Сельма Ансон наклонилась к Мейсону и шепнула:
– У этого судьи очень грозный вид.
– Не обманывайтесь, – прошептал Мейсон в ответ. – У него грозный вид, но доброе сердце. И кроме того, у него есть еще одна немаловажная особенность.
– Какая?
– Он верит в эффективность тестов с помощью полиграфа, если, конечно, они проведены опытным исследователем. И он знаком с Дунканом Монро и с его работой.
– О, – сказала Сельма, – теперь я понимаю.
– С разрешения высокого суда, – сказал Александр Дрей, – поскольку дело слушается без участия присяжных, мы не станем делать вводных заявлений, а просто дадим возможность свидетелям высказаться.
– Прекрасно, – ответил судья Кроудер. – Вызывайте своего первого свидетеля.
– Вызывается доктор Боланд Ц. Даус, – сказал Дрей.
Когда доктор поднялся в свидетельскую ложу и принес присягу, Мейсон сказал:
– Я оговариваю за собой право проверить квалификацию доктора во время перекрестного допроса.
– Хорошо, – согласился Дрей и повернулся к свидетелю: – Доктор Даус, были ли вы знакомы с Вильямом Харпером Ансоном при его жизни?
– Да, был.
– И вы также знакомы с обвиняемой, Сельмой Ансон?
– Да, сэр.
– Что связывало Сельму Ансон с Вильямом Ансоном?
– Они были мужем и женой.
– Вильям Ансон сейчас мертв?
– Да.
– Вы лечили его во время его последнего заболевания?
– Да.
– Где он умер?
– В Мемориальном госпитале Никсона.
– Что явилось причиной смерти?
– Мышьяковое отравление.
– Когда вы последний раз видели тело Вильяма Ансона?
– Двадцать четыре часа назад во время вскрытия после эксгумации.
– Вы присутствовали во время вскрытия?
– Да, сэр. Я присутствовал при вскрытии трупа коронером.
– Есть ли у вас соображения, за сколько времени до наступления смерти введен яд покойному?
– Судя по состоянию тела и по истории болезни, я бы сказал, что яд принят примерно за двадцать часов до кончины.
– Известно ли вам, где Вильям Ансон находился в тот период времени, то есть за двадцать часов до смерти?
– Только из того, что мне сообщил пациент, и из истории болезни.
– Можете приступать к перекрестному допросу, – предложил Дрей Мейсону.
– Вы абсолютно уверены, что причиной смерти Вильяма Ансона было мышьяковое отравление? – спросил Мейсон у доктора.
– Да.
– Вы лечили покойного во время его последнего заболевания и подписали свидетельство о смерти?
– Да.
– И в этом свидетельстве вы назвали причиной смерти гастроэнтеритный приступ, иначе говоря, острое несварение желудка?
– Теперь мне известно больше, чем тогда.
– Отвечайте на вопрос, доктор. Вы подписали свидетельство о смерти, определяющее причиной смерти гастроэнтеритные нарушения?
– Да.
– В то время вам не приходила в голову возможность мышьякового отравления?
– Для того чтобы я мог это заподозрить, не было никаких оснований, сэр.
– Что заставило вас изменить ваше мнение, доктор?
– Анализ, сделанный после эксгумации.
– Вы обнаружили мышьяк?
– Да.
– И поскольку патологоанатом коронера сообщил об этом, вы пошли на попятный и отказались от своих прежних выводов?
– Но мы же обнаружили мышьяк…
– Кто обнаружил мышьяк?
– Мы оба производили вскрытие.
– А кто производил токсикологический анализ?
– Лаборатория коронера.
– Вы безусловно признали их заявление о присутствии мышьяка?
– Да.
– И тут же изменили свое мнение о причине смерти?
– Что ж, можно сформулировать это и таким образом, да. Никто из нас не застрахован от ошибок.
– Уверены ли вы, что сейчас опять не ошибаетесь, доктор?
– Уверен.
– Но ведь когда вы ошиблись, подписывая в первый раз свидетельство о смерти, вы были точно так же уверены в своей правоте, как и сейчас?
– Да, я был уверен.
– Благодарю вас, доктор. Это все.
Дрей вызвал в качестве свидетеля обвинения Германа Дж. Болтона, который показал полис о страховании жизни Вильяма Ансона, назвал дату смерти и подчеркнул тот факт, что обвиняемая, вдова покойного Сельма Ансон, получила сто тысяч долларов страховки.
– Обсуждали ли вы с Сельмой Ансон, – спросил Дрей, – обстоятельства, повлекшие за собой гибель ее мужа?
– Да, сэр.
– Что она вам сказала? Постарайтесь как можно точнее припомнить ее слова.
– Она сказала, что они с мужем были приглашены на ужин в дом Дилейна Арлингтона. Одним из приготовленных там блюд был крабовый салат. Этот салат не убрали в холодильник, а оставили стоять на столе, день был очень жарким, поэтому она убеждена, что крабы испортились.
– Говорила ли она, за сколько времени до смерти ее мужа состоялся ужин?
– Примерно за двадцать часов.
– Приступайте к перекрестному допросу, – предложил заместитель окружного прокурора.
– Вопросов нет, – сказал Мейсон.
– Вызывается миссис Фоулер Арлингтон, – объявил Дрей.
Лолита Арлингтон, выглядевшая слегка удрученной и смущенной, заняла свидетельское место.
– Ваше первое имя Лолита? – спросил Дрей.
– Да, сэр.
– Я хочу установить степень родства, если разрешит высокий суд, – пояснил Дрей судье Кроудеру и снова повернулся к свидетельнице: – Ваш муж Фоулер Арлингтон?
– Да, сэр.
– Он старший сын Дугласа Арлингтона, который, в свою очередь, был братом Дилейна Арлингтона?
– Да.
– И Дилейн Арлингтон – ваш дядюшка по мужу?
