Фёдор Михайлович Прохоров:
- Отчего же нет? Вашу передачу, Пётр Леонидович, смотрят в основном люди технически грамотные, по крайней мере владеющие физикой в объёме десяти классов средней школы.
Основное отличие ротационного ТР от ТОКАМАК-а состоит в том, что вместо экстремального нагрева плазмы до температуры сотен миллионов градусов, в данном ТР используется чрезвычайно остроумный принцип - вместо того, что бы греть плазму до невменяемых температур, что автоматически создаёт проблему с её удержанием и потерей тепла за счёт рентгеновского излучения ионов в плазме, плазму нагревают до относительно невысоких температур порядка десятков тысяч градусов в двух тороидальных камерах, расположенных друг на друге, как показано на вот этом рисунке - Фёдор Михайлович указал на характерную деталь конструкции - и придают плазменным шнурам в обеих камерах вращение относительно оси, проходящей через центры, говоря по-простому, 'дырки', бубликов, навстречу друг другу.
В результате, сразу убивается множество зайцев - энергия встречного движения ионов плазмы в обеих бубликах как раз составляет не те жалкие 10 Кэв, которые мы безуспешно пытались добиться в токамаке для дейтерий-тритиевой плазмы, а 100 Кэв, что достаточно уже для зажигания реакции в плазме дейтерий-гелий три, и удержание плазменного шнура от соприкосновения со стенками, а также подавление паразитного дрейфа плазмы, намного упрощается.
И самое замечательное - возможно, при использовании реакции дейтерий - гелий три, прямое преобразование энергии синтеза в энергию электрического тока!
От вращающихся плазменных шнуров периодически, с частотой сто килогерц, отводятся 'нити' вот в эти столкновительные камеры. Как видите, в них примерно 1% ионов дейтерия и гелия три сталкиваются, непрореагировавшие ионы улетают далее, по силовым линиям удерживающего их магнитного поля в свой бублик, а столкнувшиеся ионы превращаются в протоны и ионы гелия четыре, которые разлетаются перпендикулярно магнитным силовым линиям, чем провоцируют в охватывающих столкновительные камеры обмотках индукцию тока. Затем продукты синтеза дрейфуют в камеру-накопитель и выводятся из реактора.
Как видите, в этой конструкции нет требований на размеры камеры для плазменного шнура, и установка может быть весьма компактной. А преобразование энергии синтеза напрямую в электроток делает установку весьма лёгкой и простой. Возможен даже автомобильный вариант реактора, и он будет не больше двигателя 'Жигулей'!
Этот проект пока технологически не осуществим.
При использовании для получения энергии реакции дейтерий - гелий три не образуются трудно экранируемые нейтроны, а тот факт, что реакция синтеза идёт в маленьких, как видно из рисунка, камерах, позволяет легко экранировать возникающую в процессе синтеза гамма-радиацию небольшими по массе вольфрамовыми экранами.
Лишь инерция мышления не позволила нам в своё время заметить подобную конструкцию реактора!
Технологически реактор низкотемпературной термоядерной реакции оказался проще и что главное значительно безопаснее строившееся до сегодняшнего дня атомных электростанций. Отсутствие радиационной опасности исключило потребность в мощной зашиты от радиации. Особенность прохождения реакции, только в определенных физических условиях, при нарушении которых процесс термоядерного синтеза просто прекращается, делает реактор абсолютно безопасным и исключает использование реакции низкотемпературного синтеза в качестве оружия.
Запуск нашего первого термоядерного ректора в 1979 году позволил произвести революцию в энергетике и транспорте, с этого момента человечество, наконец, получило то о чем мечтало многие годы, безопасный дешевый источник энергии, отпала необходимость во всех существующих на данный момент времени электростанциях
Не нужно больше сжигать уголь, газ, нефть, строить громоздкие гидроэлектростанции и не безопасные атомные. Закрытие существующих только вопрос времени, по мере строительства термоядерных электростанций.
- Здравствуйте, товарищ Савенков. (Hildor)
- Здравствуйте, э-э-э…
- Я капитан Свиридов, Кирилл Олегович Свиридов. Можете называть меня товарищ капитан. Я ваш куратор. Мне доложили, что вы обучались на техника по обслуживанию дропшипов. Я хочу что бы вы проанализировали данные из 'черного ящиков' дропшипа и того меха, что стоит у него в трюме. Возьметесь?
- А что надо искать, товарищ капитан?
- Что случилось с дропшипом и можно ли его использовать. И с мехом - то же самое. Вам все ясно?
- Да, товарищ капитан.
- Отлично. Что вам для этого надо?
…- Я слушаю, товарищ Савенков.
- Товарищ капитан, я просмотрел данные с дропшипа и нескольких мехов. Детально не анализировал, но общее представление о происходящем тогда получил.
- Хорошо. Расскажите, как проходил бой с точки зрения противника.
- Ну, в целом все происходило примерно так.
Крепость села, выпустила 12 мехов. Мехи далеко от дропшипа не отходили, несколько легких провели быструю разведку местности. Затем сформировали колонну и двинулись в сторону города, как его… да, Горький. Правда, далеко отойти не успели. Стингер Мака Могильщика, который был в передовом дозоре, засек приближающуюся технику и скрылся в лесу. Когда увидел, что едет довольно примитивная бронетехника, не смог удержаться и атаковал. Ответным огнем из крупнокалиберного пулемета ему повредили броню на 'голове', которую затем пробило ракетами подоспевшее подкрепление.
Прочие мехи в это время устраивали засаду. Шесть легких мехов спрятались в зданиях в деревне, три тяжелых и один штурмовой спрятались в реке, а Снайпер отступил в лес.
- Почему отступил?
- Снайпер - это довольно специфичный мех. Создавался он где-то лет двести назад как зенитный мех. Его система наведения изначально заточена на обнаружение и сопровождение именно воздушных целей. По ним он стреляет, кстати, точнее, чем многие другие мехи по наземным. Поэтому его поставили для прикрытия с воздуха.
- Ясно. Продолжайте, пожалуйста.
- Командир рассчитывал, что легкие мехи неожиданным ударом нанесут некоторые повреждения колонне бронетехники и заставят развернуться в их сторону. Затем тяжелые мехи выйдут из реки и окажутся в тылу колонны. Молот и наковальня. Однако все пошло наперекосяк.
Ваша колонна была готова к бою, и в первые секунды боя смогла уничтожить два меха и повредить остальные. Такого они не ожидали. Хотя мехи смогли уничтожить несколько единиц бронетехники, ваши танки оказались довольно крепким орешком. По крайней мере, одно попадание из среднего лазера в лоб они выдерживали. Да и их орудия для легких мехов оказались достаточно эффективны. Поэтому тяжелые мехи были вынуждены выйти из реки раньше, чем планировалось, и атаковали вашу бронетехнику не сзади, а сбоку. Хотя и тут командир ухитрился нанести удар с наибольшей эффективностью. Вас спасло только то, что ваша бронетехника к этому времени сильно растянулась по дороге и частично развернулась в цепь. Атака со стороны реки уничтожила только центр колонны, разделив ее пополам.
Обычно такие потери приводят к отступлению и перегруппировке, но тут 'Эскадрон' просчитался. Оставшиеся танки, успевшая спешиться пехота и несколько зениток тут же переключились на мехов, вышедших из реки. И тяжелые мехи были не готовы к тому фанатизму, с которым их атаковали. А остатки головы колонны занялись преследованием и добиванием легких мехов, которые к этому времени отступили в деревню. Им повезло, что мехов в деревне осталось только три, и все они к тому времени получили сильные повреждения брони.
Снайпер все это время стоял в лесу, никем не замеченный. Оказать поддержку огнем он не мог - далеко, да и не особо стремился. Держал под наблюдением небо и поле боя. Однако, когда первые легкие
