– В шкафу все было перевернуто. И в кухонном буфете тоже. Как будто что-то искали, – продолжила Зося перечисление безобразий, обнаруженных в собственной квартире.
– Неужели меня? – удивился Федя.
Смерив его критическим взглядом, Дирол отрицательно покачал головой:
– Нет, не похоже. Если эти твои сородичи хоть немного соображают, они поймут, что впихнуть тебя в шкаф, а тем более в кухонный буфет невозможно. Разве только они не представляют точно, сколько тебе лет...
– Нет, искали не Федю. Может быть, какие-то его личные вещи, – высказал свою версию Веня.
– А найдя чемодан, решили, что это они и есть! – подытожил Андрей.
– Думаете, все эти принадлежности похожи на мои личные вещи? – засомневался Федя.
Из-за всей этой истории Ганга чувствовал себя крайне неуютно. Идея оказаться в неизвестном африканском обществе его не прельщала. Несмотря на происхождение, он чувствовал себя вполне русским и покидать Родину не собирался.
– Ты что, фильмов в детстве не смотрел? Они там только так и одеваются! Конечно, похоже! – закивал Дирол.
– Может, хватит строить догадки? – робко спросила Зося, которой стало жаль Федю. – Можно попробовать опросить соседей.
– Ты думаешь? А что, кто-то из них следит за всеми, кто входит в подъезд и выходит из него? – спросил Веня, прожигая Зосю пристальным взглядом, от чего девушка смутилась, но все-таки не настолько, чтобы не ответить на заданный вопрос.
– Конечно, – пожала плечами она. – Бабушки у подъезда всегда только этим и занимаются. Вы разве не знали? Все старушки так делают, потому что у них развлечений больше никаких и нет.
Курсанты задумались. На самом деле, они действительно и не подозревали, что бабушки всегда внимательно смотрят, кто к кому приходит. Ребята просто всегда считали, что пенсионерки на лавочках или спят сидя, или сплетничают, или же гуляют с внуками.
– Это же самое интересное занятие, – продолжала между тем Зося. – Людмила Сергеевна, моя соседка, просто обожает подсчитывать, сколько людей вошло и сколько вышло из подъезда. Она-то наверняка знает, кто в подъезд входил, пока я на работе была. Давайте к ней сходим.
– Ты думаешь, она еще помнит? – поинтересовался Леха.
– Конечно! У нее знаешь какая память?! Любой позавидует. Ну что, пойдем?
– А удобно? – засомневался Федя. – Все-таки такая куча народу сразу.
Курсанты, горевшие жаждой деятельности, как-то немного поостыли, узнав, что придется идти допрашивать пенсионерку. За долгие дни общения с людьми пожилого возраста они успели «полюбить» это занятие настолько, что теперь ни в какую не хотели идти в гости к Людмиле Сергеевне. Однако Зося объяснила им, что другого варианта получить необходимую информацию просто нет.
– Людмила Сергеевна! – улыбнулась Зося пенсионерке, открывшей им дверь. – Здравствуйте. Мы с ребятами к вам по делу. Можно?
Пройдя внутрь, курсанты разместились на большом старинном диване. Зося объяснила ситуацию.
– Расскажите нам, пожалуйста, про всех, кто входил и выходил из подъезда, пока я в тот день была на работе, – попросила Зося.
Людмила Сергеевна оказалась словоохотливой бабулей. Правда, зная этот свой недостаток, она решила сразу его скомпенсировать и предложила ребятам домашнего печенья.
– Ну, значит, я, как обычно, сидела на лавочке и считала, сколько человек проходит мимо, – немного волнуясь, начала Людмила Сергеевна. – Я всегда так делаю, чтобы тренировать память. Сначала вышла Олечка со своим мальчиком, а зашел он, наверное, еще до того, как я села на лавочку. Они поздоровались со мной. Хороший у нее мальчик, хоть и полноват немного. А она такая худышка. Они пошли в сторону остановки, а потом в дом вошел Олечкин сосед сверху – Толик. Хотя для вас, наверное, будет дядя Толя. Он нес пакет, а в пакете были бутылки с пивом. Он еще нес его так осторожно, думал, наверное, я не догадаюсь, что там внутри. А бутылки, как назло, прямо рядом со мной звякнули. И Толик сразу быстрее зашагал. А потом Зося вышла на работу...
– Погодите, погодите, – перебил ее Веня. – Так все остальные прошли до того, как Зося ушла на работу?
– Ну да. Я же говорю, сначала Олечка с кавалером, потом Толик, а потом Зося.
– Понятно. Только вы, пожалуйста, говорите про тех, кто прошел, пока Зоси не было дома. Остальное нам не интересно.
– Так я уже до них и дошла. После Зоси вышла Тамара Евгеньевна с первого этажа, сходила за хлебом и вернулась. Потом пришел какой-то мужчина, но он выше первого этажа не поднимался. Я слышала.
– Вы так хорошо слышите? – поинтересовался Дирол.
– У меня абсолютный слух! И музыкальный, кстати, тоже. Но это, наверное, вам не интересно.
– Нам интересно все про этого мужчину. Вы его раньше видели?
– Конечно. Он частенько приходит в гости к кому-то с первого этажа. Летом ходит в темных очках.
– Нет, нам нужны неизвестные. Еще кто-то проходил мимо? – спросил Веня.
– Еще семья Зверевых, которые с третьего этажа, в полном составе вышли, наверное, в гости собирались. Когда вернулись они, я не знаю, меня уже не было. Поздно, наверное. А потом та женщина вышла, которая с нами на лавочке сидела. А потом я пошла домой. В тот день мало кто гулял, суббота же была.
– А что за женщина, расскажите поподробнее, – зацепился Веня за последние слова бабули.
– Ну, обычная пенсионерка, с каким-то рукодельем сидела на лавочке рядом со мной. Да Зосенька ее видела – помните?
– А, помню, – рассмеялась девушка. – Я еще у вас тогда спросить хотела, что это за мадам. С таким забавным зонтиком. Она когда меня увидела, сразу зонтиком закрылась. А перед этим еще ко мне заходила, наверное, дверью ошиблась.
– Да, ну надо же! – удивилась Людмила Сергеевна. – Это какая-то незнакомая женщина, просто пришла к нам в гости, наверное, на нашей лавочке посидеть. Может, у нас уютнее.
– Негритянка?
– Ой, да бог с вами, какая негритянка! Обыкновенная русская женщина. Ну, может, немного необыкновенная. Немного экстравагантная. И рукоделье у нее какое-то странное. А так, ничего, приятная.
– А как она в дом-то попала?
– Как, как, встала и вошла. Ну да, сразу после того, как Зося на работу пошла. Сидела она сидела спокойно, а потом вдруг вскочила и как бросится внутрь. Даже веер забыла.
– А где он? – спросил Дирол.
– Да вот, я сохранила, на случай, если она вернется. Старенький веер, но еще ничего, симпатичный. Но я бы с таким на улицу не вышла.
Бабуля порылась в ящике комода и протянула Диролу старый облезлый веер.
– Не возражаете, если мы его у вас заберем? Эта женщина, возможно, преступница, а веер – улика, – объяснил Веня.
– Берите, конечно. Мне он ни к чему, – сразу согласилась Людмила Сергеевна. – Вам, наверное, интересно, как та женщина выглядит... Она полноватая, волосы какого-то неопределенного темного цвета, кудрявые. И голос такой странный, как будто она страдает от удушья. И знаете, мне кажется, я ее где-то видела. Такое чувство, что она живет где-то недалеко.
В этот момент Лехе в голову пришла одна забавная мысль. Все описываемое очень подходило к одной его знакомой, точнее, не совсем знакомой... Леха покраснел. «Не может быть...» – подумал он. Но на его цвет лица пока никто не обращал внимания. Все слушали Людмилу Сергеевну.
– А она ничего такого не говорила? – поинтересовался Дирол.
– Нет, она почти ничего. Достаточно сдержанно себя вела.
– А когда она обратно вышла, вы не обратили внимания, у нее что-нибудь было в руках?
– Сумка была, это точно, – ответила бабуля. – А впрочем, сумка у нее была и тогда, когда она еще не вошла. И зонтик тоже с собой был. У нее много с собой вещей было, может, что и прибавилось. Смеркалось
