Пора встряхнуться, - Ириник радостно закивал, быстро развернулся и рванул обратно. Правда, при этом наступил на кончик плаща и едва не повалился. Но это ничуть не помешало Филофеевой радости: дрункарий виглы наконец-то перестал походить на грозовую тучу!
Пока Андроник шагал по коридорам дворца, Ириник наведался в казармы тагм и 'ночной стражи', собирая людей. И когда Ласкарий уже оседлал коня, его уже ожидал небольшой отряд. Несколько минут - и вот уже подковы стучали по улицам Аркадии. Улицы расступались навстречу кавалькаде, спешащей к монастырю Святой Ирины. Именно рядом с этим местом, судя по донесениям, расположился штаб очередного заговора против императора. Они в последнее время снова начали плодиться как грибы после дождя. Успехи в войне против Партафы кое-как поубавили пыл желающих прибрать к рукам диоцез-другой. Но чем больше времени проходило со времени штурма Ипартафара, тем больше наглости, своеволия и уверенности в своей безнаказанности появлялось в душах дуксов.
Район был, мягко говоря, не из лучших, и даже не из средних. Дышащие на ладан (и то - с одышкой) домики, крытые прелым сеном или старой дранкой. Стены, сложенные из необожжённых кирпичей, глину для которых брали тут же, в бухте. От моря и пристаней несло гнильём и отбросами. В многочисленных лужах отражалось солнце, сапоги хлюпали, когда нога ступала на эту землю, или, скорее, грязь. Обитатели района были под стать своей обители. Смотревшие в земли, не смевшие (или не желавшие) поднять глаза к небу, вглядеться в небо, которое здесь имело какой-то сероватый оттенок, одетые в лохмотья или старьё, босые или в просивших каши сапогах.
Единственным лучиком света в этом царстве тьмы был монастырь Святой Ирины. Стоявшее на холме, царящем над окружающей местностью, словно обнимающее твердь, жилище монашек вселяло хоть какую- то надежду на лучшее в людские сердца. Но и монастырь не мог похвастаться богатой отделкой. Крыша прохудилась, стенам не помешала бы новая побелка, калитка в хлипком заборе покосилась. Это место гнило, словно зуб: ещё немного, и осталось бы только вырвать его с корнем.
Среди хибар и лабазов несколько выделялась та самая таверна, в которой по словам 'ночных ушей' собрались заговорщики. Два этажа, крыша, крытая соломой (и, надо сказать, относительно свежей!), побеленные стены, дощатая дверь, на которой была вырезана массивная кружка, знак питейного заведения. Из трубы в воздух тянулись кольца дыма. Похоже, очаг едва тлел: видно, посетителей в этот послеполуденный час было ещё мало.
– И вообще, какой Онтрар дёрнул их собраться здесь? Они же внимание привлекают! Вот если бы вечером пришли, тогда могли бы ещё затеряться среди посетителей, а сейчас? - пробубнил под нос Андроник, подходя к таверне.
Гвардейцы и 'ночники' остановились в одном из переулков невдалеке от таверны, спешились. Двое человек осталось сторожить коней, пятерым предстояло обойти здание с противоположной стороны, а вот Андроник и остальным выпало самое почётное дело.
Ласкарий едва ли не бегом миновал расстояние, отделявшее переулок от таверны, даже не вынимая меча из ножен. Улица как-то сразу опустела. У местных, судя по всему, казался особый нюх на неприятности, а ими от Андроника разило за добрую сотню локтей.
Пинком открытая дверь, жалобный скрип досок, - и вот уже Ласкарий внутри. Главный зал таверны оказался обыкновенным для подобных заведений. Длинная стойка, кратеры с вином, из которых в глиняные чашки наливали дешёвое вино или пиво, скорее всего, заблаговременно разбавленное огромным количеством воды. Какая-никакая, а экономия! К тому же не в правилах аркадцев было напиваться неразбавленным винцом, будто всякие варвары. Хотя часто так хотелось...
Несколько посетителей, всё в тех же лохмотьях, сжавшись, втянув головы в плечи, боязливо поглядывали на Андроника. Ласкарию противно было смотреть на этих людей, но он понимал, что другими они быть и не могли. Слишком тяжёлой оказалась жизнь в этом городе и районе, чтобы гордо поглядывать на вооружённых людей и не бояться обрести смерть в следующую секунду. Всё-таки до обитателей местных трущоб мало кому было дело.
За спиной дрункария показались и остальные воины, через мгновение уже перекрывшие выходы на лестницу, окна и двери.
– Милейший, а не было ли тут в последнее время приличных посетителей? - вкрадчиво спросил Андроника, подойдя к стойке и глядя прямо в глаза тавернщику.
Очень полный, даже толстый, лысеющий, с обрюзгшим лицом, покрытым оспинками, хозяин таверны задрожал как осиновый лист. Его выдержки хватило лишь на то, чтобы кивнуть на потолок. - Благодарю, - Андроник направился на второй этаж. Судя по жесту тавернщика, те самые посетители были там.
Гвардейцы, перекрывшие выход на лестницу, сунулись было вперёд, но Ласкарий пошёл первым, велев пока что подождать.
– Спугнёте ещё наших заговорщичков, - подмигнул Андроник. Гвардейцы ответили понимающими ухмылками.
Ласкарий поднялся по жутко скрипящей лестнице. Её ступени рассохлись, и один раз нога чуть не провалилась в дыру, образовавшуюся на месте развалившейся доски.
Андроник оказался перед сложным выбором. На втором этаже таверны оказалось пять комнат. Надо было быстро решить, в какую заглянуть первым делом. Всё-таки вдруг поднимется шум, и заговорщики сбегут. Тогда ни о каком веселье и думать не стоит: Ласкарий не любил, когда от него бегут. Ну разве что вражеские армии. За ними-то гнаться надо было его легионерам, а не самому дрункарию. А сейчас перед подчинёнными оказалось бы стыдно, сумей улизнуть на первый этаж заговорщики от Андроника.
Ласкарий, мгновение-другое поглядывая на практически одинаковые двери (отличались они разве что сохранностью досок, из которых были сбиты), а затем выбрал ту, что была дальше остальных от лестницы. Он повернулся к ней...И сзади раздался скрип открываемой двери.
– Сколько можно шуметь? Судари, - обращение было произнесено на огнарском. - Сколько можно испытывать терпение бедного гостя столицы?
Голос был до боли знакомым Андроник. До жуткой-жуткой боли. Ласкарий медленно-медленно развернулся, боясь спугнуть удачу, думая, вдруг это ему померещилось? Но ни слух, ни зрение не подвели дрункария: из-за открытой двери на него поглядывал тот самый колдун, которого искала на пару с Белой Дланью 'ночная стража'. А он всё это время сидел здесь! Но теперь-то колдунишка не уйдёт!
– Ну здравствуй, иллюстрий маг. За беспокойство, которое я тебя сейчас доставлю, можешь меня не прощать, - Андроник одним резким движением выхватил меч из ножен. Спата злобно сверкнула.
Похоже, до колдуна только-только начало доходить, что он совершил ошибку. Большую-пребольшую ошибку, размером с Акрополь. К сожалению, Ласкарий тоже поступил неправильно. Решив отыграться за те полные усталости, гнева и волнения дни, Андроник хотел заставить колдуна испугаться, невероятно сильно испугаться. Страха должны были нагнать те странные, даже бредовые реплики дрункария виглы и вид обнажённой спаты. Но Ласкарий лишь потерял драгоценное время.
Огнар, нервно сглотнув, со всего маху ударил ногой по двери, закрыв её, лязгнул засов. Андроник, яростно заорав, навалился всем телом на внезапно появившуюся преграду, но та сдерживала напор дрункария лучше стен Ипартафара.
– Я тебя всё равно достану, - прохрипел сквозь зубы Андроник, ударяя спатой по доскам, из которых была сбита дверь.
Во все стороны полетели щепки. Снизу наконец-то подоспели 'ночники' и гвардейцы, пришедшие на помощь Ласкарию. Несколько мгновений - и Андроник наконец-то смог ворваться в комнату. Пустую комнату. На дрункария дунул ветерок, нёсший вонь с пристаней: на месте бычьего пузыря, закрывавшего оконной проём, зияла пустота. Колдун смог на улицу! Андроник, не желая более терять времени, ринулся в оконный проём, неудачно приземлившись в лужу. В миг одежда покрылась сотнями пятен грязи, но Ласкарий не обращал на это никакого внимания: впереди ещё был виден силуэт убегавшего колдуна.
– Врёшь, не уйдёшь, - выкрикнул Андроник, поднялся на ноги, собравшийся было нестись вслед за беглецом - и тут же упал на корточки. Ласкарий не просто приземлился в лужу: он то ли растянул сухожилия, то ли подвернул ногу. Боль была зверская, но хуже того: достать колдуна теперь оказывалось проблематично.
Дрункарий всё-таки поднялся, превозмогая боль, закусил губы и побежал, точнее, быстро захромал вперёд. Добыча была слишком близка, чтобы просто так от неё отказаться. Рядом с Андроником приземлился один из 'ночников', которому повезло больше, чем Ласкарию, и ноги он не повредил. Везунчик
