– Да я только спросил…
– И спрашивать меня ни о чем не надо. Я три года лечилась от бесплодия. Теперь полностью здорова и в состоянии зачать.
– Не кипятись.
– Скорее всего, проблемы у вас, господин Григорьев.
Костя вытянулся.
– На что намекаешь?
– Я не намекаю, а констатирую факт. Мы на протяжении полугода пытаемся зачать ребеночка, а где, спрашивается, результат?
– Москва не сразу строилась.
– Построить Москву и забеременеть – две разные вещи.
Константин взял стакан, налил из крана холодной воды и, чуть помедлив, осушил его.
– В любом случае проблема не во мне. Ты ж знаешь, у меня с этим делом полный нормалек.
Лиана села на табуретку.
– Шесть месяцев потрачено впустую. Господи, ну почему, почему такое происходит именно со мной? За что я должна мучиться?
Положив руку на плечо Виноградовой, Костик пробормотал:
– Не кисни. Смотри в будущее с оптимизмом. Не получилось сегодня, обязательно получится завтра. Лианка, какие наши годы?
– Ты дурак, Костя, и ничегошеньки не понимаешь. Мне необходимо стать матерью как можно скорее. Возможно, даже скорее, чем ты можешь себе представить.
– Не понял.
– Отстань, – отмахнулась Виноградова.
– В последнее время ты как с цепи сорвалась. Я тебя не узнаю.
– Сильно изменилась?
– Не то слово. Что стало с той девчонкой с косичкой, за которой я бегал в школе?
– Та девчонка выросла и стала смотреть на мир взрослыми глазами.
– Намекаешь, что наш школьный роман был не более чем подростковой прихотью?
Лианка засмеялась.
– Роман? Ну ты, дружок, загнул. Да не было у нас с тобой романа, ты сам прекрасно знаешь.
– Раньше ты придерживалась другого мнения.
– Раньше и ты был другим.
Несколько секунд Лиана хранила молчание, а потом медленно проговорила:
– В выпускном классе мне казалось, что я действительно тебя люблю. Думала даже, что ты моя первая любовь.
– Вот видишь.
– Не перебивай. Не отрицаю, я таскалась за тобой как хвостик, мозолила глаза, пыталась привлечь внимание…
– И привлекла.
– А что в итоге? Ты забыл, на кого променял меня к концу учебы? На Вальку, крашеную выдру.
Григорьев не ответил.
– Я осталась одна у разбитого корыта. Вместе со своей любовью и твоим предательством.
– Брак с Валькой – самая большая ошибка, совершенная мной в жизни.
– Тогда ты так не считал. Ее папаша обещал пристроить тебя в институт, а после на тепленькое местечко в своей фирме. И ты, дорогой, продался со всеми потрохами.
– Не надо вспоминать. Мы с Валькой давно развелись, теперь даже не здороваемся.
Лиана пристально посмотрела Константину в глаза.
– Ирония судьбы. Прошло десять лет после окончания школы, и я, которая возненавидела тебя всеми фибрами души, жажду от тебя забеременеть.
– Это любовь.
– Ошибаешься.
Костик сел на корточки, взял Лиану за руку и с придыханием проговорил:
– Но ведь ты сама нашла меня, сама пришла и сама попросила стать отцом своего будущего ребенка.
Виноградова поморщилась.
– Ты прав, но у меня не было иного выбора.
– То есть?
– Мне нужен ребенок, Костя. Нужен!
– Можешь толком объяснить, что за спешка?
– По-моему, мы договорились, что не задаем друг другу ненужных вопросов.
– Я имею право знать.
– С какой стати?
– Я ведь могу отказаться от…
Лиана вскочила с табуретки.
– Что?
– Тихо, тихо, я пошутил. Сказал, не подумав. Прости. Ну не смотри на меня так! Лианка, прости.
Обняв Виноградову, Григорьев заявил:
– Давай попробуем начать все сначала? Мы с тобой люди свободные, не связанные ни перед кем обязательствами… Так почему бы нам не зажить в свое удовольствие?
– Мне воспринимать твои слова как признание в любви?
– Не язви.
– Костик, к чему этот разговор?
– Но ты подумай, не отвечай сразу. Поразмысли, проанализируй, взвесь все «за» и «против».
– Не о чем думать.
– Лианка, давай поженимся, а?
– Никогда.
Константин метнулся к окну.
– Что ты за человек? Я никогда не мог тебя раскусить.
– Я крепкий орешек.
– У тебя два лица, две маски. Иногда мне кажется, ты сбрасываешь их обе и становишься настоящей, но проходит мгновение и я вижу, что ты играешь очередную роль.
– Все, закрыли тему. Замуж за тебя я не выйду.
– Ответь почему?
– Да боже мой, неужели ты до сих пор не понял? Я не люблю тебя, Костя. Не люблю. Всегда презирала, презираю и буду презирать людей, которые создавали семьи на голом расчете. Если нет любви, брак изначально обречен на провал. Для чего калечить жизнь себе, своим детям?
– Вот, значит, как… А если ты забеременеешь, как тогда запоешь?
– Никак. Моя беременность абсолютно ничего не изменит. Каждый пойдет своей дорогой. Снимаю с тебя все обязательства, касающиеся воспитания малыша.
– А вдруг я не соглашусь?
– С чем? – Лиана сжала кулаки.
– Что, если во мне проснутся отцовские чувства и я стану настаивать на встречах с ребенком?
– Ты этого не сделаешь, Костя.
– Довольно самоуверенное заявление.
– Пусть так, но ты не посмеешь помешать осуществлению моих планов.
– Каких планов, Лианка? В какую игру ты играешь? Мне начинает надоедать роль секс-машины.
Виноградова вышла в коридор.
– О’кей. Ставишь вопрос ребром? Ладно, больше ты меня здесь не увидишь.
– Стой!
