Карагодин. Егор выстрелил, не целясь. Пуля просвистела рядом с виском Николая Павловича. Тот упал от страха. Егор пальнул еще и еще.
Надсадно взвизгнул двигатель. Оседланный Егором снегоход понесся прочь. Егор крепко держал руль и выкручивал рукоятку газа до предела.
– Суки! – истошно орал Карагодин. – За ним!
Очухавшийся Владик и Эдик влезли на снегоход и бросились в погоню.
Мучаясь одышкой, Карагодин поднялся со снега и дал волю своему гневу. Кропя снег алой жижей, неподалеку от крыльца запаленного дома лежал Белый. На него и излился ушат карагодинской ярости.
– Мудак! – вопил Николай Павлович, едва сдерживая себя, чтобы не пихнуть парня ботинком. – Козел вонючий. Ни хрена не можешь! Осел! Придурок! Кретин!
Изба меж тем занялась. Из окон валил густой едкий дым. Древесина полыхала с сухим треском, балки рушились одна за другой. Пламя косматыми языками устремилось в небо.
Из сеней вывалился откашливающийся майор. В пылу разборок Карагодин совсем забыл про него. И теперь, в наручниках, еле дышащий, майор стал очередной мишенью для карагодинского гнева.
– Это из-за тебя, мудозвон кастрированный, мы его упустили! Ублюдок! Допрыгался?! Ничего себе видок!
– Пошел ты на хрен! – прорычал майор и снова задергался в надсадном кашле.
Белый отполз подальше от полыхающего дома.
– Ты еще свой рот раскрываешь, гнида ментовская! Вздумал в игры со мной играть! Да я тебя в бараний рог скручу.
– Лучше помоги наручники снять, – после очередного приступа кашля сказал майор.
– Что? – Глаза Карагодина зло и насмешливо сузились. – Я тебе, знаешь, в чем помогу? На тот свет отправиться, козел обтруханный! Наручники ему сними! Нет, вы видали!
Майор не намерен был терпеть издевательства Карагодина. Поразмыслив, что помощь ему могут оказать только люди в буорджие, он поплелся туда. Уже издалека Осипов увидел, что часть якутов покинула балаган и, столпившись у задней его стены, наблюдает за пожаром.
– Тушить надо! – бормотал Митрич, стоящий в гуще якутов.
Его распухшее от побоев лицо приобрело синюшно-багровый оттенок. Тяжесть похмелья смешалась с болью, причиненной карагодинскими братками.
– Поздно, – угрюмо сказал Нюргун, – хорошо еще, что дом на отшибе.
Сперва у Егора возникла мысль добраться до вертолета. Он гнал снегоход туда, где на опушке леса виднелись винты буро-зеленой машины. Но приблизившись к ней, Родионов понял, что его затея обречена на неудачу. Люки вертолета были задраены, и надежда на то, что пилот их откроет, причем сделает это быстро, была чрезвычайно мала. Сзади уже поджимали братья, гоня свои снегоходы следом за снегоходом Егора.
Обогнув винтокрылую машину, Родионов направил «Буран» к замерзшему руслу реки, где было свободное от деревьев пространство. Он выжимал из машины все, на что она была способна, рискуя каждую секунду опрокинуться на присыпанных снегом кочках. Снегоход бросало из стороны в сторону, подрессоренные лыжи едва выдерживали предельные нагрузки. В лицо бил обжигающий ветер, но Егор его почти не ощущал.
Пару раз он успел оглянуться и заметил, что братья несутся следом за ним, почти не уступая ему в скорости. Расстояние хотя и не сокращалось, но и не увеличивалось. Кроме того, они имели возможность обойти его с двух сторон. Они и приступили к этому маневру, хотя простора для него было не слишком много. К этому моменту Егор выехал на покрытое льдом русло. Снега было немного, как и вообще в Якутии, а здесь его еще сдувало ветром. Поэтому снегоход шел практически по голому льду.
Руль бился в руках, словно пытаясь вырваться, когда лыжи попадали даже на небольшие наросты на поверхности льда. Стоило больших усилий удерживать его в нужном положении. Родионов продолжал гнать машину вперед, следуя причудливым изгибам речного русла. На каждом повороте он мог наткнуться на очередное вздутие реки, где вышедшая из-подо льда вода намерзала коварными буграми.
Так дальше продолжаться не может. Сколько он еще сумеет выдерживать такую бешеную гонку? Все равно рано или поздно его настигнут. Нужно было сворачивать в лес, где была возможность затеряться.
Выбрав место, где берег подходил ко льду наиболее полого, он направил «Буран» к лесу. Зарывшись лыжей в сугроб, снегоход взревел и подпрыгнул, будто необъезженный жеребец, едва не выкинув Егора из седла. Заметив его маневр, Влад с Эдиком бросились наперерез. Вернее, срезать путь решил Эдик, Влад же продолжал преследовать Родионова по прямой. Таким образом, на каждом повороте они хоть ненамного, а сокращали расстояние. Но начался лес. Здесь не было такого простора для маневра, как на реке, к тому же свисавшие вниз ветви больно хлестали по лицу. Но мешали они не только Егору. Теперь он двигался среди деревьев, которые могли оказаться препятствием для его преследователей, если они вздумают срезать углы.
Тайга стала сгущаться, когда Егор попытался отклониться подальше от реки, поэтому пришлось снова вернуться к берегу. Вскоре он смог опять уйти глубже в лес. Он находился на вершине небольшого холма и теперь двигался вниз, где, как ему показалось, деревья росли не так густо. Кедры и лиственницы быстро расступались перед снегоходом, и Егор порадовался, что ему удалось найти удобную дорогу.
«Бураны» преследователей грохотали двигателями все дальше и дальше. «Если так будет продолжаться и дальше, – успел подумать Егор, – то вполне возможно, что удастся скрыться от этих охломонов».
Но это была преждевременная радость. Он был уже у подножия холма, пытаясь выбрать более удобную дорогу, как вдруг нос «Бурана» зарылся в снег. Прибавив газа, чтобы вытащить машину из сугроба, Егор только усугубил положение. Место, в которое он попал, оказалось незамерзающим болотом. Лыжа, выбравшись однажды на поверхность, снова ушла вниз, а следом за ней и вся передняя часть снегохода. «Буран» резко остановился, едва не выкинув Егора из седла. Если бы это произошло, он бы наверняка погиб. А так, взобравшись на сиденье, он оттолкнулся что было сил и прыгнул назад.
Внизу хлюпнула вязкая жижа, и ноги по щиколотку оказались в воде. К счастью, промокнуть они не успели. Родионов метнулся в сторону, но ему наперерез мчался Эдик. Влад, просчитав ситуацию, неторопливо подкатывал с другой стороны. Пути отхода были отрезаны. Егор скинул рукавицу и достал пистолет.
Оставив снегоходы, братья спрыгнули на землю и бросились на снег, перебегая от одного толстого ствола к другому. Через секунду тайга огласилась грохотом пистолетных выстрелов. Эдик с Владом стреляли в Егора, в этом не оставалось никаких сомнений. А ему даже негде было спрятаться. По берегу болота росли только чахлые березки. Егор пальнул несколько раз по братьям, пытаясь отойти в сторону, но под ногами снова захлюпала вода. Уходить было некуда.
Выстрелы на некоторое время смолкли.
– Полярник, сдавайся, а то пристрелим, – заорал Эдик.
– Я вам нужен живым, – безрадостно усмехнулся Егор.
– Это ты Палычу нужен живым, а нам легче тебя кончить, чем рисковать собственными шкурами.
– Он вас тогда порвет на куски.
– Может, порвет, а может, и нет, – ухмыльнулся Эдик.
«Буран» Родионова издал чавкающий вздох и ушел под воду. Егор с ужасом подумал о том, что было бы с ним сейчас, если бы он вовремя не выскочил. Он поежился от возникшей в его воображении картины. А эти кретины и в самом деле могут его пристрелить!
– Ну что, полярник, – орал Эдик, – бросай пушку.
Он выстрелил в Егора почти не целясь. В нескольких сантиметрах от ног Егора пуля подняла фонтанчик снега.
– Ладно, ваша взяла, – Егор поднял руки вверх, продолжая держать в правой руке «макаров».
– Бросай пушку, я тебе сказал.
– Бросаю. – Егор понял, что его хитрость не удалась, и разжал пальцы.
Пистолет упал к его ногам. Если теперь братья выйдут из-за своих укрытий, он сможет попытаться схватить пистолет при падении. Тогда шансы хоть немного сравняются: парни тоже будут на открытом
