попросила прописать ей достаточное количество снотворного. Он дал ей рецепт. Шериф разговаривал с ним по телефону. Врач сказал, что нервная система миссис Элмор настолько расшатана, что если бы еще она стала переживать из-за недостатка снотворного, то ничего хорошего ожидать не пришлось бы. Он рекомендовал ей по одной ампуле, когда она начнет волноваться, и в среднем она принимала от восьми до двенадцати ампул в месяц, а когда они заканчивались, страшно переживала. Он был готов выписать ей в три раза больше, лишь бы только она не нервничала по пустякам. Естественно, теперь им не терпится выслушать объяснения миссис Элмор. Особенно их интересует, каким образом сомниферал из ее упаковки попал в желудок к Монтрозу Девитту…
– Они не в состоянии доказать, что это тот самый сомниферал! – заметил Мейсон.
– Возможно, но они явно исходят именно из этой предпосылки. Доктор Кеттл держится твердо и заявляет, что его пациентка находится под воздействием наркотика, если ее разбудить, то любое ее показание может оказаться неточным, подлинные факты могут перемешаться с плодом больного воображения. Он выразил это куда более внушительно и солидно, чем я.
Мейсон задумался, потом сказал:
– Хорошо, Дункан, пусть доктор Кеттл еще раз подчеркнет тот факт, что ее заявление, если она его сделает в нынешнем состоянии, может быть неточным, окрашенным собственной фантазией. Но если они возьмут на себя ответственность за последствия столь несвоевременного допроса, пускай разговаривают с его пациенткой, как только она проснется.
– Они сразу же ухватятся за такое предложение, – сказал Краудер. – Им просто необходимо немедленно выяснить, что все это значит, каким образом ее машина оказалась в песках, какая связь между миссис Элмор и Монтрозом Девиттом, когда она его в последний раз видела и так далее. Должен ли доктор Кеттл будить ее сейчас же?
– Нет, пусть дождутся естественного пробуждения, – решил Мейсон. – Только намекните доктору Кеттлу, чтобы он еще раз убедительно рассказал им о возможной неточности ее показаний. Ну, а потом будь что будет.
– Разве вы не знаете, что будет потом? – грустно усмехнулся Краудер. – Ее заберут в камеру для подследственных, а когда она полностью придет в себя, дадут ей прослушать запись собственного допроса и спросят, что тут правда, а что вымысел.
– К этому времени мы ей посоветуем ничего не говорить, – ответил Мейсон. – Только нужно действовать согласованно и расторопно. В ту самую минуту, когда она сделает заявление, вы предупредите меня, и я выражу возмущение по телефону и обвиню их в том, что они воспользовались неосведомленностью моей клиентки. И заявлю, что при сложившихся обстоятельствах я рекомендую ей не делать больше никаких заявлений, если при этом не будут присутствовать оба ее адвоката.
– И она будет молчать?
– Конечно, – заверил Мейсон.
– Вы в этом уверены?
– Если вы с нею поговорите, она вас послушает.
– Что вы хотите сказать? – не понял Краудер.
– Объясните, что ее могут обвинить в убийстве, – сказал Мейсон.
– Хорошо, – согласился Краудер. – Я поговорю с ней.
– Мы здесь работаем в новом направлении, – сообщил Мейсон. – Игра оказывается интересной. Самое главное сейчас – это заставить клиентку замолчать сразу же после того, как она расскажет свою историю.
– Я сделаю все, как вы сказали, – заверил Краудер и повесил трубку.
Глава 10
– Мы проверяем Вестона Хейла? – спросил Дрейк, когда Мейсон повесил трубку.
Адвокат кивнул.
– Это тот сенсационный случай, Пол, когда мы держимся на шаг впереди полиции, вместо того чтобы быть на два позади.
– Я думаю, сенсация будет, когда они догонят нас, – усмехнулся детектив.
– Мы не нарушаем закона, скрывая вещественные доказательства, – заметил Мейсон. – Мы их просто проверяем. Каждый имеет на это право.
– Я знаю, знаю, – ответил Дрейк. – Но все равно беспокоюсь.
– Мне кажется, – сказал Мейсон, – что никакого Вестона Хейла мы не найдем. Узнаем, что он внезапно исчез.
– Я тебе нужна, шеф? – спросила Делла Стрит.
Мейсон немного подумал.
– Нет, Делла, ты останешься здесь и будешь защищать крепость, – решил адвокат. – Поехали, Пол!
«Роксли» оказался шестиэтажным домом с дорогими квартирами. Дежурный сообщил, что Вестон Хейл проживает в квартире номер пятьсот двадцать два.
– Ну что ж, мы поднимемся наверх и постучим в эту дверь, – сказал Мейсон. – После разыщем управляющего и попробуем что-нибудь у него узнать.
Поднявшись на лифте, они направились к нужной квартире и позвонили. Звонок был слышен даже снаружи.
– Позвони еще, – сказал Мейсон, – мы должны быть уверены, что нам никто не ответит.
Дрейк еще несколько раз нажал кнопку звонка. Когда они уже собрались уходить, дверь внезапно приоткрылась. На пороге стоял мужчина, запахивавший на себе халат. Глаза его были опухшими, нос красным, а голос настолько хриплым, что слова было трудно разобрать.
– Кто вам нужен?
– Вы мистер Хейл? – спросил Мейсон.
Человек покачал головой:
– Хейла нет дома. Что вам нужно от него?
– Мы бы хотели с ним поговорить, – ответил Мейсон. – Он живет здесь?
– Мы с Хейлом снимаем квартиру на двоих. Я болен, думаю, у меня грипп. Вы, господа, заразитесь, если будете здесь стоять. Приходите в другой раз.
– Где мистер Хейл? – спросил Мейсон.
– На работе.
– Где?
– В «Инвестор Мортджейдж энд Рефинансинг компани».
– Где находится эта компания?
– На Вест-Бемонт-стрит. Что вы от него хотите? И кто вы такие?
– У мистера Хейла один глаз стеклянный? – спросил Мейсон.
– Что?
– У него стеклянный глаз?
– Для меня это новость… Мне всегда казалось, что у него все в порядке. Так кто вы такие?
– Как вас зовут?
– Ронли Эндовер. Послушайте, у меня лихорадка, мне плохо уже два дня, я никак не могу справиться с болезнью. Почему бы вам, господа, не отправиться домой, пока вы не схватили грипп?
– Мы войдем, – попросил Мейсон, – всего на минуту.
– Если вы войдете, я буду разговаривать с вами, лежа в постели. У меня лихорадка, и я должен лежать, укрывшись одеялом с головой, пить фруктовый сок, виски и аспирин. Ну что ж, господа, если вы не боитесь гриппа, входите…
У Пола Дрейка был нерешительный вид, но Мейсон заявил:
– Мы рискнем.
Они вошли.
– Это трехкомнатная квартира? – поинтересовался Мейсон.
– Верно. Комната Хейла вон там. У него отдельная ванная. Моя спальня по эту сторону, и тут тоже ванная. А эту комнату мы используем как гостиную, позади вас кухня. Больше я ничего не могу сказать о Хейле, кроме того, что он на работе. Отправляйтесь туда и объясняйтесь с ним там. А я лягу, пожалуй. Уж
