольно бросил взгляд на Полину. Та, зардевшись, опустила глаза.
– Ну, вы идете, нет? – обернулся, взявшийся уже за дверную ручку Герка. – Звали, звали… Наглядеться друг на друга не можете?
Теперь вспыхнул и Павел:
– Поприкуси язычок-то! – буркнул он, отчего Герка даже пошатнулся и едва не упал.
– Да уж!.. – хмыкнул он, сморщившись от резкого движения, и осторожно мотая головой, вышел в коридор.
К счастью, широкая скамейка, обитая дерматином, которая стояла в закутке возле окна, оказалась свободной. Герка тяжело опустился на нее и, прищурившись, окинул взглядом переминающуюся напротив парочку:
– Выкладывайте. Вижу, и впрямь поговорить есть о чем.
Павел опустился на скамейку рядом с Геркой. Полина, чуть помедлив, села по другую от него сторону.
Герка посмотрел сначала на нее, затем перевел взгляд на Павла. Тот не опустил глаз, терпеливо, не мигая, выдержав пристальный взгляд друга.
– Интересная девушка, – проговорил Гера, и, по прежнему глядя в зеленовато-бурые женские глаза, спросил: – Правда, Павел?
