— Извините, не могу вам помочь.
Внезапно задняя дверца иномарки распахнулась, и из салона выпрыгнул мощный детина с внешностью заправского громилы. Плечистый толкнул Ирину прямо в объятия дружка. Женщина не успела даже сообразить, что происходит. Детина легко втащил ее в салон. Дверца захлопнулась, и иномарка, заурчав двигателем, рванула с места. Плечистый же оглянулся на окна домов, на сияющие яркими огнями витрины киосков и, засунув руки поглубже в карманы плаща, прогулочным шагом двинулся вдоль проспекта.
Ирина рванулась, но громила держал ее крепко.
— Успокойся, цыпа, — ухмыльнулся он. — Не суетись. Целее будешь.
— Не дури. — Сидящий на переднем пассажирском сиденье человек обернулся. Это был довольно симпатичный мужчина лет тридцати пяти с обаятельной улыбкой и грустными темными глазами. — Тебе всё равно не вырваться, пока мы сами тебя не отпустим.
— Кто вы такие? — задыхаясь, спросила Ирина.
— Считай, что тебя пригласили в гости.
Говорящий вновь отвернулся, но зеркальце заднего вида было повёрнуто таким образом, что женщина все время видела его глаза. В тоне мужчины не слышалось враждебности, и это несколько успокаивало.
— Главное, не делай глупостей, и все закончится хорошо.
— Куда вы меня везете? Что вам нужно?
— В гости. — Мужчина вновь улыбнулся вполне дружелюбно. — Как я и говорил. А нужно нам самую малость. Чтобы твои друзья вернули то, что они должны вернуть.
— Я не понимаю.
— И хорошо. Зачем тебе? Много будешь знать — скоро состаришься.
— И помрёшь, — гоготнул детина.
Ирина повернулась к нему. Лицо её стало холодно-бесстрастным.
— Че? — спросил громила. — Да не шугайся. Будешь хорошо себя вести — ничё с тобой не случится. Поразвлечёмся маленько и отпустим. Ещё и денежек на такси дадим. «Зелёных».
Ирина вдруг подалась вперёд, почти прижавшись к амбалу грудью, и впилась ему пальцами в лицо. Судя по всему, метила она в глаза, но бугай успел отпрянуть. Неожидав такой прыти от худенькой женщины, он разжал хватку, заревел:
— Су-ука!
Ирина рванулась, намереваясь выскочить из машины. Ей даже удалось распахнуть дверцу, но пальцы бугая болезненно-сильно сомкнулись на её плече. Второй рукой громила зажимал щеку. Сама не желая того, женщина угодила ему в нервный узел над верхней челюстью. Лицо амбала перекосило от злобы.
— Тварь! — рявкнул он и вдруг коротко и точно ударил Ирину в солнечное сплетение.
Женщина задохнулась от боли и переломилась пополам, закашлялась. Амбал ударил ее еще раз, по голове. Уже не примериваясь, а так, наотмашь, сверху вниз. Она застонала.
— Хватит, хватит, — остановил бугая обаятельный. — Убьёшь ведь.
— Хрен с ней! — Громила зло уставился на всё ещё согнувшуюся Ирину. — Сука, я бы её прям щас замочил.
Обаятельный повернулся к женщине.
— Ну зачем ты так? Я же сказал: «В гости». Ты не знаешь слова «гости»? Посидим, выпьем хорошей водки. Ты пьёшь водку или предпочитаешь что-нибудь послабее? — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Шашлык вкусный покушаем. Любишь шашлык? Я так и думал. Подождём, пока твои друзья принесут бумаги. И всё. Потом отвезем тебя домой. Это называется «гости».
Голос звучал спокойно, увещевающе, смешиваясь с монотонным бурчанием мотора. Непонятно было, издевается мужчина или это его обычная манера разговора. Ирина выпрямилась, стараясь отдышаться. По лицу ее текли слезы. Мужчина посмотрел в зеркало, обернулся и, достав из кармана платок, принялся вытирать женщине щеки, приговаривая:
— Видишь, ничего страшного. Мы обычные люди. Такие же, как и все остальные. Тебе нечего бояться. Вот если бы ты пригласила меня в гости, я бы не боялся и не убегал. Ты пригласишь меня в гости? Пригласишь? — Женщина кивнула. Теперь она почувствовала за его внешней умиротворенностью нечто другое, не передаваемое обычными словами. Нечто ватно-жуткое, переживаемое только в душных ночных кошмарах. — Вот и хорошо. Мы еще будем друзьями, увидишь. Ты любишь друзей? Я, например, люблю и стараюсь их не огорчать.
— Я не буду… огорчать… — едва слышно произнесла Ирина.
Она пока ещё не совсем оправилась после ударов громилы.
— Прекрасно. — Мужчина снова улыбнулся. У него была хорошая улыбка. Аленделоновская.
Повернувшись, он опустил стекло и выбросил платок в окно.
«Телефон затрезвонил часа в три ночи. Ирина должна была бы давно приехать. Я жадно ловил гул лифта, ожидая, что вот сейчас кабина остановится на нашем этаже, лязгнет тяжело сетчатая дверь, а затем по прихожей раскатится веселенькая трель. Лифт упрямо проползал мимо. Трели не было. Ирина так и не появилась. В двенадцать я забеспокоился. К часу начал здорово нервничать. Теперь же находился на грани паники. Олег вновь оказался прав, и это меня напугало. Он, несомненно, знал ТОТ мир лучше меня, неплохо разбирался в его тонкостях, мог заранее спрогнозировать, чего следует ожидать и бояться, откуда придут неприятности и как себя вести, когда они, неприятности, случатся. Сказал „твою женщину украдут“ — украли. Но ещё Олег сказал, что Ирину убьют…
Сейчас он сидел напротив, в стареньком кресле, положив винтовку поперек живота, и наблюдал за мной. Я же расхаживал по комнате из угла в угол. Когда телефон разразился неприятной, режущей трелью, Олег кивнул:
— Возьми трубку. Только спокойно, спокойно, без суеты. Не давай им понять, что ты взволнован. — Я смотрел на телефон словно загипнотизированный. Как будто и не телефон это был вовсе, а бомба замедленного действия, отсчитывающая последние секунды наших жизней. — Переведи дыхание. Так, хорошо. Теперь медленно снимай трубку. Давай.
Я протянул руку, коснулся кончиками пальцев трубки, и на мгновение мне показалось, что она раскалена докрасна.
— Алло!
— Иван Владимирович? — Собеседник, в точности как Сергей Борисович, был спокоен и корректен. Что-то странное происходит с бандитами в последнее время. Или только с их „боссами“? Хотя… это только дундуки орут на дундуков. Вот такая ледяная, безупречная вежливость производит куда более сильное впечатление. — Доброй ночи.
— Ну, доброй, — ответил я с вполне оправданным раздражением человека, которого вытащили из тёплой кровати. — И что дальше.
— Ваша Ирочка у нас в гостях. Она просто чудо.
Человек засмеялся. Не издевательски, а в точности как добряк и умница, сообщающий лучшему другу о крупном выигрыше в лотерею. Сердце мое ухнуло в пропасть. Тело сковало оцепенение.
— Какая Ирочка? — старательно „не понимая“, спросил я.
Олег вдруг зевнул, широко и смачно. Через секунду сам собой распахнулся и мой рот. Олег улыбнулся, кивнул удовлетворенно и показал большой палец.
— Ива-ан Владимирович, не надо. Вроде бы умный, образованный человек, а разыгрываете какой-то дешёвый спектакль. Впрочем, вы режиссер, вам простительно. На первый раз. Так вот, Ирочка погостит у нас, пока вы не вернете наши акции.
— Какие еще акции? — Возмущение получилось у меня вполне натурально. — Слушайте, вам что, делать нечего? Если не перестанете хулиганить, позвоню в милицию.
Я бросил трубку.
— Молодец! — Олег выглядел довольным. — Хорошо говорил. Убедительно. — Телефон затрезвонил снова. — Теперь будь осторожен. Не переигрывай.
— Ну в чём дело? — сорвал я трубку.
— Иван Владимирович, не стройте из себя идиота, — резко произнес звонящий. — Иначе через минуту
