вернулся из поездки в Париж, и я подслушала, как он маме рассказывал, что совершенно случайно встретил тебя в ресторане, что ты стала исключительно интересной женщиной, но холодной, закрытой, совершенно чужой… Что он просто ума не мог приложить, как с тобой общаться, и все такое… Ну, я тогда тебя в душе осудила! А через год папочка слинял от нас, и я вдруг поняла, что ты, наверное, тоже на него обиделась, как я… Я стала у мамы спрашивать, она мне рассказала, что он к ней ушел не от твоей мамы, а от еще другой женщины, у них там вроде ребенок умер…
– Да, она, кстати, была очень милая. Ну а бабушка как себя вела?
– Сначала вроде ничего, брала меня на дачу на каникулы, один раз съездила со мной в Париж к своей подруге на две недели… А я там все время смотрела по сторонам, мне казалось, я обязательно встречу свою сестру. А ты вообще знала, что я существую?
– Узнала, только когда встретилась с отцом. У нас тогда и в самом деле возникла некоторая неловкость, общаться было трудно, у меня создалось ощущение, что я чему-то помешала, или, как говорили в юности, сломала ему кайф.
– Теперь тоже так говорят.
– Так что было дальше?
– Дальше? Бабка на год уехала в Зальцбург и в Вену, обещала, что на каникулы обязательно меня туда пригласит, а сама и не вспомнила… Потом выяснилось, что папаша уже закрутил с этой своей блядью…
– С какой блядью?
– Да с Аришей! И там уже ребеночек наметился, не до меня стало. Ничего, отольются коту мышкины слезки. У него от рогов голова скоро отвалится.
– А ты почем знаешь?
– Да уж знаю. Говорят, папочка даже сдавал анализы на ДНК, чтоб убедиться в своем отцовстве.
– Да Денис похож на него как две капли воды!
– За что купила, за то и продаю.
– А мне одна дама говорила, что видела его с тобой в театре года два назад.
– Было такое дело. Только я пришла туда с подругой, а он был один, мы и поговорили в антракте, как добрые знакомые.
– Он мне с большой грустью признался, что вы мало общаетесь.
– Его грусти надолго не хватает. Он жизнерадостный тип.
– Ну и слава богу!
– Вообще-то да. Дина, а мне моя мама говорила, что твою маму он свел в могилу. Это правда?
– Я тоже так думала…
– А теперь уже не думаешь?
– Не знаю. Понимаешь, Нелли, я ненавидела его, и любила, и опять ненавидела, а вот вчера пообедала с ним вдвоем и поняла: нет во мне ненависти, перегорело.
– Но и любви нет?
– Не могу так сказать, мне было его жалко. Он очень слабый человек, им вечно кто-то управляет, то мать, то какие-то бабы… Ни моя мама, ни Варя, ни твоя мама, видимо, не сумели взять его в руки, он подсознательно именно таких и выбирал… стремился к свободе, а вот попал к Арише, которая им управляет, и, кажется, счастлив.
– Это что, христианское всепрощение?
– Да нет, просто усталость и понимание того, что горбатого могила исправит. Но, в конце концов, он наш отец, он нас породил, и, несмотря ни на что, нам совсем неплохо на этом свете, правда? Так давай за это и выпьем!
– Но это получится, что мы за него пьем?
– Ну и что? За него и выпьем! Пусть живет и радуется, пока может. Я теперь никому зла не желаю, а уж ему подавно. Он у нас красивый, талантливый, обаятельный… Ну а недостатки есть у всех!
– Ладно, выпьем, пусть живет, но я пока еще такой мудрости не набралась, мне еще обидно за маму и за себя тоже…
– Еще позавчера мне тоже было обидно… А теперь – нет! Они уже старые, Нелька, и отец, и бабка, пусть… Расскажи лучше про твою маму, – попросила я.
– А ты ее не знаешь разве?
– Я видела ее раза два, она была еще совсем молодая, очень застенчивая… И я не помню, если честно… Мне тогда не до нее было.
– Жалко, что ее сейчас нет в Москве, я бы хотела вас познакомить. Бабка, наверное, говорила про нее гадости, что она ждет не дождется наследства и все такое?
Я замялась.
– Ага, значит, говорила! Как ей не стыдно! Да мама вообще знать о них ничего не хочет. И потом, у мамы прекрасный муж, состоятельный человек… Просто они как-то встретились с бабкой на какой-то тусовке и разговорились. Она ведь раньше к маме хорошо относилась. Так вот, на бабке была шикарная брошка с изумрудами, она ведь получила большое наследство от своей старшей сестры, которая, оказывается, жила в Португалии, но этот факт всегда тщательно скрывали…
– Я ничего не знала. Так вот откуда эти драгоценности…
– Да! Бабке целая шкатулка досталась. Ну мама ей что-то про брошку сказала, красивая, мол… А бабка возьми и скажи: «Эту брошку я оставлю твоей дочери». Мама оскорбилась, потому что бабка не сказала «моей внучке» или «Нелли», а как будто открестилась от меня: «Твоей дочери». А мама вспыльчивая, ну и сказала ей, что вообще-то мне не только брошка будет причитаться… ну, в наследство… Просто со злости ляпнула. Ну тут и пошло-поехало… Мне мама когда рассказала, я сразу решила: не возьму у них ни копейки. Пусть подавятся своими изумрудами. Я сама себе заработаю или мужика с деньгами найду, но у них… Никогда и ни за что!
– Я вот тоже отказалась от сапфирового гарнитура, – засмеялась я.
– Серьезно? Здорово! Мы с тобой одного поля ягоды!
Мы долго говорили, не могли наговориться, и во многих вопросах наши мнения удивительно совпадали. Странно, Нелли была всего на полтора года старше Майки, но гораздо взрослее, рассудительнее. Черт побери, а ведь у меня вполне могла быть такая дочь…
– Я тебя обязательно познакомлю с Майей и с Мурой, у них такой чудный дом, теплый, гостеприимный…
И едва я вспомнила о семействе Муры, как позвонил Рыжий.
– Привет, Динь-Динь! Ты где сейчас?
– В ресторане.
– С кем?
– С сестрой.
– А, с сестрой можно. Ты знаешь, что я придумал? Ты танцевать любишь?
– Танцевать? – ахнула я. – Я лет пятнадцать уже не танцевала.
– Вот и хорошо, значит, потанцуем! Если хочешь, можешь взять с собой сестру!
– Рассмотрим такой вариант!
– Значит, ты согласна танцевать?
– Согласна, Рыжий!
– А я думал, ты меня обольешь презрением! Я тебя обожаю с каждой минутой все больше! Значит, так, я освобожусь часам к семи и заеду за тобой. Ты где будешь к тому времени? Дома?
– А ты позвони.
– Есть.
– Дина, у тебя хахаль в Москве? – восторженно захлопала в ладоши Нелли.
– Пока еще только претендент на звание хахаля!
– Претендент на звание хахаля? Клево! Слушай, я возьму это на вооружение.
– Кстати, имеешь шанс с ним познакомиться.
– То есть?
– Он пригласил меня с сестрой пойти куда-то потанцевать.
– Во дает! А сколько ему лет?
