Квин надул щеки и медленно сквозь них выдохнул. Что такое вообще с ним делается? Она живет во Флориде. Он – в Нью-Йорке. Она болтается по пляжу – истый беззаботный строительный подсобник в юбке. Он важная шишка в корпоративной иерархии, его зарплата выражается шестью цифрами, он привык разговаривать с позиции силы – разговаривать круто.
Только вот подходят они друг другу. Подходят и все.
Прихлебывая холодный кофе, Квин увидел через край чашки двух дельфинов. Разбили поверхность воды, появившись двумя изящными изгибами, занырнули опять. Образуют ли они пары на всю жизнь? Где- то он читал, что да. На воде осталась после них рябь.
На всю жизнь – это нормально. Не это тревожит его сейчас.
Что будет с Николь, которая вложила в «Морской ветерок» душу? Согласно его чудесному плану она станет наемным работником, полностью зависящим от прихоти какой-то там невидимой корпорации. И это после того, как ее прадедушка сам построил гостиницу! Вот что не давало Квину покоя.
Ему вдруг настолько захотелось сделать ее счастливой, что он пошатнулся. Ну да, он хочет ее иметь в своих объятиях, и в своей постели, и в своей жизни. Но еще больше он хочет, чтобы она была счастлива.
Он направился на кухню. Все. Попался, застрял с концами, и накрепко.
Нашелся конверт, принесенный вчера с дворика Николь. Вот и страховой полис, целый океан очень мелкой печати. Ну кому на свете под силу прочесть все это, каждое слово в этой горе словесного мусора?
Мне.
Квин шлепнулся на высокую табуретку и вперился в бумагу. Где-то в этих строчках непременно найдется ошибка, или обходной путь, или нарушение закона – или опечатка, наконец. И Николь Уайтейкер получит все, что ей причитается. И ни каплей меньше.
Но нужен запасной план на тот случай, если инстинкт его подведет. Отыскивая сотовый телефон и по памяти набирая номер, он улыбался сам себе. Блестящий план. После двух звонков телефон ответил.
– Держись и слушай. – Квин был уверен, что его голос узнают. Глубоко вдохнул и произнес: – Я влюбился.
Проезжая мимо панно, стоявшего на Первом шоссе, Николь закрыла глаза, чтобы не прочесть того, что там написано. Но быстро открыла их снова: незачем подвергать опасности свою жизнь. После этого она смотрела строго вперед, легко справляясь с утренним наплывом машин. Это путешествие к тетушке она предприняла под влиянием порыва. Плохо, что Фредди уехала с острова, но что же делать, если ее портняжный бизнес так разросся, что ей требуется больший простор, а цены на недвижимость Сент-Джозефа поднялись к самому небу.
Николь сглотнула, вспоминая неуклюжее прощание с Квином. Он хотел поцеловать ее, она увернулась и как-то сумела выскользнуть за дверь.
И даже не остановилась, чтобы забросить вещи в свой временный приют или переодеться. Забираясь в машину, она думала только о том, чтобы поскорее убраться подальше от Квина. Или Мака. Или как бы он там себя ни звал.
– Мак-Враль, – ворчала она, открывая дверь в отдельно стоящий гараж, употребляемый Фредди для работы. – Это подходит ему больше всего.
Фредди подняла на нее взгляд от горы золотой парчи. Черные волосы болтаются на макушке хвостом, на лице – никакой косметики.
– Парча не должна ничего прикрывать. Ее носят без ничего, только с изяществом. Конечно, если цвета сочетаются. Привет, конфетка. – Фредди помахала тканью в воздухе. – Что заставило тебя бросить работу в это прелестное утро?
Николь улыбнулась ей. Правильно она решила сбежать.
– Влюбленная парочка платит хорошие денежки за то, чтобы пожить в моем домике. Нельзя ли мне побыть пару дней здесь?
Тетушка нахмурилась.
– Конечно. Отличная идея. Ага, отличная.
– Мне только нужно где-нибудь переспать ночку-другую. – Кроме шестнадцатого номера. – Если не возражаешь.
– Нет, конечно, – сказала Фредди, не спуская с нее настороженного взгляда.
Николь двинулась к стоящим в ряд манекенам без рук и голов, пощупала воздушную ткань на одном из них.
– Это очень красиво.
– Угу. Очень похоже на юбку, что на тебе. С ней хорошо сочетается этот топик, – добавила Фредди. – Гораздо более... как бы сказать... откровенно, чем то, что я сконструировала к ней сама. Идет тебе.
Николь отвернулась к двери. Еще минута, и тетя наверняка будет знать в точности, насколько именно Николь была откровенна и с кем.
– Просто здорово видеть тебя в чем-то, льстящем твоей прекрасной фигуре, а не прячущем ее. – Слова Фредди остановили Николь. – Должно быть, твою жизнь переменил Юпитер, находящийся в созвездии Овна.
Николь засмеялась. Фредди вечно объясняет все при помощи астрологии.
Фредди приподняла ткань, измеряя ее наметанным глазом и скрыв свое лицо от взгляда Николь.
– Или это Квин Макграт вызывает перемены в тебе.
– Ого, – сказала Николь, отодвигая парчу вниз, чтобы видеть глаза тетки. – Не так уж много времени это у тебя заняло.
– Мой девиз – скорость. – Тетя бросила свою парчу и взяла племянницу за руку. – Поговорим об этом?
– Не о чем там говорить.
Фредди сморщила нос и понюхала.
– Пахнет проблемами, недовольством. И чем-то еще. Ах да, любовью.
Николь отпрыгнула назад.
– Твой нос не работает. Потому что это не любовь. Похоть, может быть, ну, чуть-чуть больше, но я не собираюсь влюбляться в типа, которому не верю, который врет, как актер, обещает одно и через пять минут уговаривается по телефону о другом. И это другое лишит меня в жизни основания. Это не любовь, тетя. Мне не нужна любовь. Она только подводит людей, а я хочу просто прожить свою жизнь...
– Тпру-у! – Фредди подняла обе руки вверх. – Отдышись, дорогуша. И прислушайся к тому, что говоришь.
Николь перевела дыхание, села на помост для примерок, положив локти на колени, а голову – на руки.
– Извини меня. Но это не любовь.
– Сей протест весьма изряден, – торжественно продекламировала Фредди, усаживаясь рядом с Николь. Обняла ее за плечи и сжала. – Что произошло?
– Это длинная история.
– Время у меня есть.
Николь потрясла головой и закрыла лицо руками.
– Сложно все. Путаница с именами. Тайные послания. – Она поглядела на тетку сквозь раздвинутые пальцы. – Лифтовый секс.
Рот Фредди разошелся до ушей.
– Бог мой. Эта парча сегодня подождет. Рассказывай все-все.
Николь осталось только вздыхать.
– Ну, история началась с этого чертова лифта...
Тетя не требовала много подробностей, но получила достаточно, чтобы ее воображение могло вставить недостающее. К тому времени, как повествование дошло до утреннего звонка, явились непрошеные слезы.
– Он бизнесмен, тетя. К этому все сводится. – Николь вытерла мокрую щеку. – Не знаю, станет ли он убеждать своего шефа не сносить строений. Очень уж у него много поставлено на карту. Возможность стать
