Женись или умри

зеленые глаза в обрамлении длинных ресниц.

Происходящее напоминало наваждение. Лариса сама себя не узнавала, она изменилась, причем изменилась внезапно, сиюминутно, словно по мановению волшебной палочки.

Прошло три недели, и Громова снова увидела прекрасного незнакомца. На этот раз парень принес пиджак родителя, с пиджака требовалось вывести масляное пятно.

Лариса едва не скончалась от радости. Вот он, стоит совсем близко, смотрит на нее лукавым взглядом и... молчит. Ну почему же он молчит, почему не пытается с ней заговорить? Неужели она ему не понравилась? Боже, пусть он скажет хотя бы слово.

И парень заговорил.

– Что делаешь сегодня вечером? – спросил он как бы невзначай.

От волнения Лариса ляпнула:

– Работаю.

Но уже через секунду закричала настолько сильно, что сама испугалась собственного вопля.

– Я хотела сказать, ничего не делаю. Как, впрочем, и в остальные вечера.

– Разве у тебя нет друзей? – незнакомец казался чуточку разочарованным.

– Есть... подруги, – шелестела Громова.

– А в кино со мной пойдешь?

Лара просияла:

– Если приглашаешь, пойду.

– Меня зовут Тим.

– Тим? А как полностью?

– Тимофей, – он поморщился. – Не очень люблю свое имечко.

– А по-моему, оно замечательное.

Тимофей выжидательно смотрел на Громову.

– Ну, а ты ничего не хочешь мне сказать?

– Я? Э... нет.

– И даже не представишься?

– Ой, прости, совсем вылетело из головы. Я Лара. Лариса.

– Вот и познакомились. Так значит, договорились, я зайду за тобой в семь, и смотаемся в киношку.

– Буду ждать.

Стоило Тимофею выйти из химчистки, как Лара бросилась в туалет. Наклонившись над раковиной, девушка включила холодную воду и начала интенсивно умывать лицо. Минут пять спустя, немного придя в себя, Лариса вернулась в зал. День пролетел незаметно, а ровно в семь Лару ждал Тим с букетиком полевых цветов.

– Это тебе, – он несмело протянул девушке цветы и потупил взор.

Из кинотеатра парочка вышла в начале одиннадцатого. Вдохнув полной грудью вечерний воздух, Тимофей спросил:

– Тебе понравился фильм?

– Ага, – соврала Лариса, которая на протяжении всего сеанса сидела ни жива, ни мертва, ожидая, что ее спутник положит ей руку на колено или обнимет за плечо.

Но Тимофей не предпринимал решительно никаких действий, чтобы сблизиться. Пройдя метров сто, Силин остановился.

– Я провожу тебя до дома, не возражаешь?

– Проводи, я живу совсем близко, на соседней улице.

– Мы почти соседи.

До кирпичной пятиэтажки парочка шла молча. Тим смотрел себе под ноги, а Лара задавалась вопросом, почему же он медлит и не желает подарить ей страстный поцелуй?

В подъезде Тимофей хрипло произнес:

– Ну, пока.

Громовой не хотелось его отпускать. Но и виснуть у парня на шее она не собиралась.

– А мы встретимся еще? Может, сходим в кино завтра?

Силин закивал.

– Тогда встречаемся в семь у химчистки.

Лариса улыбнулась.

– Завтра выходной, я не работаю.

Тимофей округлил глаза.

– Ой, тогда у меня никак не получится, я... занят. Давай перенесем встречу на понедельник.

– Как скажешь, – Лариса собралась с духом и, поцеловав Тима в щеку, начала быстро подниматься по ступенькам.

«Я ему тоже понравилась, – стучало у нее в голове, когда девушка, закрывшись в своей маленькой комнатке, упала на кровать. – Понравилась, иначе он бы не смотрел на меня такими влюбленными глазами».

Пролетел месяц. Лариса с Тимофеем встречались несколько раз в неделю – исключительно в будние дни, и с каждой встречей Громова все больше убеждалась в правоте собственных догадок.

И хотя признания со стороны Силина пока не последовало, Лара была уверена – это вопрос времени.

Главное, что их отношения набирают обороты. Теперь, провожая Ларису до дома, Тимофей долго не выпускал девушку из своих объятий и никак не мог насладиться вкусом ее губ. Они стояли в полутемном подъезде, не в силах оторваться друг от друга.

На все попытки Ларисы пригласить Тима к себе домой и познакомить с родителями Силин отвечал:

– Еще рано, успеется.

Лариса не настаивала. Да и какая, собственно, разница, знаком Тим с ее родителями или нет, ведь суть не в этом. Она его любит, он ее, судя по всему, тоже, а остальное не столь важно. Прогуливаясь как-то по пустынной улочке, Лариса заметила припаркованную у тротуара белую «Волгу». Дверца авто открылась, и симпатичная блондиночка, обращаясь к Тимофею, крикнула:

– Опочки! А кто-то говорил, что будет готовиться к сессии, и просил не донимать его звонками. Я что-то не въезжаю, че за дела, Тим?

Силин напоминал нашкодившего котенка, которого хозяева застали врасплох, когда тот воровал со стола сладости.

– О, Маринка, – наконец выдавил он, стараясь изобразить на лице подобие улыбки. – А ты здесь какими судьбами оказалась?

– Всеми сразу, – прочеканила блондинка. – Еду себе спокойненько, никого не трогаю и пребываю в полной уверенности, что ты сидишь дома, обложившись учебниками. А ты, оказывается, свежим воздухом дышишь? Что, решил сделать себе пятиминутный перерыв? Головка разболелась от чтения умных книжек? А кто это рядом с тобой, случайно не медсестра?

Лариса втянула голову в плечи.

Тим подошел к Марине и, взяв ее ладонь в свою, промямлил:

– Да успокойся ты, ну какая медсестра. Кстати, познакомьтесь. Ларис, это Марина. Марин, это Лариса.

– Ах, значит, Лариса, и кто она такая? Почему я раньше ничего о ней не слышала?

– Мы с Ларкой учились в одном классе, а сегодня случайно встретились возле моего дома. Я в магазин за хлебом выбежал, смотрю, навстречу Лариска идет. Вот, решили немного прогуляться, вспомнить, так сказать, былые времена.

– За хлебом, говоришь, ходил? А где батон?

– Так я ж не дошел до булочной.

Марина пристально посмотрела на Громову.

– Ну-ну, будем считать, что я тебе поверила. На первый раз ты прощен. Садись в машину. И ты садись, Лариса, – Марина кивнула на заднее сиденье. – Довезем тебя до дома в целости и сохранности.

Готовая разрыдаться Лара замотала головой.