как известно, не терпит пустоты, Лизина натура не терпела мысли о том, что такой мужчина, как Танин, должен оставаться один.
– Что ты собираешься делать? – спросила она, кокетливо прикрыв глаза.
Китаец рассеянно смотрел на Лизу. Устав созерцать непроницаемое лицо шефа, которое было сейчас не более выразительным, чем стена его кабинета, она снова опустила глаза на фотографию.
Китаец зевнул, прикрыв рот ладонью, и взял телефонную трубку. Он надеялся услышать на том конце провода голос Олега, но вместо Сорокина ему ответил мелодичный женский голос.
– Вы не могли бы передать трубочку Олегу?
– Он консультируется со своей мамой, – ответил приятный голос, – перезвоните минут через пятнадцать.
– Вы – Саша...
– Да-а, – протянула протеже Сорокиной, – а вы...
Она замялась.
– Я – тот самый субъект, которого вы встретили в кабинете Олега.
– Вообще-то я вас узнала...
– Вот и прекрасно, – Китаец покосился на Лизу, – вы смогли бы уделить мне пару минут сегодня вечером?
– Вот так сразу? – усмехнулась она.
Чтобы избавить девушку от мучительных колебаний, Китаец перешел в атаку.
– Скажем, я за вами заеду часиков в шесть...
– Нет, не надо. Давайте лучше встретимся где-нибудь в центре.
– Где, например?
– Ума не приложу... Ну, у цирка, что ли... Хотя это банально, – смутилась Саша.
– Неважно. Где я вас найду?
– У фонтана. У меня в руках будет мимоза, – пошутила Саша.
«А девушка-то с воображением и с юмором!» – улыбнулся Китаец.
– На этом и остановимся. И еще... Как только Олег появится, передайте ему, пожалуйста, чтобы он позвонил Танину, срочно.
Едва он положил трубку, как Лиза подозрительно спросила:
– Кто эта Саша?
– Не эта, а этот, – выделил Танин голосом второе местоимение, – зам нашего клиента. Мне нужно с ним поговорить.
– А-а, – Лиза недоверчиво поглядела на шефа и насупилась, – только непонятно, что это ты светишься весь? Этот Саша приятный человек?
– Еще какой, – еле сдерживая смех, сказал Китаец, – разносторонний и обходительный. Только для меня это на втором плане. Главное, что он может кое-что прояснить...
Танин сделал серьезное лицо.
– Ага, – с насмешливым пренебрежением кивнула Лиза, – что, например?
– Он может располагать важной информацией о сорокинском бизнесе... – Китаец тяжело вздохнул.
– А что это ты за ним заехать предлагал? – не унималась Лиза. – У него что, своей тачки нет?
– Есть, только она в ремонте, – вдохновенно врал Китаец, – недавно в аварию попал. Чудом остался жив.
Он с притворным сочувствием покачал головой.
Получив от Олега адрес Петрушенко, Китаец прямиком направился по нему. Рядом с ним на сиденье лежала небольшая спортивная сумка, в которой он возил разный железный хлам, который в его ловких руках превращался в реквизит фокусника, если заходила речь об обыске. Петрушенко, по утверждению Олега, жила одна, поэтому ее квартира сейчас, скорее всего, была опечатана. Но это не пугало Китайца.
Он оставил джип у первого подъезда четырехэтажной «сталинки» и пешком прошел до второго. Уже на входе он услышал глухой металлический звук. Кто-то ковырялся в почтовом ящике. Когда же он поднялся на пару ступеней, шум стих. Танин продолжил свой путь, но на марше между первым и вторым этажом резко затормозил. Спиной к нему стояла знакомая женщина. На ней был кожаный плащ, но не из тех, что покупают на базарах. Этот был дорогой, произведенный в одной из стран развитого капитализма. Прическа женщины и цвет волос, а главное – фигура не оставляли сомнений, что перед ним секретарша- администраторша «Орхидеи». Место встречи, как говорится, изменить нельзя. Что же этой курчавой красотке понадобилось в почтовом ящике Петрушенко? Китаец остановился у ряда выкрашенных синей краской ящиков. Секретарша по-прежнему стояла спиной к нему, ожидая, когда он, принятый ею, безусловно, за соседа, пройдет. Китаец тихо опустил сумку на пол и заглянул в ящик. Там что-то белело. Маленькие дырочки, проделанные в ящике, не позволяли сказать ничего определенного. И Китаец вознамерился выяснить это.
– Добрый день, – вполголоса произнес он.
Секретарша резко обернулась. В ее зеленых глазах застыл страх. Она метнулась было вниз, но Китаец преградил ей доррогу.
– Пропустите меня! – срывающимся голосом крикнула она.
– Пропущу, если вы скажете мне, что делали здесь и зачем вам понадобился почтовый ящик Петрушенко, – невозмутимо ответил он.
Секретарша вырвала руку и отпрянула к окну. Она опустила голову и замерла с упрямым видом. Потом взглянула на Танина исподлобья.
– Я не собираюсь отчитываться перед вами! – ее губы скривились в неприятной ухмылке.
– Вижу, вы не преуспели, – он насмешливо кивнул в сторону ящика. – Я могу вам помочь.
Он заметил, что руки у секретарши дрожат.
– Я ведь даже не знаю, как вас зовут. А мы видимся с вами не в первый раз...
Китаец был спокоен, как танк, хотя эта приятная светская беседа не входила в его планы. Но он не мог отказать себе в таком невинном развлечении, как моральный садизм по отношению к лицам, которые его разочаровывали.
С другой стороны, он не хотел вот так запросто отпускать эту «белокурую бестию». А если бы он занялся ящиком, то она наверняка бы ускользнула.
– Давайте вместе посмотрим, что там, – миролюбиво предложил он.
Секретарша хмыкнула.
– Как вас зовут?
– Вера, – грубым голосом сказала она.
– Прекрасное имя. Ну так как? Сами понимаете, ваше копание в почтовом ящике убитой начальницы не может вызвать у меня никаких положительных эмоций, не говоря уж о доверии. Что в конверте?
Вера часто заморгала.
– Просьба о денежной помощи? – иронично спросил он.
Он подцепил сумку за ручки и, расстегнув молнию, достал наручники. Этот метод удержания не очень ему нравился, но другого выхода в данной ситуации он не видел.
– Не имеете права! – судорожно воскликнула Вера.
– Не тревожьте соседей. – Китаец ловко надел один «браслет» на ее правую руку, а другой пристегнул к решетке, поддерживающей перила. – Не советую вам шуметь, иначе мне придется рассказать им, при каких обстоятельствах я застукал вас здесь.
Не обращая на секретаршу внимания, он занялся ящиком и вскоре вынул из него обычный почтовый конверт. Сложив «инструмент» в сумку, он освободил Веру от наручников и, плотно обнимая ее, повел к машине.
– Сейчас мы немножко побеседуем, – шепнул он ей на ухо, – вы расскажете мне, какое отношение имеете к этому посланию.
Усадив онемевшую Веру в салон, Китаец запер за ней дверку и сел за руль.
– Я вас слушаю, – повернулся он к остолбенело смотрящей в пустое пространство Вере.
