проход между чумами, своего рода улицу. А Балякин уже вскинул пулемет повыше – он заметил, что из поселка на дорогу выскочили два пацана лет четырнадцати.

Прицельная дальность ручного пулемета – больше тысячи метров, а от центра крохотного якутского поселка до его окраины было меньше трехсот. Первая же очередь распорола спину одному из пацанов, он рухнул на землю, заливая ее кровью. Второму маленькому якуту повезло чуть больше – в него попала только одна пуля, она угодила ему в бедро. Мальчишка упал, тут же вскочил, попытался бежать дальше, но раненая нога его не слушалась. Следующая очередь вдребезги разнесла ему голову.

В это время вездеход уже ехал между чумами. Балякин методично расстреливал якутские жилища. Сопротивления налетчикам оказывать было некому – все мужчины были на охоте. Из чума, до которого вездеход еще не доехал, выскочила женщина, прижимающая к груди какой-то сверток. Балякин, пустил в нее очередь, но пулемет был тяжел, и прицел оказался неточен – пули только вышибли из земли под ногами бегущей несколько фонтанчиков. Пока Балякин переводил прицел, женщина успела скрыться за чумом. Но это ей не помогло – длинная очередь прошла через чум навылет, и одна из пуль попала ей точно между лопаток. Беглянка кувыркнулась в пыль.

Балякин снова навел пулемет на чумы, но, нажав на спуск, обнаружил, что патроны кончились.

Но это не смутило убийцу – он выхватил из каждого кармана по гранате и кинул по одной в каждый из соседних чумов. Грохнули взрывы, пробивая стены, полетели осколки, один из них просвистел в опасной близости от Балякина.

– Череп, трещотку! – крикнул Балякин.

Из недр вездехода показался автомат, Балякин схватил его, поднял голову, осмотрелся и тут же громко заорал:

– Череп, гони вперед! Быстро!

От края поселка к лесу бежали десятка полтора якутов. Видимо, они сумели незаметно выбраться из чумов, расположенных на дальнем конце селения, куда Балякин еще не добрался, поняли, что происходит, и решили попытаться спастись в тайге.

Вездеход взревел, как рассерженный хищник, от которого ускользает добыча, и ринулся в погоню. На пути мощной машины оказался один из чумов, и Череп не стал его объезжать. Хрупкая конструкция хрустнула под гусеницами, как таракан под тапочком. Дикий вопль человека, которого машина при этом переехала, потерялся в грохоте автоматной пальбы и реве мотора.

Балякин палил по бегущим. Вот упала одна фигурка, вторая, третья... Охранник понял, что может не успеть, и перевел прицел дальше, отсекая якутов огнем от леса. Первые двое бегущих упали, словно марионетки с обрезанными веревочками, остальные замешкались. Огромная туша вездехода навалилась на них сзади. Машина смяла сразу троих, еще двух человек Балякин срезал очередью. Оставшиеся три женщины и подросток метнулись вправо. Казалось, что им удастся уйти – вездеход не успевал развернуться, а патроны в автомате кончились. Но Балякин выхватил из карманов еще две гранаты, и рубчатые сгустки смерти полетели вслед беглецам.

Метатель из Балякина был неважный, и гранаты упали довольно далеко от якутов. Однако и этого оказалось достаточно. Оба взрыва прогремели почти одновременно. Убить они никого не убили, но взрывная волна бросила якутов на землю и оглушила. На то, чтобы опомниться, беглецам понадобились считаные секунды, но именно эти секунды и оказались роковыми. Вездеход наехал гусеницей на одну из женщин, второй в затылок попала пущенная из пистолета пуля. Последняя якутка успела вскочить, но следующий выстрел угодил ей в спину – в отличие от гранат, пистолетом Макарова Балякин умел пользоваться отлично.

Последний уцелевший якут, подросток лет пятнадцати, за это время успел отбежать от вездехода метров на десять. Он пробежал бы и больше, но взрывы гранат контузили его, и он двигался как пьяный – шатаясь и натыкаясь на деревья. Балякин соскочил с вездехода, кинулся за пацаном и через считаные секунды догнал. Глухо прозвучал выстрел в упор. Коленки молодого якута подломились, и он упал. Балякин, не нагибаясь, выстрелил ему в голову и, спокойно развернувшись, вернулся к вездеходу.

Лицо высунувшегося из люка Черепа было бледным.

– Все, что ли? – с легкой дрожью в голосе спросил он.

– Кажется, все, – совершенно спокойно ответил Балякин. – Поехали обратно в поселок, надо посмотреть, может, кого не добили.

* * *

Через полчаса вездеход выехал из поселка. Все недобитые были добиты, а половина чумов подожжена. У лежавшей на полу вездехода Даши по щекам текли крупные слезы – девушка из разговоров Балякина с Черепом уже поняла, что означали выстрелы и взрывы. Череп был спокойнее, но и у него в движениях и интонациях проглядывала некоторая нервозность. Полностью спокоен был только Балякин. Он уверенно вел вездеход по просеке и даже насвистывал себе под нос какой-то мотивчик.

– Слушай, Антон, – наконец подал голос Череп. – Скажи, зачем ты это сделал?

– А ты еще не понял? – хмыкнул в ответ Балякин. – Как ты думаешь, на кого в первую очередь подумают, когда это обнаружат?

– На нас и подумают.

– Ни хрена, – решительно помотал головой Балякин. – Все думают, что ты меня в заложники захватил, а значит, гранаты и пулемет тебе взять неоткуда. Тебя только с трещоткой видели, погрузить оружие в вездеход ты бы никак не успел, а про то, что оно уже был погружено, никто не знает. Кроме того, у тебя никаких мотивов нет. Зато знаешь, у кого они есть?

– У кого?

– Да у Лопатникова. Ему якуты давным-давно как кость в горле стояли, а последнее время из-за платины особенно. Участки-то, на которых платину обнаружили, на их земле, а добром они от нее отказываться не хотели. И про это каждая собака на прииске знает. Выходит, у него все резоны были от чурок избавиться.

– А если пропажу оружия заметят?

– Ну и что? Подумают, что этим оружием люди Лопатникова по его приказу воспользовались, а потом избавились от него. В Ине утопили, например. Сам Лопатников, конечно, будет орать, что такого не было – но кто ему поверит?

– Хорошо. Убедил, – кивнул Череп. – Мы вне подозрения. Но я так и не понял – на фиг тебе было эту бойню устраивать, даже если на нас ни за что не подумают?

– Чтобы Лопатникова с хвоста сбросить, – серьезно сказал Балякин. – Я этого человека хорошо знаю. Если бы мы этого, – Балякин ткнул большим пальцем за спину, – не сделали, он бы, когда все узнал, нас из- под земли достал и кишки намотал на ближайший забор. А так у него будут другие проблемы. Во-первых, мужчины якутов долго думать не будут. Нападут на прииск, и мало им там не покажется. Если повезет, и самого Лопатникова кончат. А даже если и не нападут – проблем с ментами у хозяина будет куча. Может, кстати, и не с ментами. Таким делом, скорее всего, кто посерьезнее заниматься будет, типа ФСБ. Отмазаться ему вряд ли удастся, а даже если и выскользнет, ему точно будет не до нас. Под шумок всегда легче уйти!

– Ни фига себе шумок... – покачал головой Череп.

– Слушай, я не пойму, тебе что, узкоглазых этих жалко, что ли? – с легким удивлением в голосе спросил Балякин.

– Да нет... – пожал плечами Череп.

– А раз нет, так успокойся и сделай рожу попроще, – веско заключил Балякин. – Мы теперь, считай, в безопасности, радоваться надо.

34

Вездеход с раненым Лопатниковым, его братом, Захаровичем, Токудзаки и ментами из Магадана свернул за последний поворот, и водитель увидел поселок старателей.

– Сюда нам, что ли? – крикнул он. – Этот поселок?

– Да он тут один, не ошибешься, – отозвался Лопатников-младший. Он уже успел немного взять себя в руки – смертельная опасность высвободила в нем скрытые резервы, о которых он и сам не подозревал.

– Как только приедем, сразу зови вашего начальника охраны, – тихо прошептал Алексею Захарович. – И сразу веди себя с ним как хозяин. Помни, от этого твоя жизнь зависит.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×