бросился вперёд Колдун забежал в один из переулков - а потом показался вновь, пятясь обратно: его встречали те люди Андроника, что должны были обойти таверну.
Еретик бешено крутил головой, ища путь спасения из захлопнувшейся ловушки. Его ладони засверкали, между тонкими пальцами забегали крохотные искры. 'Уйдёт' - сглотнул Андроник.
– Живьём брать колдуна! - гаркнул Ласкарий и, сорвав с головы серебряную тиару, метнул в колдуна. Время, похоже, решило замедлить свой бег, дав насладиться всем 'зрителям' и 'актёрам' происходящим. Металлический обод со скоростью старой улитки приближался к еретику. Тот начал поворачивать голову на звук разрезаемого воздуха, а обод медленно-медленно ударил его промеж глаз. Огнар начал заваливаться назад, широко раскинув руки. На его лбу появились алые капельки: кровь из ссадины.
Но вот время, поняв, что более особо интересного ждать не стоит, потекло с прежней скоростью. Гвардейцы и 'ночники' обступили распластавшегося на грязной земле колдуна, побаиваясь силы хоть и потерявшего сознание, но всё-таки - мага. Только Андроник, наконец-то доковылявший до еретика, без малейших признаков брезгливости схватил за грудки огнара и залепил тому несколько пощёчин, приводя колдуна в сознание.
– Устал? - заговорщицки подмигнул Андроник пришедшему в себя огнару. - Что ж, отдохнёшь на славу. Специально для тебя отдельную комнату со всеми удобствами устрою. И ботиночки даже подготовим, и постельку, и 'железную деву'.
Ласкарий нанёс удар магу кулаком в лицо, и тот снова потерял сознание.
– Войну, что ли, у Иоанна попросить устроить? Там хотя бы отдохну...- вздохнул дрункарий.
Королевство. Герцогство Сагирина.
Никто в Королевстве не ожидал удара с юга, из каганата. Каган Сарлек вот уже какой год вёл безуспешную войну с тарнами на юге. Даже скорее не войну, а большой грабительский набег. Тайсары не умели брать крепости, да и не нужно им было это. Обычно множество конных отрядов растекалось по вражеской земле, совершая набеги на деревни и торговые караваны, уводили в полон женщин и детей, а мужчин убивали. Ныне же такая тактика срабатывала не очень хорошо, если не сказать, что она вообще не работала. Северная граница Тарнланда пролегала по горам и крутым холмам, к тому же была укреплена множеством крепостей и фортов. Тысяча-другая тайсаров кое-как пробивалась сквозь этот заслон, грабила тарнские селения, а потом уходила обратно, прочь от карательных отрядов. А иногда случалось, что такой рейд оканчивался, едва начавшись: тарны, прознав о вражеском набеге, поджидали врага на границе и давали бой. Кто побеждал в таких стычках, было неважно: на ход войны они никак не влияли. Всё равно ни тайсары не смогли бы развить свой успех и углубиться во вражеские земли, ни тарны не сунулись бы в степь. В последний год Сарлек решил изменить тактику. Теперь, выбрав несколько слабейших звеньев во вражеской системе обороны, он собирал в короткий срок ударный кулак, оттеснял полевые войска тарнов и блокировал крепость некоторым количеством войск. Затем основные силы обрушивались на тарнские земли, вклиниваясь то на пять лиг, то на сорок пять. Последнее обычно случалось, если удар проходил не через горы, а на восточной или западной границе Тарнланда, где кряжи переходили в холмы. Да и то, успех удавалось развить на считанные дни, максимум - на две недели. Потом просто тарны собирали ударный кулак и шли на перехват тайсаров. Враг обычно не давал боя, предпочитая уходить обратно вместе с захваченной добычей и пленниками. И главное, что уже почти никто и не помнил: война эта началась из-за сущего пустяка по меркам 'цивилизованных народов'.
Тайсары отправили посольство в Тарнланд с просьбой открыть северные рынки тарнов для свободной торговли со степью. Южане отказали, и тогда глава посольства, вспылив, вызвал одного из тарнских вельмож на поединок. Северянин был уверен в победе и желал ею показать, что как одного тарна победит один тайсар, так и вся армия тарнов не выдержит мощи объединённой Степи - поэтому лучше рынки всё- таки открыть. Но тарны сражаться не стали: по их обычаям, настоящий посол не должен обнажать оружие. Любого же нарушителя ждала смерть - и тайсара просто расстреляли из луков, а остальных членов посольства посадили в темницу.
Для кочевников открытие рынков был вопросом жизни и смерти. На самом деле, только по мнению соседей (и то не всех) каганат населял один народ - тайсары. На самом деле потомки Тайсара оказались на захваченных три с половиной века назад землях в меньшинстве. Едва ли десятая часть населения Степи ныне могла похвастаться предками, жившими прежде в Северной Пустоши. Каганы правили десятками народов, объединённых силой оружия и единством территории, на которой те жили. Немногочисленные потомственные тайсары жили в основном в городах и деревнях, которые можно было пересчитать по пальцам. Остальные жители каганата были прирождёнными степными кочевниками, жившими скотоводством и круглый год менявшие одно пастбище за другим. Но на одном сыре и мясе долго не протянуть, нужны были продукты, выращенные на земле. Худо-бедно тайсары и некоторые другие народы, обитавшие в каганате, справлялись с посевами проса и ржи в долинах немногих степных рек. Но пришли саранча и засуха, урожаи погибли, народ каганата страдал. И тогда Сарлек решил просить помощи у соседей. На востоке тоже обитали кочевники, так что ждать оттуда было особо нечего. На западе Блистательную Партафу лихорадили волнения знати и родственников султана, вот-вот могла вспыхнуть война аркадцев и партафцев, горы давали не лучшие урожаи, поэтому тайсарам удача и там не улыбнулась. Королевство огнаров могло начать торговлю со степью, но северные соседи каганата не нуждались в товарах, которые могли бы предложить подданные кагана, а на остальные заламывали непомерные цены. Северо-восточные соседушки мидраты приняли тайсарское посольство, но каган и здесь получил холодный отказ. Князья мечтали об ослаблении владык Степи, а тут как раз подвернулся удобный случай. Про Партан-Аллас, царство эльфов, решили забыть: этот народ вообще не особо привечал людей, да и никто никогда не слышал, чтобы остроухих выращивали хлеб или что-либо ещё съедобное для людей. Республика двух берегов находилась ещё в худшем положении, тамошние урожаи погибли на корню. Последняя надежда оставалась на тарнов, чья слава купцов, способных достать что угодно (и кого угодно, кстати, тоже) вселяла определённую уверенность в сытом будущем тайсаров. Несмотря на то, что раньше Тарнланд предпочитал не торговать со степью,
Сарлек всё-таки решил испытать удачу - и получилось то, что получилось. Тайсарам не оставалось ничего другого, кроме как начать войну отмщения, надолго затянувшуюся, истощавшую силы и каганата, и Тарнланда. Но и отступить каган уже не мог: подданные этого бы просто не поняли. Любой исход, кроме капитуляции тарнов, теперь посчитали бы поражением, а Сарлек уже был не так популярен, как в молодые годы, ещё в начале правления. К тому же на самом деле и в нём текло не так уж много тайсарской крови. В двести шестьдесят пятом году от основания Королевства, после очередной неудачной для тайсаров войны с огнарами, командующий дворцовой стражей каган Нойо поднял мятеж и захватил бразды правления в свои руки. Он происходил из самого многочисленного среди кочевых народов Степи, динлинов, из которых набирались армии земли Тайсара, получившей имя каганата после переворота Нойо. Прежним владыкам Степи стало житься совсем худо. Угнетаемые и управляемые бывшими вассалами, тайсары теперь довольствовались мелкими постами и земледелием на берегах степных речек. История сыграла странную шутку с родичами огнаров. В повиновении динлины держали тайсаров только благодаря тому, что формально позволяли бывшим прежним владыкам царствовать. Царь тайсаров всё ещё жил в столице каганата, находясь в полной власти каганов, да и то, судьба их была незавидна...
Но теперь, похоже, тайсары решили отыграться за свои поражения. Сарлеку нужен был успех любой ценой, иначе его трон расшатался бы, и стоило только чуть-чуть подтолкнуть, чтобы кагана слетел со своего престола. А шансы на лёгкую победу прямо-таки просились в руки, молили, чтобы их использовали. Королевство ослабло после Войны за престол, которая проложила кровавую черту между многими благородными фамилиями огнаров. К тому же ещё оставались в живых наследники престола со стороны Реджинальда Людольфинга. Два его брата, Конрад и Артур, покинули родную страну, ожидая преследований со стороны победителей, и о них долго не было никаких вестей. Это потом узнают, что Конрад, не найдя приюта в Рокберге и Конфедерации мидратских княжеств, прибыл ко двору тайсарского кагана и попросил помощи в деле возвращения 'законно принадлежащего' престола. Сарлек, почуяв возможную выгоду и увидев в визите Людольфинга указующий перст Неба. В Тарнланде война всё тянулась и тянулась, и конца-
