Однажды он исчез на чужестранном корабле, и Анхис сказал, что он не вернется. Но он вернулся в страшный день. После смерти Анхиса она была уверена, что Эней убьет ее, или она убьет себя и своего сына. Но он не убил. Геликаон снова уплыл через несколько дней, сделал Дио царем, оставив их под защитой Гарус и старого Павзания. Это были самые счастливые годы…
– Халисия, посмотри на меня. Посмотри на меня!
Она подняла глаза, но ее обнимал не отец. У отца были карие глаза, а эти – голубые. Царица вспомнила голубые глаза…
– Халисия! – она почувствовала, как сильные руки трясут ее. – Это Эней. Скажи: «Эней».
– Эней. – Женщина нахмурилась и посмотрела на опасный край скалы и серое море под их ногами. – Что ты здесь делаешь?
– Твоя служанка сказала, что видела тебя здесь. Она испугалась за твою жизнь.
– Мою жизнь? Я больше не живу. – Он снова прижал ее к себе, Халисия прижалась щекой к его плечу. – Мой сын был моей жизнью, Эней, – сказала царица спокойно. – Я не живу без него.
– Теперь он гуляет по зеленым полям элизиума, – уверил ее Геликаон. – С ним твой охранник… это был Гарус? Он держит его за руку.
– Ты веришь в это? – спросила Халисия, вглядываясь в его лицо.
– Да, верю.
– А в силу снов ты веришь?
– Снов?
– Когда я лежала… как я думала… умирая, мне снилось много снов, Эней. И все они были ужасными. Я видела кровь и огонь, горящий город. Я видела море, полное кораблей с жестокими людьми. Я видела войну, Эней. Я видела падение царей и смерть героев. О… столько смертей. – Она посмотрела на него. – Ты веришь в силу снов?
Геликаон увел ее с вершины скалы, они сели на зеленом склоне.
– Одиссей говорит, что есть два рода снов. Некоторые рождаются от крепкого вина и обильной пищи, а другие посылают нам боги. Конечно, тебе снилась война и кровь. На тебя напали мерзавцы. В твоем сознании множество кошмарных видений.
Его слова странным образрм подействовали на царицу, у нее появилась надежда. Они сидели в молчание какое-то время. Затем Халисия вздохнула.
– Гарус любил меня. Я собиралась спросить тебя, не будешь ли ты возражать против нашей свадьбы. Они забрали той ночью двоих дорогих мне людей, Эней. Моего Дио и сильного сердцем Гаруса.
– Я не знал. И, нет, я бы не возражал. Он был хорошим человеком. Но ты еще молода, Халисия, и красива. Если боги захотят, ты снова обретешь любовь.
– Любовь? Надеюсь, нет, Эней. Да, только часть сна была светлой и радостной. Но если то, что я видела, сбудется, разве не означает, что другие видения войны и смерти тоже правда?
– У меня нет ответов на эти вопросы, – сказал он. – Все, что я знаю: ты – царица Дардании, и народ любит тебя. Никто не займет твое место, и, пока я жив, никто не будет тебе угрожать.
– Они меня любят, – вдохнула она печально. – Но будут они любить меня, когда родится чудовище?
– Какое чудовище?
– Чудовище в моем животе, – прошептала ему Халисия. – Это зло, Эней. Это микенец.
Геликаон взял ее за руку.
– Я не знал, что ты беременна. Прости, Халисия. – Он вздохнул. – Но это не чудовище. Это просто ребенок, который будет любить тебя, как Дио.
– Это будет мальчик с темными волосами и серыми глазами. Я видела и это.
– Тогда он будет царевичем Дардании. Людей учат злу, Халисия. Я не верю, что оно рождается в них. Не важно, как их зачали.
Царица успокоилась в его объятиях.
– Ты – хороший человек, Эней.
– Мои друзья называют меня Геликаоном. Я надеюсь, что ты будешь моим другом.
– Я – твой друг, – сказала она. – И всегда им буду.
Он улыбнулся.
– Хорошо. Я покину Трою через несколько дней. Я хочу, чтобы ты и Павзаний продолжили собрания людей, на ко-
торых вы будете заниматься их нуждами. Они доверяют тебе, Халисия. А теперь они видели мою твердость, поэтому будут прислушиваться к твоей мудрости. Ты готова снова стать царицей?
– Я готова, если ты просишь, – ответила Халисия. – Ради нашей дружбы.
Затем к ней снова вернулось видение – яркое и такое реальное. Геликаон стоял перед ней в белой тунике с золотыми краями, в его руках было драгоценное ожерелье.
Закрыв глаза, царица взмолилась, чтобы он никогда не привез ей этот золотой подарок.
Молодой хеттский всадник скакал галопом по равнинам, низко пригнувшись к седлу, его имперский плащ с нашивкой желтого и зеленого цвета развивался на ветру. Он снова посмотрел на заходящее солнце и увидел, что теперь оно близко от горизонта. Всадник не решался по незнакомой стране после наступления темноты и наклонился вперед, подгоняя лошадь. Он решил добраться до Трои до заката.
Всадник был в дороге восемь дней и сменил пять лошадей, одалживая их днем в имперских гарнизонах. Но в этом удаленном конце империи, на западе, не было постов, и на этой лошади он должен был добраться до Трои. Покинув Салапу, последний цивилизованный город в Хеттской империи, он следовал указаниям, которые ему дали – утром солнце должно быть за спиной, а вечером – между ушами лошади, и через четыре дня ты увидишь гору под названием Ида. Обогни ее с севера, и ты доберешься до Трои и моря.
Посланник Хуззиас никогда не видел моря. Все девятнадцать лет он прожил поблизости от столицы Хаттузас, в самом центре хеттских земель. Это было его первое задание в качестве имперского посланника, и он решил исполнить его быстро и точно. Но ему страстно хотелось увидеть море, когда задание императора будет исполнено. Его рука снова потянулась к груди, и он нервно потрогал спрятанные в кожаной тунике бумаги.
Теперь он скакал по зеленой равнине. Хуззиас мог видеть перед собой горное плато, на которое садилось солнце. Солнечные лучи освещали что-то, расположенное на высоком плато. Ему говорили, что у Трои золотые крыши, но он посмеялся над этим:
– Вы считаете меня дураком? – спросил посланник. – Если там крыша сделана из золота, почему же воры до сих пор ее не украли?
– Ты увидишь, – ответили ему.
К тому времени, как он подъехал к городу, почти стемнело. Хуззиас не смог разглядеть ничего, кроме огромных темных стен, нависающих над ним. Внезапно его уверенность испарилось, и он снова почувствовал себя маленьким мальчиком. Посланник обвел свою уставшую лошадь вокруг стен с южной стороны, пока не достиг высоких деревянных ворот. Одна створка была немного приоткрыта, там стояли шестеро всадников на высоких лошадях – молчаливые воины в высоких шлемах с гребнями.
Он прочистил свое горло от пыли, набившейся в пути, и обратился к ним на иностранном языке, который он выучил:
– Я приехал из Хаттусаса. У меня есть сообщение для царя Приама!
Ему кивнули, и он медленно проехал через ворота. Двое всадников поехали впереди него, двое по бокам, а двое позади. Все они были вооружены и в доспехах, воины ничего не говорили по дороге по темным улицам. Хуззиас с любопытством оглядывался, в свете факелов он почти ничего не видел. Они равномерно поднимались к крепости.
Они проехали через дворцовые ворота и остановились у большого здания с красными колоннами, освещенного сотнями факелов. Всадники придержали лошадей и подождали, пока к ним не вышел человек в длинном белом одеянии.
У него было серое лицо, а глаза красными и слезящимися. Он уставился на Хуззиаса.
– Ты – посланник императора? – резко спросил этот человек.
Хуззиас почувствовал облегчение, что он говорит на хеттском языке.
– Я, – с гордостью ответил юноша. – Я ехал целый день и ночь, чтобы сообщить важные новости троянскому царю.
